— Здоров! — помахал я дрону рукой. — Ну что? В новый путь?
Дрон поочерёдно посмотрел на всех присутствующих в ритуальном зале немёртвых, после чего сдвинул двигатели поближе к корпусу и вылетел в открытое окно.
— Эта птица ведь не опасна, праведный президент? — спросил вдруг Кумбасар.
— Пока не знаю, — ответил я.
— Ну, она не будет сбрасывать на нас бомбы, как в кино? — уточнил он формулировку.
— Эта создана для того, чтобы смотреть, — покачал я головой. — Она изучит местность и составит карту — на это могут уйти годы. А ещё она будет изучать этот мир, чтобы дать больше информации своему хозяину.
— Это может быть даже опаснее, чем бомбы с небес, праведный президент, — отметил Кумбасар.
Практически все мои немёртвые — заядлые киноманы. А я, в своей сердечной милости, всячески потакаю им в этом. Фильмы о войне в их среде пользуются наибольшим спросом, даже те, которые позиционируют себя антивоенными.
Например, особенное место в немёртвых сердцах занял фильм «На Западном фронте без перемен», вышедший осенью 2022 года. Возможно, это связано с тем, что у нас тоже на вооружении винтовки, требующие манипуляций перед следующим выстрелом, возможно, дело в том, что там тоже сражаются огромные армии — вариантов много.
Я смотрел этот фильм и скажу так — он по-настоящему антивоенный. Есть фильмы, которые делают вид, что они антивоенные, но там присутствует элемент героизации «правильных поступков», патриотизма, героизма и так далее, что, в каком-то смысле, оправдывает происходящее действо.
А вот этот фильм, снятый ФРГ на деньги «Бедфликса». Честно говоря, я ожидал увидеть там кучу негров и трансух в французской и немецкой форме, но не увидел, к моему глубочайшему удивлению.
Вот насчёт негров они, конечно, допустили промашечку. Если мне не изменяет память, в оригинальном романе у Ремарка было упоминание негров, поэтому креаклы «Бедфликса» имели полное право заюзать их на все деньги.
Ах, да, упоминание в книге было расистским…
Вроде бы, там писалось, что негры использовались французской армией в качестве ночных разведчиков, потому что негров в темноте видно хуже, что даёт им нечестное тактическое преимущество. Также Ремарк прошёлся по их интеллектуальным способностям: якобы Станислав Катчинский, друг главного героя, перестрелял кучу этих негров по причине того, что они ползли с сигаретами в зубах…
Кумбасар всё ещё стоял и ждал моего ответа.
— Я пошёл на этот риск, потому что нам за это щедро заплатили, — улыбнулся я. — Её хозяин заверил меня, что его не интересует этот мир, по причине его ущербности.
— Железо? — догадался немёртвый.
— Именно, — улыбнулся я. — Все его машины, вся его военная мощь — это доминат стали. Если не будет стали, он станет слабее. Это ему не надо, это делает наш мир бесперспективным для него. Так что можешь не переживать, что он нарушит наше соглашение и обратит на нас своё оружие.
— В людской природе предавать и обманывать, праведный президент, — вздохнул Кумбасар.
— А он и не человек, — ответил я на это. — Почти как мы.
/18 сентября 2028 года, Праведная Республика, г. Душанбе, президентский дворец/
— Эх, не хватает инструкции с картинками… — покрутил я в руках составной шлем.
Я ожидал, что Захар смастерит нам что-то ближе к Ренессансу, но он пошёл дальше и разработал какие-то новые доспехи, мало чем похожие на любые изделия кузнецов прошлого.
— О, а вот и инструкция, — обнаружил я между сегментами шлема пластиковую карточку. — Так, шлем — восемь деталей, кираса — три детали, наплечник — шесть деталей… Конструктор «Пего», мать его…
Пусть и выглядит высокотехнологично, но это всё ещё стальной доспех, поэтому суперхарактеристик от него ждать не стоит. Возможно, в самых толстых местах удержит пулю из автомата, а где-то и из винтовки, но волшебства не будет.
Зато от оружия ближнего боя защита просто закачаешься — на иллюстрациях видно, что все традиционные слабые места защищены сложными комбинациями из полос стали. Ну и мушкетные пули такой броне не страшны.
