— Это хорошо. Я рад, что вы близки.
Она кивает, но избегает моего взгляда. Надеюсь, я не сказал ничего плохого. Последнее, чего я хотел, — это сжечь с ней мосты. Я до сих пор понятия не имею, как все это будет развиваться, но я в деле. Весь путь.
Харпер берет свой стакан с водой и делает несколько глотков.
— Итак, что насчет тебя и твоей семьи? Они все здесь живут?
— И да, и нет. Я вырос недалеко отсюда со своими родителями. Ты встречалась с моим братом, который иногда приходит ко мне. В основном, чтобы совершить набег на мой холодильник, но он отличный студент и только в прошлом году поступил в колледж, так что я не могу жаловаться.
Харпер хихикает.
— Похоже, у вас двоих интересные отношения.
Я ухмыляюсь, потому что мы здесь говорим о моем младшем брате.
— Он родился, когда я был подростком и был занят учебой и подготовкой к Олимпийским играм, так что я не мог проводить с ним много времени, пока он не стал старше. Мой дедушка умер несколько лет назад, но моя бабушка отказалась покидать свой любимый дом. Поэтому мои родители переехали в Южную Калифорнию, чтобы помочь ей, а Зейн остался со мной, чтобы закончить среднюю школу.
— Мне жаль твоего дедушку.
Я сглатываю.
— Спасибо. Он был действительно хорошим парнем. Приходил на столько тренировок и соревнований, сколько мог.
— Мне это нравится. Вы, ребята, звучите как дружная семья и как будто заботитесь о своих. Это что-то особенное.
Мое сердце учащенно бьется от ее слов. Не многие люди понимают, что значит семья, или, по крайней мере, не понимают, что семья значит для меня. Тот факт, что она не выросла в традиционной семье, но все еще чувствует себя так, еще более удивительно.
Я одобрительно киваю.
— Это то, что делает семья. Даже если это не всегда легко или удобно.
А теперь мы создаем собственную семью. Не традиционную, но, тем не менее, мы связаны.
Мой взгляд скользит к ее животу, хотя там пока не на что смотреть.
— Итак… какой срок сейчас? Прошел месяц с Нового года?
— Да, прошло уже около четырех с половиной недель, то есть у меня примерно шесть с половиной недель беременности.
Пытаясь понять, что она только что сказала, я потираю подбородок.
— Э-э, я почти уверен, что никогда не был так плох в математике.
Харпер ухмыляется.
— Я думала о том же самом. По-видимому, беременность считается с первого дня последней менструации, а не с даты зачатия, которая обычно увеличивает срок, примерно на две недели. Мне пришлось вспоминать ее, потому что для меня это не имело никакого смысла. Так что, когда вы забеременеете, вы, по сути, уже на второй неделе беременности.
— Интересно.
— Ага. — Она все еще ухмыляется, явно наслаждаясь моим замешательством по этому поводу.
— Что еще мы знаем на данный момент?
— На данный момент не так уж много. Только то, что примерный срок родов — двадцать третье сентября.
— Они уже знают об этом? — Все, что связано с беременностью, действительно для меня как иностранный язык.
Ее щеки приобретают здоровый розовый оттенок.
— Это… э-э… это легко вычислить, поскольку мы знаем дату зачатия на сто процентов.
— О.
Кончики ее ушей теперь тоже розовые. Разговор о ваших сексуальных приключениях, в любом качестве, с почти незнакомым человеком — особенно когда вы беременны — вероятно, не стоит на первом месте в списке чьих-либо дел. Она уже сказала мне на днях, что не была ни с кем, кроме меня, после своего бывшего мужа, и я ей верю. А тема бывшего мужа? Это на другой день.
Харпер прочищает горло и смотрит на свой стакан с водой, ее большие пальцы потирают стекло вверх и вниз.
— Ммм, это напомнило мне, что есть еще неинвазивный тест на отцовство, который мы можем пройти в следующем месяце. В некоторых местах говорится о семи неделях, в других — о девяти, так что я предпочла бы подождать, пока не исполнится девять недель, чтобы убедиться, что это точно.
Я так ошеломлен, что она заговорила об этом, что молчу.
