той далекой ночи в лесной хижине, меня и так тянуло к Теару. Но теперь, когда я смотрела на него другими глазами, это влечение только усиливалось. Это было опасно. Король недвусмысленно высказался в день слушанья о том, что ждет принца, если он хоть пальцем меня тронет. Но я не могла больше совладать с собой. Ночами я мечтала о том, чтобы Теар коснулся меня. Я мечтала о его поцелуях, о крепких объятиях. Утром я просыпалась совершенно разбитой.
Из окна я часто наблюдала, как он вечерами прогуливается по саду. Мне хотелось спуститься к нему, вновь пройти под руку по мощеным дорожкам. Но страх за его и свою жизнь разбивал мои мечты на мелкие кусочки.
Порой я видела Шанти, которая караулила Теара в беседке сада или под деревьями. Она кидалась к возлюбленному в объятия, и ревность раскаленной иглой пронзала мне сердце. Принц вел себя с ней весьма отстраненно, но я все равно завидовала южанке. Она могла спокойно обнять мужчину, сорвать короткий поцелуй с его губ. Пусть он и сразу отстранял ее от себя, но это было лучше, чем просто наблюдать из золоченой клетки.
Я старалась выходить в сад позже, чтобы не столкнуться с Теаром. Еще меньше я хотела встретить Шанти, которая волком смотрела на меня при встрече. Однажды Меида проболталась, что принц больше не приходит в покои возлюбленной.
После того, как я исцелила ее раны, она стала мне как подруга. Теперь она не смотрела на меня с брезгливым презрением. Более того, все служанки во дворце стали относится ко мне с почтением. Если раньше, они отворачивались при виде меня и морщили носы, то теперь скромно улыбались и кивали головой.
Меида напросилась ко мне в личные служанки, и теперь всегда она помогала мне подготовиться ко сну и привести себя в порядок утром. В один из вечеров, она пришла не одна. Меида отворила дверь, и, воровато оглянувшись, втянула в мою спальню другую служанку.
– Это Амира, – представила она девушку, которая скромно опустила глаза в пол. – Помоги ей, госпожа, прошу. Ради нашей дружбы.
Оказалось, Амира с детства страдала от неизлечимой болезни. Кожа ее покрывалась корками, которые лопались и кровоточили, и девушка уже отчаялась. Ни один парень не хотел даже смотреть на нее, и бедняжка часто горько рыдала в темном углу кладовой, осознавая, что никогда не найдет жениха.
Я потратила много энергии, чтобы избавить ее от такого сложного заболевания. Девушка рассыпалась в благодарностях, а я была рада, что еще один человек станет счастливее.
– Только не говорите никому об этом, – попросила я служанок, когда они собрались уходить. – Король запретил мне лечить кого-либо кроме него. Он считает, что я не должна тратить магию на других. Вас могут наказать или даже казнить.
Девушки согласно закивали, и заверили, что никому не расскажут. Но уже через пару дней Меида привела в мои покои служанку с застарелым кашлем.
– Прости меня, госпожа, но разве могу я им отказать, – бесхитростно пожала плечами Меида. Я только вздохнула. То, что король может узнать об этом, меня жутко пугало. Я переживала за этих девушек, но и отказать не могла.
Так в мои покои ночами потянулась череда служанок с разными болячками. Некоторые умудрялись привести своих детей, и никому я не отказала в помощи. Я перестала быть чужой в южном дворце. И если благородные гости и наместники все так же высокомерно смотрели на меня, среди слуг я завела добрых друзей. Меня часто угощали фруктами или сладостями с кухни, а одежду штопали и чистили быстрее и аккуратнее, чем прежде. А многие стали делиться и секретами. Не только своими, но и обитателей замка. На слуг никогда не обращали внимание, и часто они видели и слышали то, что знать им не следовало бы.
– Раньше его не оторвать было от Шанти, а теперь он носа к ней не сует, – с насмешкой сказала Меида, расчесывая мои волосы перед сном.
– Отчего же? – я придала голосу безразличный тон, стараясь не выдать свою заинтересованность. Я не могла ни на что рассчитывать с Теаром, но то, что и другая его не получила, меня радовало. Иногда я даже стыдилась этого, но ничего не могла поделать с собой.
– Ох, не знаю, не знаю, госпожа, – Меида отложила расчёску и стала умасливать мои волосы. – Говорят, то последнее сражение сильно его изменило. Он, вроде, вида не показывал, но вернулся сам не свой. Еще бы, столько душ сгубить, а самому выжить.
Я невольно напряглась, понимая о каком сражении идет речь. Теар выжил благодаря мне, и не пустись я тогда в бега, был бы сейчас мертв, как и все его войско.
– А как был зол король. Он сказал, что казнит брата за дезертирство. Со временем успокоился, но… ты его знаешь. Он затаил крепкую обиду на брата когда-то, и был бы рад, если бы тот погиб.
– Какую обиду, Меида? – мне стало любопытно.
– Король Леон – первенец, наследник престола. Но он родился…хм.. больным, – Меида осмотрелась, будто в комнате мог быть кто-то еще и слышать нас, и покрутила пальцем у виска. – Король Айн, их отец, понимал это. Незадолго до своей смерти, истощенный болезнью, он вызвал принцев к себе на разговор. Он сообщил им, что подписал особый указ. В нем говорилось, что наследником престола станет принц Теаронир.
– Ох, – я удивленно вздохнула. – Но как вышло, что на трон сел Леон?
– Принц Теар отказался стать новым королем. Он уступил место старшему брату, но тот все равно затаил на него обиду.
– Но как он мог допустить к власти безумца?! – воскликнула я, и тут же спохватилась. Я верила Меиде, но все равно не стоит так говорить. Девушка грустно вздохнула.
– Король Леон не был тогда так безумен. Он был глуп, все свое время проводил, запершись в спальне с вином и девками. Уже придя к власти, ему понравился ее вкус, и он стал жестоким. Думаю, Теар и сам пожалел о своем решении.
Меида грустно смотрела на меня через зеркало. Приготовления ко сну были окончены, и пожелав доброй ночи, она собралась покинуть меня. Уже на выходе я окликнула служанку.
– Но почему Теар отказался править? – бросила я вслед девушке, но та уже захлопнула дверь, оставив меня наедине со своими мыслями.
16
Элия
Дни шли за днями. Король часто вызывал меня по пустякам. Мне приходилось лечить его от насморка, если он один раз чихнул.