Читать интересную книгу Сборник рассказов - Антония Таубе

Эмилия Христиановна облачилась в какой-то не то японский, не то китайский халат с широким поясом и широкими рукавами. Я нет-нет, да и бросала украдкой взор на такую красоту, – на ярком жёлтом атласе разевали свои хищные пасти свирепые драконы и пышно расцветали огромные нежные хризантемы. Изящные линии рисунка и сказочное сочетание многочисленных расцветок и оттенков однозначно превращали обыкновенную бытовую вещь в произведение искусства! Просто глаз не отвести – какая прелесть! По-другому тут и не скажешь…

Ну а я шустренько переоделась в мягкие тонкие трикотажные брюки и футболочку, – это моя излюбленная дорожная одежда, – практично, удобно, да и выглядит неплохо.

Наконец все окончательно угнездились и приняли домашний вид, и тут же наша приветливая проводница Лиля ещё раз прошла по вагону, проверила у всех билеты, а потом быстро разнесла чай, – спасибо ей! Бывают проводники хмурые и угрюмые, которые выполняют свою работу тяп-ляп, но при этом с таким надменным видом, с таким пренебрежением и высокомерием, словно оказывают нам, букашкам, великую милость! И поверьте – очень неприятно коротать далёкую дорогу с таким человеком! А Лиля – нет, она для каждого находила доброе слово и заботилась о нас, как о любимых родственниках, поэтому, наверное, и вся атмосфера в вагоне была приятной и доброжелательной. С Лилей мы познакомились ещё при посадке, когда она встречала нас у вагона. Нашей милой проводнице было примерно лет сорок, и нас всех весьма порадовало, что у неё оказался такой лёгкий характер, так как это было очень важным моментом нашего путешествия. Ведь нам предстояло ехать с ней весь долгий путь!

Ну, так вот, в конце концов, каждый из нас как-то по-своему организовал своё местечко, которое на много часов стало нашим, хоть и временным, но домом. Все успокоились и угомонились. Однако, несмотря на поздний час, ни в одном купе спать ещё не собирались, и мы, естественно, тоже! Да ведь и то верно, что завтра утром никому не надо подниматься, чем свет, и отправлять детей в школу, а самим собираться на работу! А женщинам и вовсе такое удовольствие редко выпадает! Словом, свобода – она и есть свобода! Наслаждайся, пока есть возможность!

Я ещё раз хочу подчеркнуть, что во всём вагоне сложилась лёгкая благодушно-расслабленная домашняя обстановка и всеобщее хорошее настроение прямо-таки витало в воздухе! Люди улыбались друг другу, и было очень приятно видеть вокруг себя счастливые лица! Даже наличие маленьких детей в вагоне никому не мешало! И ведь что интересно, – дома навряд ли каждый сядет в одиннадцать-двенадцать часов ночи, чтобы поплотнее поесть на сон грядущий, а в дороге это почему-то происходит в обязательном порядке! Сколько бы я ни ездила, а поездила я очень даже немало, – как правило, каждый раз неизменно происходит одно и то же! Меняются только действующие лица. Не стало исключением и это путешествие, не стали исключением и мы четверо!

Мы быстренько повытаскивали из своих сумок кое-какие домашние припасы, но на сей раз только для того, чтобы чаю попить, – бутерброды с колбаской, бутерброды с сыром, а также конфеты, печенье и баночку вишнёвого варенья, а ко всему этому Надя выложила на стол домашние ватрушки. Сразу так запахло сдобой и ванилью, что у всех просто слюнки потекли, – тут не захочешь, да съешь, не удержишься! У нас, конечно же, сразу разгорелись глазки, но мы дружно решили всё-таки на ночь не обжираться, хотя, честно говоря, общими усилиями разных вкусностей за вечерним чаепитием четыре нежных девушки уплели не хило! Отсутствием аппетита не страдал никто! И поскольку мы все четверо ехали до Москвы, то сразу же договорились основной пир устроить завтра: ехать нам предстояло эту ночь, потом весь следующий день, потом еще одну ночь, – и лишь после второй ночи, в шесть часов утра, согласно расписанию наш поезд должен будет благополучно прибыть в Москву. Так что успеем ещё все запасы подъесть и все разговоры переговорить! А сейчас мы, не спеша да с приятной беседой, от души почаёвничали, пожелали друг другу спокойной ночи и, пребывая в самом хорошем расположении духа, расползлись довольные по своим спальным местам: как говорится, – согласно купленным билетам. Красота! Никаких тебе забот, никаких тебе хлопот, одно сплошное удовольствие!

