«Мы могли напасть и днём», — подумал Леви. — «Но тогда кто-то бы точно попытался сбежать».
Спустя пару десятков минут, в ходе которых происходила неразбериха, из разваленных ворот начали выходить побитые и потрёпанные людоеды. Некоторые из них были одеты в шкуры, но большинство носили лёгкую кожаную одежду, а некоторые вообще были голыми. Видимо, в этом они спали.
— Займитесь ими, — приказал Леви. — Установить платформу ритуального круга, а также задействовать малые платформы.
«Малые платформы» — это стальные пластины, в которых были запечатаны заклинания «Мёртвый стазис».
Скоро все эти людоеды умрут, после чего будут отправлены в портал, где их примут и доставят в Душанбе. Пригодные станут воинами, непригодные станут крестьянами.
Детей, как наиболее бесполезных, повелитель приказал убивать на месте, чтобы не мучились зазря. Леви считал это его решение мудрым и взвешенным.
«Если создание страдания неизбежно, то незачем преумножать его напрасно», — посетила генерала Праведной армии философская мысль.
В ходе умерщвления были ожидаемые попытки сопротивления, но все они потерпели провал. Немёртвые воины жёстко пресекали любые агрессивные действия, приводя пленных к покорности.
Когда всё было кончено, от некогда крепкого поселения, неожиданно крупного для столь экстремальной климатической зоны, остались лишь жилища и замороженные лужи крови, а также закопанные в снег детские тела.
— Железа найдено мало, генерал, — сообщил подошедший Армес. — В основном костяные орудия труда, а также бронзовое оружие. Тут либо вообще с железом всё было плохо, либо всё железо ушло вместе с отрядом «охотников».
— Если верно второе, то никакие это не охотники, — произнёс Леви. — Ждите, что они пустятся в погоню. Сегодня мы уничтожили всё самое дорогое, что было в их жизнях. Будь я на их месте, захотел бы отомстить и утопить горе во вражеской крови.
Он уже переживал нечто подобное, ещё при жизни, и сделал тогда ровно так, как сказал. Но горе, к большому сожалению, не утопить ни в крови, ни в алкоголе…
— Наша работа здесь закончена, — произнёс Леви, отвлекаясь от грустных воспоминаний. — Отрастите глаза на затылках — вас точно будут преследовать.
Пора возвращаться к рутине. Подготовка ауксилариев, патрулирование территории, бездумное лицезрение белой стены напротив письменного стола…
Глава седьмая
Прошлое — прошлому
/27 сентября 2028 года, Праведная Республика, г. Душанбе, президентский дворец/
— А у меня, типа, и так работы не дохрена, да? — спросила раздражённая Карина.
Это у неё такая реакция на увеличение рабочего дня на один час.
— Знаешь, почему ты ещё не ломаешься пополам от усталости? — спросил я её не менее раздражённо. — У тебя есть выходные дни, а рабочий день твой, какого-то хрена, нормирован. И, в отличие от работяг, вкалывающих на фабриках, твоя работа не гробит твои суставы и хребет до полного износа.
— Но я устаю! — возмутилась Карина.
— Ты на пике своего физического развития, — усмехнулся я. — Все последствия неправильного питания, внутренних болезней, а также некоторых физических изъянов были устранены «Тёмным спасением», поэтому я просто не догоняю, где ты тут можешь сильно устать! Люди здоровье оставляют, травятся, блядь, химикатами, ночью в смены выходят! А ты имеешь доступ ко всем благам с Земли, смотришь фильмы в долбанном домашнем кинотеатре, можешь позволить себе валяться в мраморной ванне, облившись всем тем говном, которое мои ребята достали в Японии! И при этом ты ноешь⁈
— Но… — она хотела выдвинуть ещё какой-то контраргумент, но запнулась. — Ладно, ты прав, я слегка охренела.
— Короче, сегодня-завтра у тебя отгул, — решил я не дожимать. — Но послезавтра — чтоб как штык на рабочем месте. Займись собой, отдохни, а если вдруг захочется почувствовать в себе двадцать сантиметров охлаждённого мяса — ты знаешь, как меня найти, ха-ха.
