— Да, — я закусила губу, — наверное, ты права.
Весь путь до Монтле периодически посматривала назад, но ничего подозрительного не заметила. И в итоге решила, что это действительно просто совпадение, а я непонятно почему прицепилась к самому распространённому представителю французского автопрома.
ГЛАВА 11
Сегодня у Бриана были какие-то переговоры с Америкой, поэтому он смог выкроить всего полчаса своего времени и сводил меня в маленькое кафе в центре Монтле. Почти все это время мы потратили на поцелуи, а когда мужчина уехал, я выпила давно остывший кофе и вернулась к подруге.
Когда зашла в дом, Ленка с кем-то эмоционально ругалась по телефону.
— Причем здесь я? — возмущалась она. — Месье Теру… Да не нужны мне ваши премии. Я все понимаю, но поймите и вы меня.
Такой же эмоциональный голос ее собеседника было хорошо слышно даже мне.
— Месье Теру, вы мне обещали… Сколько-сколько? — лицо подруги слегка вытянулось. — Да откуда они взялись эти заказчики? Да я поняла. Хорошо. Но вы будете мне должны.
Она отключила вызов и виновато посмотрела на меня.
— Что-то случилось? — спросила я.
— Ага. Меня на работу вызывают. И не просто на работу, а в командировку в Марсель, у нас там один из заводов.
— Чего так срочно?
— Приехали какие-то партнеры из России. И нужно провести с ними переговоры и заключить договор. Месье Теру, мой начальник, слезно умоляет меня ехать с ним. Потому что партнеры плохо знают французский, месье Теру по-английски ни за что не переведет все наши специфические термины, а я знаю не только языки, но и техническую часть тоже.
— Понятно, — хмыкнула я. — Поэтому он выдергивает тебя из отпуска.
— Ага. Обещает потом все компенсировать.
— Ну, если надо, значит надо.
— Ты не обидишься? — робко взглянула на меня она. — Ты приехала ко мне в гости, а я тебя бросаю, получается.
— Ну ты же ненадолго?
— Всего на два дня. Максимум три. Жулик будет есть все, что ты ему дашь. И я оставлю тебе машину.
— Хорошо. Не переживай, я не умру от скуки.
— Это точно, — бросила на меня хитрый взгляд подруга. — Месье Риссар не даст тебе заскучать.
Утром я отвезла Лену в Бордо, сдала на руки начальнику и поехала обратно. Дорога прошла без происшествий, никаких подозрительных машин за мной не ехало, но на въезде в Монтле я вдруг обратила внимание на резную ограду, которая пряталась в густых кустах. Не знаю, что дернуло нажать на тормоз раньше, чем сообразила, что это такое. Но сюда мне определенно было нужно.
Припарковала машину у обочины и вышла на улицу.
И почему я раньше об этом не подумала? Ведь больше всего имен де Риссаров можно найти не в библиотеке, и не в музее, а на местном кладбище. Если, конечно, они вообще здесь похоронены.
Монтле был городом относительно молодым, и его кладбище тоже не выглядело старым. Плотно расположенные могилы утопали в зелени сосен и растущих повсюду кустов. Скромные надгробные плиты чередовались с массивными гранитными крестами и памятниками. Узкие дорожки были чисто выметены, а сами могилы — очищены от сорняков и мусора. Тихо и спокойное место.
Неторопливо бредя по дорожкам, я всматривалась в надписи на плитах, надеясь увидеть знакомые фамилии. Но, кроме пары предков семьи Дефине, никого не нашла.
Получаса мне хватило, чтобы обойти кладбище. Так ничего и не найдя, я разочаровалась и уже собиралась повернуть к машине, но вдруг заметила узенькую тропинку, ведущую куда-то глубь зарослей.
Шагнула туда и метров через десять вышла на поляну, на которой было то, что мне нужно. Действительно, у такого старого семейства, как де Риссары, просто обязан быть семейный склеп. И сейчас он был прямо передо мной. Из темно-серого гранита, с высокой крышей и узкими резными колоннами у входа, он мог принадлежать только де Риссарам.
Надеюсь, предки благородного семейства не обидятся, если я тихонько осмотрюсь.