Уже засыпая, я прислушалась к перестуку колёс и с удовольствием различила, – да ведь и колеса выстукивают про то же: «Как хо-ро-шо, как хо-ро-шо!» Ну и ладно, хорошо так хорошо! Кто бы возражал! Всё напряжение прошедшего дня напрочь ушло – улетучилось, и я не заметила, как уснула.

Утро следующего дня

Утром все мы проснулись практически одновременно: отдохнувшие, довольные, предвкушая впереди целый беззаботный день. Просто замечательно! Совершив все утренние омовения и прочие процедуры, мы снова дружно собрались за столом. Ой, сколько же всякой вкуснятины! Уж, казалось бы, самые обыкновенные продукты, – но почему, скажите, в дороге всё кажется необыкновенно вкусным? Вареная курица, вареные яйца, огурчики, помидорчики, Надя вытащила чудно-дивное солёное сало домашнего приготовления, кто-то положил копчёную рыбку и тающие во рту пирожки, – словом, это был, что называется, пир горой! И вообще это было сплошное блаженство, – полнейшая беззаботность на целый день, да ещё и праздник живота! Надо ли говорить, что все мы пребывали в отличнейшем настроении!

За окном чередой проносились милые сердцу пейзажи: то небольшие городки, то деревни, то совсем уж какие-то крохотные полустаночки, то просто одинокая, – выглядевшая почти игрушечной, – путейская будка с непременным нарядным цветничком под единственным оконцем. И повсюду, конечно же, обширные открытые пространства чередовались с лесом. Вспомнилось из школьной географии – лесостепная зона! Где-то это был сплошной лес, насколько можно было охватить взором; иногда это была симпатичная рощица, а иной раз – одинокое раскидистое дерево среди открытого поля. Иногда лесной массив виднелся вдали, а порой ветви деревьев буквально шуршали по стеклу нашего окна. И хотя ещё было лето, и стояли довольно жаркие августовские дни, во всем уже чувствовалось приближение осени. Нередко можно было видеть на полях комбайны, машины и суетящихся людей – повсюду шла уборочная страда. Также виднелись то тут, то там многочисленные грибники и, уж будьте уверены, ни один не уходил из леса с ненаполненной корзиной!

А ещё каким-то неуловимым образом изменилась расцветка леса, – вот, кажется, только-только всё было пышным и насыщенно зелёным, а сейчас уже лес выглядит каким-то более лёгким, что ли, и стало видно, что недавняя пышная зелень уже весьма заметно разбавлена всеми оттенками жёлтого, красного и оранжевого. А на фоне пронзительной голубизны неба всё это выглядело просто изумительно красиво, – красиво до невозможности! И хоть днём солнышко припекало не шутя, и ночи были не по-августовски тёплыми, буквально во всём уже незримо витало – пока ещё слабо ощутимое, но уже совершенно понятное, – наступление осени. А ведь в такую пору и не вспомнишь даже, что когда-то и холода придут! Нет, о них сейчас даже и думать не хочется, сейчас кажется, что так будет всегда – тепло, хорошо и уютно!

Любуешься на всю эту красоту, понимаешь умом неизбежность конца лета и тепла, и всё равно становится как-то грустновато на сердце… Но несмотря ни на что – всё вокруг нас наполнено радостью от хорошего года, от изобильного урожая и оттого, что хорошая погода позволяет прибрать посуху весь этот урожай!

Итак, вполне довольные друг другом, мы покончили, наконец, с роскошной трапезой и убрали со стола остатки пиршества. Но наверх уже никто не стал подниматься, все четверо разместились на нижних полках. Вот тут-то и наступило время задушевных разговоров. Никто никуда не спешил, времени было предостаточно, и появилась возможность без опаски, без оглядки поговорить по душам: рассказать про свое наболевшее и послушать про другие жизни, – поохать, посочувствовать, выслушать какие-то советы, а то и самой дать кому-то дельную подсказку. Словом, вся обстановка сейчас располагала именно к задушевным беседам!

Уже на протяжении многих лет у меня неоднократно возникал вопрос, на который ни разу не нашелся ответ: почему в дороге люди становятся откровенными с совершенно чужими людьми? Почему могут незнакомым людям доверить даже то, о чем никогда не расскажут своим родным и близким? Не знаю, но, наверное, потому, что после расставания больше никогда их не увидят, нигде с ними не встретятся, никогда и нигде их пути не пересекутся, и все тайны, – которые тяготили душу и которые ты сейчас обнародовал, – вроде, бы канут в никуда. А душа получит немалое облегчение… Словом, все мы в эти минуты были настроены на одну волну! Видимо, магия дороги на всех действует совершенно определённым, каким-то завораживающим, образом.