«Шлюхи, что ли?»
Талина икнула, но подтвердила.
«Ух ты! А гвардейцы в карауле? Они тоже стоя едят, сама видела».
«Что ты такое говоришь? Они мужчины, им можно!»
«Ладно, тогда прачки перекусывают на бегу, когда бельё разносят. Крестьянки в поле…»
«Они простолюдинки!»
«Вот всё тебе не так», — я едва сдерживала улыбку. Впрочем, когда эрья Милада обернулась ко мне, веселье быстро испарилось.
— Даар Кринстон, ваша искренность и готовность взять на себя вину за произошедшее делают вам честь.
Вот это да! И когда это я, интересно, готова была взять вину на себя? Впрочем, неважно: я сделала вид, будто всецело поглощена пылкой речью классной дамы.
— Поскольку ваша вина не исключается, вы должны будете два дня, начиная с сегодняшнего, помогать садовнику в составлении букетов для церкви и коридоров Института.
Талина хихикнула: «Это такое наказание, о котором многие мечтают!»
Когда я склонилась в ещё одном реверансе, физиономия моя была абсолютно безмятежна:
— Слушаюсь, эрья классная дама.
А вот теперь мне точно не показалось: эрья Милада едва заметно, одними кончиками губ, улыбнулась мне! Что же это получается: она нарочно провоцирует конфликты с розами, развивает у воспитанниц умение постоять за себя?
Вряд ли. Ну, то есть, конфликты может и провоцировать, но только такие, из которых фиалки выходят победительницами. Остальное же… может, ей просто понравились стихи в сочетании с грубой лестью!
— Остальным участницам происшествия следует прибрать за собой, — эрья Милада не смотрела на Лоису, как будто той и не существовало. Намёк был более чем очевиден. Моя подруга быстро-быстро посеменила в сторону стола под печальный хор голосов тех, кто сейчас как раз соглашался «прибрать за собой» — а что им, собственно говоря, ещё оставалось?
«Мы приобрели немало врагов, — Талина, впрочем, не показалась мне особо испуганной. Смелеет девочка. — Классные дамы факультета Роз не станут сидеть сложа руки. Но ещё нам многие благодарны… тебе многие благодарны. И розочки тоже».
«Да уж, как я погляжу, даар Мрауш пользуется здесь огромной популярностью».
Чего уж там, мне нравилось заставлять Талину смеяться. У бедной девочки в жизни было мало весёлых моментов.
«Ты права. Её тут просто обожают!»
Помедлив немного, Талина уже куда менее весело произнесла:
«Но на самом деле её стараются не трогать. Уж слишком знатная семья. Её связи — это просто нечто! А ещё поговаривают, что она встречается с Арейласом, вторым сыном из семьи дээ Брайдар».
Я вздрогнула. Опять в этой дурацкой истории всплывает семейство экье некроманта!
«Конечно, это всего лишь слухи, — смущённо добавила Талина. — О помолвке никто не объявлял. Но всё же…»
Поёжившись, я кивнула. Даже если эти слухи и не подтвердятся, всё равно они явственно свидетельствуют о том, в каких кругах вращается Смерина даар Мрауш. Как ни крути, эта девица не чета мелкопоместной дворянке даар Кринстон.
Проблема эрьи Смерины в том, что она противостоит совсем не мелкопоместной дворянке. Но чем позже ей об этом станет известно — тем лучше.
Мы с Талиной в любом случае вряд ли застанем тот светлый миг, когда благородная даар Мрауш узнает, с кем на самом деле схлестнулась. Если вообще узнает. Интересно, как оформят повторную смерть Талины? Как рецидив болезни? Как несчастный случай?
«Не думай об этом. Пожалуйста. Может, ещё обойдётся…».
Вот уж это вряд ли, но Талина права. Мне и без того есть, о чём поразмышлять. В частности, о правилах составления букетов. Я ведь сегодня должна помогать садовнику. Ну да, меня учили, но когда это было! И где это было, будем честными. Цветы здесь другие, а если и встречаются знакомые мне, то их значение точно отличается от принятого в моё время и моей стране.
