Подруги закончили заправлять кровать в полном молчании, и Белла направилась убираться в ванной комнате этого люкса, а Софи начала вытирать пыль.
Вот бы просто пожать плечами и продолжать заниматься делами, словно ничего не случилось, но Софи так и подмывало расспросить подругу.
Белла, протирая зеркало в ванной, улыбнулась, увидев стоящую в дверях Софи.
– Кому Люка сказал, что сегодня уезжает? С кем он разговаривал?
– С женщиной. – Эти слова, хоть и сказанные мягко, больно ранили Софи.
– Красивой?
Белла наморщила нос:
– Я не заметила.
– Я хочу услышать правду.
– Да, красивой, – кивнула подруга.
– И как Люка ее называл?
– Клаудиа.
– А как он выглядел?
– Хорошо.
– Очень хорошо?
– Вообще-то, когда я его видела в прошлый раз, он как раз вышел из тюрьмы. Так что, разумеется, сейчас он выглядит куда лучше. Волосы у него теперь длиннее, но стрижка аккуратная. А над глазом так и остался шрам.
– Люка выглядит счастливым? – Слезы выступили на глазах Софи. Как сильно ее взволновал этот человек, которого она ненавидит, который причинил столько боли ее семье! Это же нелепо. Но в душе вскипела ревность от одной только мысли, что Люка живет своей прежней жизнью, встречается с женщинами, пока она трудится горничной в отеле и едва сводит концы с концами.
– Он никогда не выглядел счастливым, – сказала Белла. – Это, по крайней мере, в нем не изменилось.
Да, она права. С другими Люка всегда выглядел мрачным и замкнутым, но Софи знала его с другой стороны – с ней он улыбался и смеялся.
Весь день мысли о том, что Люка здесь, в отеле, заставляли Софи нервничать. Когда рабочий день закончился, она почувствовала облегчение.
Хотелось отправиться домой и выспаться. Но вместо этого Софи сняла униформу, надела юбку, футболку и отправилась на автобусе в тюремный госпиталь, куда перевели ее отца.
Добравшись туда, она надела на палец кольцо, когда-то принадлежавшее ее матери, и зарегистрировалась в журнале посещений.
Софи обыскали, ее сумку тоже, а затем впустили.
– Софи! – Лицо Пауло просветлело, когда он увидел дочь, входящую в его палату. – Вовсе не нужно приходить ко мне каждый день.
– Я так хочу, – ответила она.
Теперь, когда отец находился в больнице, ей было разрешено посещать его ежедневно. Софи так и поступала, понимая, как мало осталось жить Пауло.
– Как там Люка? – спросил он.
За время следствия и суда от пережитых испытаний отец немного повредился в уме и ко времени перевода его в Рим уже напоминал собственную тень. Пауло никогда не был крепышом, но сейчас выглядел совсем истощенным.
Софи хотелось хоть чем-то утешить своего отца, оттого она все эти пять лет лгала ему, что по-прежнему помолвлена с Люкой.
– Он на работе, поэтому не смог прийти, – улыбнулась она, мысленно порадовавшись тому, что отца сейчас легко ввести в заблуждение – ведь он стал таким забывчивым. – Люка передает тебе привет. Он постарается навестить тебя на днях.
– А как Белла?
– Все еще работает в отеле.
Отец каждый раз задавал одни и те же вопросы.
Софи вынула из сумки купленные для него фрукты. Она тратила на покупку гостинцев для отца даже больше, чем могла себе позволить.
– Это же стоит слишком дорого, – сказал Пауло, беря протянутую ему миску малины – его любимой ягоды.
– Люка может себе это позволить. – Горечь, прозвучавшая в голосе дочери, заставила его нахмуриться, и Софи поспешила исправить ситуацию: – Он – хороший человек.
– Если он такой хороший, то почему до сих пор не женился на тебе?
– Я же тебе объясняла. Он знает, как сильно я хочу, чтобы именно ты передал ему мою руку у алтаря в день свадьбы. Мы дожидаемся дня твоего освобождения.
Софи понимала, что этого никогда не случится. Жить отцу осталось совсем недолго – может, всего несколько недель. А ведь посадили его на целых сорок три года.
– Мне бы хотелось, чтобы ты вышла замуж в той же церкви, где я женился на твоей маме.
– Знаю. И однажды это обязательно случится.
– Возможно, – с внезапным оживлением отозвался отец. – Начальница госпиталя этим утром сказала, что у меня есть надежда.
– Разумеется, это так, – согласилась Софи, проглотив слезы и сжав хрупкую руку отца.
– В следующую среду станет известно, выпустят ли меня на свободу.
Вошла медсестра, и Софи улыбнулась ей.
– Начальница хочет с вами поговорить.
– Благодарю вас. – Софи встала. – Я скоро вернусь, – сказала она отцу и направилась за медсестрой в то крыло, где находился офис. Там руководитель тюремной больницы – женщина с усталым лицом – предложила вошедшей присесть и тепло улыбнулась.
– Сегодня у отца сознание спутано больше обычного, – сказала Софи. – Он думает, что в среду выйдет отсюда.
– Да, возможно, его освободят, – подтвердила начальница, и на мгновение Софи показалось, что под ней покачнулась земля.
– Слушания по делу вашего отца были перенесены на более ранний срок. Мы со своей стороны сделали все от нас зависящее и подписали все необходимые бумаги.
– Ничего не понимаю. Я даже не знала, что предстоят слушания.
– Мы надеемся, что вашего отца освободят по исключительным обстоятельствам. Он более не представляет ни для кого угрозы, потому что слишком слаб и может находиться либо в больнице, либо получать медицинский уход дома. Теперь только от судьи зависит, какое будет принято решение, но над делом вашего отца работает очень хороший адвокат.
– Про адвоката я тоже не знала.
– Когда у пациента, содержащегося в тюремном госпитале, выявляется неизлечимое заболевание, мы пытаемся добиться пересмотра его дела.
– А почему не сообщили об этом мне?
– Все произошло очень быстро. Когда подняли досье вашего отца, пришли к выводу, что в ходе судебного разбирательства вполне могли быть допущены нарушения закона. Но времени на новый судебный процесс уже нет – ваш отец может не дожить до его окончания, поэтому было решено попытаться добиться освобождения по исключительным обстоятельствам – в данном случае из сострадания. – Начальница госпиталя улыбнулась Софи. – Не хочу напрасно вас обнадеживать, но, думаю, через несколько дней вы сможете забрать отца домой.
Софи тоже улыбнулась.
Это была замечательная новость – неожиданная и удивительная.
Но еще и пугающая.
Софи создала для отца иллюзорный мир – тот, в котором она жила вместе с Люкой в красивых апартаментах, а не в обшарпанной квартирке с Беллой.
Еще она рассказывала отцу, что Маттео и Люка по-прежнему дружат, что, судя по статьям в бизнес-прессе, так и было.
В том, что Белла работает в отеле «Фисцелла», пришлось честно признаться лишь потому, что подруга, навестившая как-то Пауло, когда Софи не смогла прийти сама, явилась в госпиталь в униформе горничной.