в начальных годах, близких к 1897 г. Уже по описи 1911 г. число жителей составляло 3366 человек. Практически произошло насыщение прироста населения, поскольку за 3 года он составил всего 234 человека, т. е. примерно 80 человек в год. Совсем даже и не геометрическая прогрессия, а неизвестно какая, криволинейная, с максимумом, вероятно, в революционные 1905-е годы.
В селе, тоже по состоянию на 1914 г., имелись земская и церковно-приходская школы, которые были открыты в 1866 году, мелкое кредитное товарищество. Сам населённый пункт расположен по берегам речки Эртиль.
Истомины, предки по другой ветви, — коренные жители Тамбовской губернии. Они жили в селе Вольные Петровские, в том же селе, где жили и наши предки Барановы (предки по ветви Чекалины-Барановы). Истомины были купцами. Чем они торговали в давнее время — неизвестно, но перед революцией 1917 г. они были, как тогда говорили, красноторговцами, то есть торговали тканями, мануфактурой. Истомин Егор был довольно крупный мужчина. Богато одевался. В село выходил непременно в соответствующей его положению одежде, в шляпе, с тросточкой. В какое время — неизвестно, но Егор пешком ходил в святые места, в Иерусалим. Как он говорил: «Год шёл туда, да год обратно». Думаю, что паломник он был не бедный, вряд ли питался в дороге только подаяниями. От его сына, Дмитрия, в 1873 г. родилась наша прабабушка Аксинья. Своё купеческое дело Дмитрий передал своему сыну, Мокею Дмитриевичу, который в дальнейшем смог значительно расширить торговлю.
По данным 1911 г. в Троицких Росляях находилась деревянная тёплая церковь, которая была построена в 1826 г., а перестроена на средства прихожан в 1873 г. Церковь была двухпридельной. Первый, главный, во имя Пресвятой Троицы, второй — во имя Покрова Пресвятой Богородицы. В Троицких Росляях в то время было 452 двора с числом жителей обоего пола 3366 человек. В приход церкви входили деревни: Громушка (128/476/433) в одной версте от церкви, в которой была приписная Покровская церковь; Ертиль, Заворонка тож (70/236/238), находившиеся в трёх верстах от церкви; в четырёх верстах — Малые Росляи (12/50/60); в шести верстах — Корели (29/91/97); в полуверсте — Старые Грязные (68/243/259). Кроме того, в пяти верстах от церкви находилась экономия Потапова площадью 700 десятин.
В епархиальных сведениях так и записано — «Ертиль, Заворонки тож». Позже эти населённые пункты стали именоваться соответственно Эртиль и Жаворонки. Название деревни Жаворонки образовалось чисто населением. Просто легче было произносить Жаворонки (как степную птичку) вместо Заворонки или Заворонежские выселки, как это и было в истории. Дело в том, что недалеко от этих мест была и есть Воронежская губерния (область), по которой протекает река Ворона и крупный в то время населённый пункт Эртиль (город), вот в эти места и переселились воронежские крестьяне: выселки за рекой Вороной, Заворонские выселки, или выселки из Воронежской губернии, Заворонежские выселки. В архивных исторических документах присутствуют то и другое названия современных Жаворонков.
Выгловский Пётр занимался торговлей нефтепродуктами, дёгтем, собирал кожи и меха. Жили Выгловские непосредственно в деревне Жаворонки, которая находилась на юго-западе от Токарёвки. Жили они в большом деревянном доме с многочисленными хозяйственными постройками. По своей архитектуре дом Выгловских отличался от обычных деревенских домов тех мест. В нём было много комнат различного назначения: комнаты-спальни, кабинеты, столовая, которая занимала среднюю часть дома. Это была большая зала с настенными светильниками и люстрой посредине, освещаемая фитильными лампами, заправляемыми керосином. Впоследствии купеческое дело и этот большой дом перешли к Василию, сыну Петра Выгловского. Он тоже продолжил заниматься торговлей. Часто ездил за границу со своим товаром, продавал выделанные кожи, даже и меха какие-то. Известно, что он часто ездил в Польшу и Чехословакию. Но какие меха могут быть в степной зоне, не знаю. Зайцы и лисы там есть. Были, во всяком случае. Но купеческое дело — оно и есть купеческое. Мог ведь и на стороне у других покупать (перекупать) и отвозить за границу на продажу. А дополнительно продавал в своих местах, где проживал, нефтяную продукцию (керосин, солярку и др.), а также и дёготь.
Василий Петрович, в отличие от своей жены Аксиньи, был небольшого роста и плотного телосложения. Хотя поженились Василий и Аксинья будучи оба уже в приличном возрасте, в течение двадцати лет их супружества они произвели на свет одиннадцать детей, из которых в живых осталось девять, четыре сына и пять дочерей. Первый их ребёнок, Степан, родился в 1901 году, а последняя, Татьяна, — в 1917 г. Из всех их детей примерно такой же подвиг совершил их сын, Фёдор Васильевич, у которого было семь детей: три сына и четыре дочери.
Степан Васильевич женился в 24 года. В жёны он взял вдову Полину с сыном Ильёй (звали его тогда — Илинёк, да и до последнего времени так и называли в нашей родне; умер Илинёк в 2002 г.). Родился у них и общий сын, Александр. После этого Полина тяжело заболела, за ней требовался уход, да ещё и за маленьким Александром. Степан взял в дом для ведения хозяйства женщину, Прасковью, которая после смерти Полины стала второй его женой. Степан Васильевич погиб на войне в 1941 г., под Москвой, в народном ополчении, а вскоре после этого погиб на фронте и сын его, Александр…
Дочь Выгловских, Елена Васильевна, крёстная моей матери, Зинаиды Сергеевны, жила в Воронеже, а к концу её жизни — под Москвой, в Немчиновке. Там, в Немчиновке, у них с мужем, Рженко Константином, был свой дом. Константин долгое время работал краснодеревщиком, часто делал заказы для музеев Московского Кремля. Детей у Елены и Константина не было. В начале замужества родилась у них дочь, Ольга, которая умерла в шестимесячном возрасте. Похоронена Ольга в Москве, на Пятницком кладбище, которое находится недалеко от Рижского вокзала. После смерти мужа Елена уехала к своим племянницам в Воронеж. Там она и умерла, примерно незадолго до 1980 года. Оба Рженко, Елена и Константин, были у нас с Мариной на свадьбе 7 ноября 1975 г.
Воронежские племянницы Елены Васильевны, после смерти тёти, решили присвоить себе немчиновский дом. В оппозицию к ним выступила сестра Елены Васильевны, Клавдия Васильевна. На суде она смогла отстоять этот дом и оставить его за собой. Вернее — за сёстрами и братом (ещё наследниками выступали сёстры Александра и Татьяна, а также их братья Фёдор и Алексей), которые отказались впоследствии от наследства. Вернее, они не отказались от наследства, а после завершения судебных дел подарили свои части этого дома сестре Клавдии…
Сын Выгловских, Михаил Васильевич, крёстный моей матери, Зинаиды Сергеевны, был женат на Екатерине. Жили они в