Боюсь, на следующем уроке я была крайне невнимательна к пояснениям учительницы — мы с Талиной сравнивали, как складывали букеты у меня и здесь. Впрочем, поскольку рукоделие всё равно не мой конёк, невнимательность списали как раз на излишнее старание — все эрьи классные дамы, оказывается, уже были в курсе, что я исправилась и теперь учусь, не жалея времени и сил. Репутация — такая занятная штука…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
С урока я вышла, вооружённая знаниями по флористике и получившая дополнительное задание — увы, попытка пришить к платью кружево увенчалась оглушительным провалом. То есть кружево-то я пришила, но надевать получившийся… хм… предмет как-то не слишком хотелось.
А придётся, если не переделаю. На этот счёт эрья учительница высказалась вполне определённо. Причём надеть это… ну, назовём его платьем… придётся именно на поэтический вечер, забодай его бездна!
Думая о поэзии и платьях, я дошла до садовника, получила от него задание и направилась в сад, взглядом отыскивая нужную клумбу. Талина помогала, как могла, но разобраться в переплетении дорожек оказалось неожиданно сложно. Институтки гуляли только в одной части сада, той, что выходила к учебным и спальным корпусам, а ведь существовали ещё мужская его часть (за высоким забором, девицам вход строго воспрещён!) и служебная — собственно, та, где выращивались цветы на букеты. Медленно бредя вдоль грядок, я любовалась на цветы и отдыхала — тишина, нарушаемая лишь жужжанием поздних пчёл, нравилась мне куда больше суеты жилых помещений.
Внезапно мочки ушей пронзила острая боль. Ограничители демонической силы, казалось, раскалились докрасна. Браслет на запястье запульсировал, от него по руке зазмеилась тонкая линия, по которой в такт пульсации пробегали алые всполохи. Затем разделилась надвое, с руки перебралась на грудь и выше. Магия запрокинула мне голову, заставила задохнуться и упасть на колени. Ещё одна вспышка — и вот горло уже сжимает пылающий ошейник.
Мир вокруг потускнел, став серо-чёрным. Позвоночник выгнуло, плечи сами расправились, а руки свело за спиной, и я услыхала, как защёлкнулись магические кандалы. Тот, кто контролировал процесс, не собирался оставлять мне ни малейшего шанса на побег или сопротивление.
Либо попросту показывал, кто здесь хозяин.
Губы мои раздвинулись в нехорошей усмешке. Сопротивляться можно по-разному, и демоны знают это лучше прочих.
Помнится, мне обещали, что в Институте благородных девиц со мною свяжется… некто. Ну здравствуй, некто, давай-ка поглядим на тебя!
Ещё одна вспышка боли заставила прикрыть глаза и скривиться. Вопить я не собиралась — по крайней мере, не сейчас. Я вообще не собиралась доставлять тому, кто делал это со мной, дополнительное удовольствие.
Потом, когда боль ослабела, я рискнула открыть глаза. Взгляд мой упёрся в высокие ботфорты, а затем скользнул выше, и ещё выше, и ещё — к лицу того, кто меня пленил.
Глава 4. Знакомство
Он был молод — или ровесник Талины, или чуть постарше. Высокий и широкоплечий — встреться мы при других обстоятельствах я бы назвала его привлекательным. Тёмные волосы, тёмные злые глаза, на подбородке — ни волосинки: то ли чисто бреется, то ли ещё ничего не растёт. Что-то в овале его лица показалось мне знакомым, хотя этого парня я раньше никогда не видела и могла поклясться в этом хоть бездной, хоть эмпиреями.
«Это Арейлас дээ Брайдар. Его здесь все знают».
Ого! Стало быть, возлюбленный эрьи Смерины. Похоже, по пути в библиотеку она забежала сюда, поплакаться на широкой груди. Хороший же крюк ей пришлось сделать!
Стараясь говорить самым светским тоном, я поинтересовалась:
— И что вы тут делаете, дээ Брайдар? Сюда запрещено приходить мужчинам.
Похоже, моя улыбка младшему дээ Брайдару очень не понравилась. Ошейник сжался так, что я захрипела. Успела лишь выдавить:
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Идёшь… против отца? Как интерес…
Ошейник резко ослаб. Ага, против отца юный Арейлас выступать не хочет. По крайней мере, пока. Даже ради возлюбленной. Как же я его понимаю! Умный мальчик, уже что-то.
Почему экье некромант послал своего сына, понять несложно: а кого ещё? В мире так мало людей, которым можно хоть немного доверять! А этот учится рядом, с девчонкой отсюда встречается — любой поймёт, чего он здесь шастает. Накажут, конечно, но лишних вопросов не возникнет.