— Штыба! — уверенно крикнул Крош, и я ему простил такого друга, как Копатыч.
А, нет…это он на ринг пригласил меня.
— Штыба и Ерещенко — на ринг!
Ерещенко на меня не смотрит, сосредоточенно слушает наставления тренера. Мой тоже что-то лепечет.
— Что? — переспрашиваю я.
— Я говорю, в первом раунде… Работай сразу активно!
«Он что, предлагает мне уложить соперника в первом раунде?» — недоумеваю я.
— Вова, у тебя спина в известке, — говорю своему оппоненту уже на ринге.
Оп-па! Заозирался. Будем надеяться, что выбил его из сконцентрированного состояния. Фу! Некрасиво⁈ Поучите отца…
— Толя, я тебя долго ждать не буду! — капризно надувает губки Вика, а несколько десятков мужиков недоуменно пытаются понять, кто это и что тут делает эта особь противоположенного пола? Других женщин в зале нет, даже врач — мужчина.
Глава 14
Что ж, раз мнения тренера и Вики совпали, начну резво и постараюсь закончить быстро. Есть у меня пара хорошо отработанных комбинаций на 6–7 ударов подряд. Правда, тут легко выдохнуться. Команда «рефери», и я начинаю с правого джеба. Затем со средней дистанции включаю «молотилку»! Хорошо зашло! Не останавливаясь, делаю ещё одну серию.
Ерещенко, умело защищаясь и хорошо передвигаясь, умудрился не только не уйти к канатам или тем более в угол, а, наоборот, занять центр ринга, пока я за ним бегал. Он ещё и в бочину мне сумел засадить крюк — аж дыхание перехватило. Парень идёт в атаку, я встречаю, завязывается встречный бой. Владимир разрывает дистанцию и… налетает на мой джолт, направленный в «цель Броутона», есть такой термин, означающий «солнечное сплетение».
Джолт — короткий прямой снизу на резком движении вперёд, на подшаге, где траектория кулака прямолинейна. С Шишовым он получился у меня плохо, а вот тут вышел идеальным! Почти весь успех джолта зависит от вашего положения относительно противника. Вышел на дистанцию на 10 см дальше, чем нужно, и ваш тычок будет так себе по исполнению — вы уже в процессе нанесения заметите неоптимальное расстояние, инстинктивно недовложите силу, потеряете мгновение и подставитесь. Подошёл на 10 см ближе — и сила удара резко падает. Потрясти я соперника потряс, но не убил. Ерещенко сразу ушёл в глухую защиту, но взломать «ерша», то есть эту самую защиту, я умею. Нокаут!
— За минуту победил! — удивляется мне Леонидыч, когда я иду за заслуженным поздравлением в свой синий угол.
— Вы же сами сказали — кровь из носа, но в первом раунде победить, — удивляюсь я.
— Я⁈ Я сказал, активно поработай в первом раунде, а не в нокаут отправь! — не соглашается мой тренер. — Хотя тебя же ещё девушка ждёт.
Это он язвит на нервах. Иду к сопернику, пожать руку. Против парня ничего не имею.
— Чем вас там кормят в Красноярске, бля⁈ — Володя на меня не злой, а удивлённый, скорее всего.
Наверное, рассчитывал, что я начну осторожно прощупывать соперника, а не в атаку сразу кинусь.
— Игорь Леонидович, на сегодня же всё? — отпрашиваюсь я.
— Вечером в семь тренировка легкая, до восьми, а так — иди, а я посмотрю спарринги. Когда теперь пригласят? — бурчит ещё переживающий вчерашний конфликт мой тренер.
— Вика, мне в душ надо и переодеться, — предупреждаю я.
— Так и быть, десять минут подожду!
Виктория и то щедрее Копатыча. В раздевалке обнаруживаю под рёбрами слева громадный будущий синяк от тяжёлого удара Ерещенко. Бьёт парень мощно, и это удачно, что я его первым вырубил.
Сюрприз ожидал меня на выходе из подтрибунных помещений в фойе Дворца спорта. Меня там скромно дожидалась девушка… Светка, та, что в Болгарии якобы.
— Толя! — радостно машет рукой она.
Стоящая неподалёку Вика изумлённо осматривает такой фрукт, как я. И подруга пока не сообразила, что не одна она претендент на моё мускулистое тело.
— Толя, ну наконец-то! Ты этого дядьку вырубил быстрее, чем переодевался! — капризно протянула Вика, будто не замечая, какому Толе кричит девушка невдалеке.