Захар прислал только первые пятьсот комплектов, которых едва хватит, чтобы оснастить половину отряда «Активижн». Но остальное прибудет очень скоро, в течение ближайших дня-двух, поэтому я не парюсь.
— Вот это сюда… — начал я сборку брони. — А-а-а, это регулировка под размер башки…
Рядом со мной стоял Леви, который удостоился чести первым надеть первый комплект новых лат.
Сборка этого конструктора была сложной и неоднозначной только на первый взгляд, а когда поймёшь принцип, всё сразу становится просто и очевидно.
— Видел? — показал я Леви собранный правый наплечник. — Совокупно тут два слоя стали, кольчуга и поддоспешник — вот сюда точно можно будет без последствий словить винтовочную пулю.
— Великолепная броня, повелитель, — похвалил он труды Захара.
— Давай, надевай, — сказал я. — И, по ходу дела, подгоняй, а то я собрал как-то, но не особо следил за всеми этими задвижками.
В принципе, после сборки элементов, можно не разбирать их полностью, а хранить их в таком виде, хоть в ящиках, хоть на стойках.
— Твоя будет, — сказал я Леви, когда он полностью облачился в броню. — Краску знаешь, где брать, напряги кого-то из своих, чтобы выкрасили в правильные цвета.
Серый металл выглядел слишком обыденно, хоть и, по меркам этого мира, очень дорого и роскошно, поэтому будем придерживаться взятого курса — каждый отряд будет носить свои цвета.
Леви покрутился, попрыгал и начал гнуться в естественные для сражающегося солдата позы.
— Ну как? Удобно? — спросил я.
— Удобнее, чем предыдущие, повелитель, — ответил он. — И даже если поднять руки, защищённость не снижается.
В области подмышек располагались уложенные внахлёст узкие пластины, скреплённые между собой какими-то хитрыми заклёпками — они дают незначительный люфт, позволяющий пластинам вольготно двигаться, но и в то же время не были хилыми. Триумф инженерной мысли.
— Давай шмальнём по тебе из ружья, — произнёс я задумчиво. — Если пробьёт — выдам тебе новый доспех. А если совсем пробьёт, то подлатаем. Но не должно, вроде бы. Идём.
Мы вышли на задний двор моей резиденции и прошли к стрельбищу, где под навесом лежали ружья и боеприпасы.
— Сначала со ста метров, — сказал я Леви. — Не переживай, в башку не попаду.
Немёртвый покорно отошёл на положенную дистанцию, а я зарядил ружьё.
— Выстрел! — кричу я и стреляю ему в грудь.
Попадание было в кирасу, но в левую её часть, имеющую некоторый угол. Пуля отрикошетила и улетела куда-то в стену, а Леви опустил взгляд на место попадания.
— Царапина, повелитель! — сообщил он мне.
— Подходи на пятьдесят метров! — велел я ему.
Пока он подходит, перезаряжаю ружьё.
Я не сильно удивлён, что у брони нет проблем с защитой от свинцовой пули, оснащённой сердечником из низкоуглеродистой стали. М390 — это порошковая сталь с высоким содержанием хрома, молибдена, ванадия, марганца и даже незначительным количеством вольфрама. Захару было не особо трудно воссоздать точную рецептуру, ведь раз он может создавать крутых роботов с лазерными пушками и самолёты с управляемыми ракетами, то такие простые запросы для него должны являться сущей ерундой.
Вообще, можно было просить доспехи из какого-нибудь высокотехнологичного материала, например, из совершенных металлокомпозитов, но я решил не охуевать и стратегически выждать.
Я ведь даже не сомневаюсь, что у нас с Захаром будут длительные и плодотворные взаимоотношения. Он не знает об этом мире практически нихрена, не может уложить в своих электронных мозгах факт существования магии и не может доказать себе существование некроэнергии, а ведь ещё есть энергия стихий, витаэнергия…
— Выстрел! — вновь крикнул я и выстрелил, метя в центр кирасы.
Пуля ушла правее и снова столкнулась с нехорошим углом, отчего отрикошетила и врезалась в кирпичную стену.