— Им нужен только мазок со щеки от тебя, вот и все.
Тест на отцовство.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Не то чтобы эта идея не приходила мне в голову, но то, что Харпер заговорила об этом вот так, было неожиданностью.
Она прикусывает губу снова и снова, пока я почти не готов подойти к ней и сам вытащить ее изо рта.
Сосредоточься.
Тест на отцовство.
— Тебе тоже нужно взять мазок со щеки?
Она качает головой.
— Нет, им нужно немного моей крови.
— И ты хочешь провести этот тест?
— Думаю, да. — Она кивает. — Я знаю, что ребенок твой на сто процентов, но я никогда не хочу, чтобы это стало проблемой между нами. Подобный тест может развеять любые сомнения, которые когда-либо могли возникнуть.
— Я верю, что ты не была ни с кем другим.
— Спасибо, я ценю это. Я просто, я не знаю… — Она играет с резинкой толстовки. Моей толстовки. — Мне легко знать, с кем я была, и быть уверенной, кто отец. Но я не знаю… Я думаю, мы недостаточно хорошо знаем друг друга, чтобы просто слепо доверять друг другу. Думаю, если бы я была на твоем месте, я бы хотела знать наверняка.
Мое дыхание со свистом вырывается из груди.
— Звучит так, как будто ты много думала об этом.
Ее взгляд снова находит мой, и она приподнимает плечо.
— Было невозможно не думать обо всем, что связано с беременностью. Мой мозг не затыкается по этому поводу.
Я сжимаю губы и киваю.
— Я почти уверен, что это нормально. Это большая перемена, даже больше, потому что это было сюрпризом.
— Это точно было, есть и остается.
Телефон Харпер подает звуковой сигнал, и она достает его из кармана.
— Извини, я забыла поставить его на бесшумный режим.
— Не беспокойся. — Я встаю и беру тарелки.
Харпер следует моему примеру, но я отмахиваюсь от нее, прежде чем она успевает полностью встать.
— Почему бы тебе не проверить свое сообщение, и я вернусь через минуту.
— Ты уверен? Я не против помочь.
— Абсолютно, да.
Я иду на кухню, чтобы убрать посуду и остатки еды в холодильник.
Когда я выхожу на улицу, Харпер уже не лежит на диване. Вместо этого она ходит по двору, размахивая руками взад-вперед. Я наблюдаю за ней несколько мгновений, не уверенный, что ей может понадобиться минутка.
Она кружит вокруг бассейна, и я присоединяюсь к ней на полпути через лужайку. Улыбка, которую она мне дарит, совсем другая, чем раньше. Он не полностью достигает ее глаз.
— Все в порядке? — Я хочу спросить, что произошло, пока меня не было. Получила ли она плохие новости в своем сообщении? Может быть, это и не мое дело, но я хочу помочь, если смогу.
— Просто нужно было немного подвигаться. Обогреватели такие теплые и уютные, что мне захотелось спать. Или, может быть, это просто гормоны беременности снова бьют по мне. Кто знает. — Она пожимает плечами и осматривает двор. — Здесь так тихо снаружи. Очень безмятежно.
Я прослеживаю за ее взглядом: от долинного дуба, отбрасывающего тень на сочную траву, к бассейну "безмятежность", джакузи и большому внутреннему дворику.
— Это одна из причин, по которой я его купил. Мне нравятся тишина и покой.
Это не дворец, но я горжусь тем, что смог позволить себе это в результате моей карьеры пловца. Мои рекламные предложения были очень щедрыми, и я разумно распоряжался своими деньгами, зарабатывая достаточно, чтобы обеспечить себе очень комфортную жизнь.
— Я тебя не виню. Это так отличается от города, но в хорошем смысле этого слова. — Она поворачивается по кругу. — Может быть, мне стоит уехать из города. Я не могу вечно оставаться с мамой.
— Вы двое ладите друг с другом?
Улыбка, которая появляется на ее лице, более искренняя, чем предыдущая.
— Ладим. Но я никогда не планировала оставаться надолго с ней и ее мужем. Это странно, особенно учитывая, что они молодожены и часто ведут себя соответственно.
— Молодожены?
Харпер хихикает.