После минутного замешательства, сопровождаемого неуверенным покачиванием головой, активным перемещением бровей на различные участки лба, напряженным тереблением мочки уха и еще более злым подергиванием оной, под тихое бормотание всевозможных заковыристых ругательств, Анкл всё же решился и выдернул одну крохотную пробирочку из гнезда.
— Кажись, эта…
Маг высыпал ее содержимое себе в ладонь и, крепко сжав кулак, направился к воде. Подойдя вплотную к неспешно накатывающим волнам, он присел на корточки и замер на некоторое время, напряженно размышляя. Потом дэр, приняв решение, прерывисто вздохнул, разжал кулак и сдул лилово-серебристую пыльцу в направлении озера. Она сперва закрутилась маленьким вихрем под напором ветра, но затем плавно осыпалась в волны.
Анклу несказанно повезло, что на такой непредвиденный случай у него заранее было припасено сплетенное заклинание, до поры до времени мирно дремавшее в порошке. А то бы пришлось сейчас с больной-то головой сосредоточиться на довольно-таки нудной процедуре отлова магических нитей. Так потом еще требуется отловленную пряжу стихий сплести в нужное кружево конкретного заклинания, завязать узелки в базовых точках, заштопать потревоженное вмешательством Пространство, намотать нить Времени вокруг готового продукта, задав параметры действия «от» и «до», запрограммировать каждую отдельную составляющую формулы заклинания и синхронизировать их совместное исполнение. И еще…
Короче, сбрендишь раньше, чем закончишь приготовления. Так вот маг и подумал, что ему повезло, коль у него всё уже заранее готовым оказалось. Осталось лишь активировать чары, введя ключ-пароль.
Когда последняя крупинка порошка упала на поверхность воды, Анкл с обреченным выражением на лице выпрямился и, коснувшись озера кончиком трости, громко произнес:
— Инвокатио озирф!
А затем дэр стал просто ждать. Несмотря на свой многолетний опыт волшебника, ему в первый раз пришлось применить именно это заклятие, и Анкл не был до конца уверен, что всё сделал правильно, когда упаковывал чары в порошок. Одно дело колдовать у себя в лаборатории, то и дело сверяясь с потрепанной книжкой «Теория, практика и механика процесса приготовления редких заклинаний в домашних условиях с последующим их программированием», и совсем другое… ждать. Сработает, как требуется? Взорвется все вокруг к чертям собачьим? Монстрюга страшенный вылезет из преисподней? Или просто ничего не произойдет?
Произошло. Через пару минут после произнесения активирующей фразы, рябь на озере замедлила своё колыхание. А еще спустя мгновение и совсем остановилась. Волны, до этого мягко целовавшие берег, замерли. Казалось, даже ветерок, игравший с ними, испугался и убежал подальше к черно-синим тучам, уже полностью обложившим горизонт.
Волшебник сначала осторожно ступил на воду, а затем все увереннее пошел по ней, сверяясь с приметами, которые наставник крепко-накрепко вбил ему в память несколько столетий назад в пору обучения. Губы Анкла беззвучно шевелились, отсчитывая количество пройденных шагов. Поверхность под ногами ощущалась как каменная мостовая, но издавала легкое поскрипывание, словно он поднимался по шаткому трапу на борт парусника.
Пройдя две трети пути до противоположного берега озера, чародей остановился и поставил перед собой трость. Кряхтя, дэр опустился на одно колено и взглянул через вделанный в неё смарагд на вершину утеса, возвышавшегося в отдалении. В камушке имелось небольшое сквозное отверстие в форме кособокой трапеции, отдаленно напоминающее прицел. Результат мага не совсем удовлетворил. И он сделал в сторону каменной вершины еще с десяток шагов, останавливаясь после каждого и опять прицеливаясь сквозь набалдашник тросточки. Наконец после недолгих поисков чародей нашел, что хотел.
Губы Анкла побелели от внутреннего напряжения и слегка подрагивали от волнения. Он воздел руку с крепко зажатой в ней тростью к грозному небу с плывущими по нему темными клубками туч. Набрав в легкие побольше воздуха, маг громко выкрикнул, вложив в одно-единственное слово всю свою злость:
— Диворсо! — и уже шепотом выругался, — …мля.
Вопль отразился от утеса и вернулся обратно к нему многократно усиленным эхом. И когда вибрирующий звук отголоска окружил Анкла со всех сторон, точно взяв в плен, дэр со всей дури ударил кончиком трости о твердь воды у себя под ногами. Трость отскочила с металлическим лязгом. Анклу этот звук напомнил о рыцарском турнире, на котором он побывал зрителем по приглашению одного мелкопоместного дворянчика, возомнившего из себя невесть что. Будто он каких-то там королевских кровей, а посему обязан вести соответствующий образ жизни, и прочая лабуда… Так вот на том турнире мечи из булатной стали с таким же лязгом сталкивались. Но рыцарям-то привычно своими железяками размахивать, с раннего детства тренируются. А вот у чародея трость от нежданно жесткого соприкосновения с твердой как сталь водой едва из руки не вырвалась, норовя улететь подальше. Из смарагда посыпался разноцветный сноп искр. Они закружились в замысловатом танце, постепенно ускоряя свое движение и закручиваясь в скромных размеров вихрь. Когда скорость заверти достигла предела, она взорвалась с сухим треском, словно кто-то рядом одним рывком расщепил огромное бревно. Искры тут же стремительно разлетелись по сторонам и пропали.
В этот самый миг Анкл и провалился вниз.
Он летел сквозь воду к дну с такой скоростью, будто им выстрелили из туго натянутого лука. Волшебник даже не успел как следует намокнуть, а уже оказался внизу, чувствительно ударившись пятками об опутанный водорослями здоровенный валун. Даже толстая подошва ботинок, по заказу изготовленная из искусно выделанной чешуйчатой кожи огнедышащей горгоны, не смягчила боли, моментально пронизавшей все тело от пяток до самой макушки.
Совсем рядом с Анклом возвышался внушительный отвес подводной скалы с зияющим по центру темным провалом входа с неровными, рваными краями. Около него кружилась многочисленная стайка пугливых рыбок пестрой расцветки. И стоило дэру сделать один шаг, как вся живность разом сорвалась с места и стремительно унеслась в темноту озера, отчаянно размахивая желто-красными полосатыми хвостами.
Маг с трудом протиснулся в узкий лаз и, перебирая руками по осклизлым стенкам, двинулся, наполовину плывя, наполовину шагая, навстречу неизвестности по плавно забирающему вверх проходу. Когда воздух в легких оказался уже почти на исходе, а голова из-за отсутствия кислорода чудилась распухшей до размеров перезревшей тыквы, впереди после крутого поворота влево забрезжил свет. И еще через минуту, наполненную стремительной резкостью поступательных движений, Анкл вынырнул в просторном гроте. Он жадно хватал ртом воздух, горько сожалея, что так и не научился отращивать настоящие жабры.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});