Я говорил, что я ловкий и находчивый тип? Попробуй выкрутись тут. А я попробую!
— Ты когда из Болгарии прилетела? — спрашиваю на английском у Светы, которая неплохо его знает.
— О, Вика, а где твой парень? — якобы недоуменно озираюсь я.
Вика смотрит на предполагаемую соперницу уже немного по-другому — как же, иностранка!
— Я сегодня и планировала прилететь, — с улыбкой отвечает на английском Света.
А вид у неё тоже нездешний. Короткая шубка намекает — «я пешком не хожу». Сапожки серебристые на таких каблучищах, что Аюкасова смотрится вровень со мной, хотя, на самом деле намного ниже. Она тоже озирается в поисках того парня, про которого я спросил. Таким образом конфликта пока нет. «Думай, Толя, думай дальше! Лишнюю минуту тебе судьба не просто так дала!»
— Вика, знакомься, моя одноклассница Светлана! Свет, а это Вика, мы с её братом дружим, он тоже боксер в сборной. Вот, пришла за нас поболеть.
Сверкнули взгляды соперниц! Гром? Ан нет! Хитрая ростовская рожа знает больше, чем двадцатилетний пацан!
— Девчонки, посмотрите, что тут у меня? — я задираю футболку и показываю будущую гематому. — Чёрт, болит сильно. Может, сломали ребро мне? И дышать трудно!
— Поехали в травмпункт!
— Бодягу надо приложить!
Кто именно, что сказал, я не понял. Сердобольные девушки наклонились и осторожно разглядывают раненого парня.
— Подержите сумку, я пока получу дублёнку, — прошу я и трусливо тороплюсь в сторону раздевалки Дворца спорта.
Главное — успеть получить одежду, без зимней одежды на улице холодно ещё! Так, хорошо, что выход там недалеко. Сумку? Ею можно пожертвовать!
— Толь, стой! Светик на машине! Повезло. Поехали в травмпункт! — кричит Вика.
Делать мне там нечего! Было бы сломано ребро, я бы уже понял, но не в моих интересах манкировать заботой о самом себе сейчас.
— Даже наклоняться больно, — доверительно говорю я, пытаясь скосплеить кота из мультика про Шрэка.
— Вика, а про какого парня Толя говорил? — уже заводя машину, спрашивает Света.
— Ой, да бегают за мной, то один, то другой. Кобели все мужики!
— Это да! Одни бабники кругом! — Аюкасова оглядывается на меня.
— Я не такой! — торопливо разуверяю я её подозрения.
Час убитого времени, и на руках снимок. Долбанный Ерещенко! У меня трещина в ребре! Месяц заживать может, а у меня и завтра, и послезавтра спарринги.
— Тренерам говорить нельзя — вылечу из сборной, и прощай олимпиада, — объясняю девушкам ситуацию.
— Ты дурак? А если ребро сломается и проткнёт легкое? — злится Света.
Вика, как сестра боксёра, меня понимает. Девушки уже успели поругаться и помириться на фоне переживаний за моё здоровье.
— Свет, я обещаю быть осторожным!
— Так! Я могу поговорить с тётей, она тебя помнит, и ты ей понравился. Пусть она поможет тебе остаться в сборной! — качает головой Светка.
— Ты думаешь, какая-то тётя может повлиять на состав сборной СССР? — скептически спрашивает Вика, которая в теме отбора в сборную — ну, не мог брат её совсем не просветить.
— Какая-то — нет, а моя тетя — жена генсека, может!
«Гонит? Нет?» — взгляд Вики на меня красноречив.
— Значит так — Раису Максимовну дёргать по таким пустякам не надо! Если опять поругаться не хочешь, — строго осаждаю я девушку. — И вообще, я тебя ещё не простил! Зачем ты приехала?
— Просто хотела увидеть тебя! Знаешь, я только потом испугалась, — оправдывается Аюкасова и добавляет, обращаясь к Вике: — Он, спасая котёнка, висел на одной руке у меня на окне, на четвёртом этаже.
Светка тут же рассказала о моём героическом поступке и о дурацких шутках её знакомого, который не закрепил страховку.
— Ты молодец! Повезёт же кому-то! — гладит меня по руке Вика, другую руку наглаживает Светка.
— Девчонки, спасибо за неравнодушие, завтра в бою с Шишовым буду драться ради вас. Меня ведь никто особо не любит. Бабуля старенькая, мама умерла. У отца новая жена и двое детей. Зачем мне этот бокс? Да ради вас, ради моих болельщиц. Вы переживаете за моё ребро больше, чем я сам.