— Никакие там не двадцать… — пробурчала Карина.
— Чего-чего? — сделал я вид, будто не расслышал.
— Сегодня вечером придёшь? — с невинным видом спросила она.
— Хорошо, — кивнул я. — Выделю тебе пару часов из своего плотного графика.
— Тогда я поцокала! — Карина стянула с себя защитную экипировку, после чего развернулась и побежала на выход, демонстративно виляя задницей.
Отношения у нас, вроде как, наладились. Надо будет, для дополнительной мотивации, пообещать ей вечную жизнь, по известной в этом мире методике. Сделать это нетрудно, поддерживать ещё легче, поэтому не вижу особых проблем. Но захочет ли? Конечно же, захочет! Я и сам, пока был живой, невольно возвращался мыслями к этому ритуалу…
Ладно, за работу. Трупов к нам привалило — Леви разобрался с поселением северных людоедов, которых оказалось неожиданно много. Вот, работаем-с потихоньку.
Слава Смерти, что у меня есть Винтик, Шпунтик и Ханс с Рудольфом, которые обновляют «Мёртвый стазис» на убитых организмах, а то бы уже замучился.
Карины, конечно, резко стало не хватать — я уже привык, что она мне ассистирует.
— М-м-м, сука… — раздражённо протянул я и повернулся к полке, где лежали расширители. — Всё сам, всё сам…
Труп красивой женщины лет тридцати, обладающей качественными руническими татуировками, опоясывающими её талию, был вскрыт и разобран.
Заинтересованно изучаю её руки, чтобы определить характерные признаки занятия воинским делом — от этого зависит, какой пакет органов в неё монтировать.
Я уже «набил» глаз на выявлении внешних признаков занятия конкретными профессиями. Характерные мозоли, потёртости кожи, развитие отдельных мышц — всё это может помочь приблизительно определить род деятельности человека и даже степень его вовлечённости в неё.
По этой женщине видно, что она часто пользовалась топором или булавой, а на пальцах есть следы пользования луком, но последнее требует подтверждения. Переворачиваю вскрытый труп и вижу, что левый трицепс гипертрофирован, как и правая трапециевидная мышца — прямо видно, что эта барышня стреляла из лука всерьёз и очень давно.
— Нет, однозначно, в солдаты, — решил я и сходил за «стартер-паком» некрохимероида. — Или же…
Давно пора окружить себя чем-то красивым. Эта женщина объективно красива по меркам Земли, поэтому станет моей первой телохранительницей. Буду как Каддафи, рассекать везде с личной амазонской гвардией, хе-хе-хе.
Решено.
Возвращаю обычный «стартер-пак» некрохимероида обратно в холодильник и беру из отдельного отсека «премиум-пак» вожака некрохимероидов.
«Премиум-пак» добывается из оборотней, полученных с помощью существенного вливания в человека альбедо и применения несколько видоизменённого ритуала. Такие сохраняют разум, но всё равно подвержены воздействию инстинктов. Это дорого, но зато очень эффективно: органы получаются более качественными, прирост характеристик у реципиента более существенен и вообще, премиум на то и премиум…
Обновляю «Мёртвый стазис» на моей будущей телохранительнице и начинаю монтировать ей новые органы.
— Главное, чтобы потом не возникло желания трахнуть её, — произнёс я, сращивая сосуды лёгких. — А то у неё почти вся начинка мужская.
Будет ли считаться пидорским половой акт с такой барышней? Это очень хороший вопрос.
По идее, если смотреть объективно, не будет. Если бы было, то пидорскими пришлось бы признать все половые акты, случившиеся с женщинами, которым пересадили мужские внутренние органы.
Ну, типа, если трахнул женщину с почкой от донора-мужчины — пидор. Если трахнул женщину, которой пересадили участок кожи от донора-мужчины — пидор. Во втором случае, даже если ты просто потёрся членом об этот участок, то у меня для тебя плохие новости, пидор.
Так что я думаю, что не надо считать половые акты с подобными женщинами, которым пересадили органы от мужчин-оборотней, пидорскими, но надо продолжать считать их некрофильскими, ха-ха-ха…