Как ни странно, склеп был заперт на простую задвижку, которая без проблем открылась, впуская меня внутрь. Неужели они совсем не боятся вандалов или бомжей?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Подсвечивая себе телефоном, осторожно спустилась по узким ступенькам.
Внутри склепа было очень чисто. Ни мусора, ни паутины, ни следов пребывания всяких несознательных личностей. А еще здесь было свежо и приятно пахло какими-то цветами.
Света, который падал из узких окошек под потолком, вполне хватало, чтобы рассмотреть обстановку. Так что я засунула телефон в карман и шагнула к ближайшей стене, где за мраморными плитками прятался прах предков Бриана.
Через несколько минут беглого осмотра, пришла к выводу, что склеп немного странный. Такое ощущение, что здесь хоронили не всех подряд, а выборочно, по какой-то непонятной мне системе. Среди дат смерти на табличках я нашла тысяча шестьсот девяносто шестой, тысяча пятьсот третий и даже тысяча двадцатый, если я правильно прочитала полустершиеся цифры. А где же остальные Риссары?
Почему именно эти люди удостоились чести покоиться в склепе? Или наоборот, они были отверженными, а остальные члены семьи находятся в другом месте? Например, на территории самого замка. Загадка.
И почему-то нигде не было дат рождения, из-за чего не было понятно, кто здесь похоронен: младенец или глубокий старик.
— Пьер Филипп де Риссар, — читала я по порядку, — Андре де Риссар, Маргарита… Маргарита?
Я замерла перед надписью как вкопанная.
Маргарита Элеонора Жизель де Риссир, графиня де Гриз. Трагически погибла в тысяча семьсот семьдесят девятом году. Надо же… Она все-таки покоится здесь. А что ее супруг?
Я заозиралась по сторонам в поисках еще одной таблички, ведь это логично, что любящий муж должен быть похоронен рядом со своей женой. Но нет. Как ни странно, после Маргариты не было вообще никого. Неужели склеп отчего-то забросили? Не понимаю…
Подойдя ближе, с каким-то необъяснимым трепетом посмотрела на табличку. Здесь покоится прах женщины, что так похожа на меня. Женщины, глазами которой я вижу сны. Как узнать, в чем причина? Может ли мне поведать мне об этом равнодушный древний камень?
Протянув руку, коснулась пальцами прохладного мрамора. И вдруг меня накрыло.
Я смотрела на склеп из такой точки, как будто висела под его потолком. Красноватые лучи заходящего солнца освещали темные стены, изящные барельефы и мужчину, который стоял на коленях у одной из стен, бессильно прислонившись лбом к серому камню.
— Родной мой, — раздался откуда-то сбоку тихий женский голос. — Пойдем домой. Пожалуйста.
— Не могу, — хрипло ответил мужчина.
— Ее все равно здесь нет, — продолжала ласково уговаривать женщина. — Ты же сам развеял прах над морем.
— Все равно… Мне нужно место, куда я смогу приходить. Чтобы хоть на секунду вообразить, что могу говорить с ней… И что она услышит…
— Мой мальчик… Не могу смотреть, как ты мучаешься.
— Мне так плохо без нее, — рвано выдохнул мужчина.
— Сынок… — женщина подошла ближе, опускаясь на колени рядом с ним.
Из видения я вынырнула резко, как из холодной воды. Согнулась пополам и, хватая ртом воздух, ошарашенно уставилась на табличку с именем Маргариты. Что это было? Снова видение, как тогда на пляже? А я ведь уже почти убедила себя, что это — простая случайность или игра воображения. И тут снова оно. Такое яркое, четкое и от этого очень страшное. Я как будто пропустила через себя всю разрывающую душу боль мужчины, который потерял любимую женщину. Женщину, ради которой он жил и дышал. На моих глазах он тонул в собственном горе, а я ничего не могла сделать. Ничем не могла помочь. И от этого мне становилось еще больнее.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Но почему я это увидела? Как вообще возможно увидеть картины из прошлого? Сколько правды было в моем видении?
Вперилась подозрительным взглядом в нишу, где должна была быть урна. Если то, что я видела — сцена из прошлого, то там должно быть пусто. Жаль, никак не проверить. Табличка держится крепко, а выламывать ее со своего места у меня просто рука не поднимется. Хотя…