Читать интересную книгу Combat - Владимир Колышкин

Они вышли на развод под низкое небо Крэгара, вечно затянутое тяжелыми тучами. Как всегда моросил теплый дождик. На плацу уже строились. Черепахообразные тела крэгов влажно отблескивали черным лаком. На верхнем панцире ярко светились номера, нанесенные желтой люминесцентной краской, отлично видимые с воздуха, а так же из космоса и даже в полной темноте. Наша троица заняла обычные свои места в строю. Прозвучала команда: "Отряд! Ровняйсь! Смирно!" Шишкарь зачитал разнарядку на работы. Ничего нового Хорнунг, Зальц и Фалд для себя не услышали, как всегда, им надлежало спуститься в забой, штрек номер пять, долбить и выгребать породу – радиоактивную руду. Что и делали они уже целых три месяца!

Господи, если к этому сроку прибавить два месяца следственного изолятора да столько же рейсовых, то выходит, что дома они не были уже семь месяцев! С другой стороны, это совсем не много, если учесть, что срок заключения им определен в 25 лет.

Примитивная, опускаемая на истертых тросах четырехярусная клеть, поскрипывала. Двенадцать крэгов находились в ней – как раз вся смена штрека N 5. Однажды такая вот клеть рухнула вниз, на глубину 980 метров: лопнули тросы. При здешней высокой гравитации механизмы часто выходят из строя. Клетка разлетелась вдребезги, а панцири крэгов уцелели. Впрочем, о внутренних органах шахтеров то же самое сказать было нельзя. Погибла вся смена.

Наконец они достигли нужной отметки и вошли в ствол шахты. В тесном тоннеле они поползи друг за другом к месту работ. Освещения в шахте не было никакого. Да оно и не нужно. Крэги отлично видят в темноте, поскольку обычно ведут ночной образ жизни. В этом были свои плюсы и свои минусы. Когда, допустим Хорнунг, вкалывал в дневную смену, его внутренний крэг отдыхал и не мешал ему. Ночью же наоборот, Хорнунг тревожно засыпал, а пробудившийся реципиент начинал донимать его разговорами или пытался выйти погулять, размяться, найти друга или с кем-нибудь подраться. Лагерные часовые, разумеется, входили в положение крэгов, позволяли им кое-что делать, но чаще, разозлясь тупостью аборигена, гнали его обратно в барак, подхлестывая электрошокером. В это время Хорнунг просыпался от боли, когда его внутренний крэг, довольно-таки беспокойный, получал нагоняй.

Хорнунг уткнулся мордой в породу и стал долбить ее мощным острым клювом. Удары такого клюва мало чем уступали удару отбойного молотка. Так что этих шипящих и грохочущих механизмов здесь не применяли. Для этого существует крэг. Отколовшуюся руду он отгребал передними ластолапами. По сути, то же самое делает и свободный крэг, когда роет себе нору или ищет пропитание – например червя фракуса, обитающего в местных гранитах.

Тут, пожалуй, уместны некоторые пояснения.

Для добычи урановой руды использовались тела местных обитателей, которые были прекрасно приспособлены к большим перегрузкам и смертельной для других существ, в том числе и человека, радиации. Официально считалось, что аборигены – их называли крэгами – не обладали разумом. Поэтому их эксплуатация, довольно безжалостная, не подпадала под действие международного закона о запрещении института рабства. Нельзя же запретить крестьянину или торговцу использовать в своих целях лошадь, вола, верблюда или осла. Даже слонов заставляют работать, потому что они животные. Крэг считался животным. Правда, некоторые международные наблюдатели Звездной Федерации сомневались в этом. Но доказать обратное наверняка они пока что не сумели. Слишком уж тупы оказались крэги на поверку. Тупы, упрямы и феноменально ленивы. Вследствие всего этого, использовать их в работах путем дрессировки не представлялось возможным. Тогда-то и был придуман способ заставить их работать – путем подавления их воли волей переселенного чужого сознания.

– Улавливаете мысль? – задал вопрос местный философ из зэков Нупер Флар своим новым корешам.

Они обедали, сидя в укромном уголке штрека, надежно укрепленного стальной балкой.

– Понятно… – глубокомысленно прокрэгал Фалд, безуспешно пытаясь ухватить себя когтями за несуществующую бакенбарду. – Матрица моей личности накладывается на личность избранного объекта – и…

– Ни черта вы не поняли! – обозлился философ. – Вы безнадежно испорчены материализмом. Даже те из вас, кто верит в Бога, – материалисты до мозга костей. А уж о технократах и так называемых интеллектуалах и говорить не приходится. Для них, для вас то есть, сознание, личность – это порция информации. Вы воображаете, что достаточно скопировать эту информацию, и вы получите копию личности, ничем не отличающуюся от оригинала. В своей тупости вы доходите до того, что допускаете мысль, будто теперь и оригинал уже не нужен. Его можно даже уничтожить. Были такие идиотские проекты транспортных коммуникаций, где предусматривалась возможность перемещения не самого физического тела, а его копии. Будто это одно и то же. Бред! Даже если вдруг здесь возникнет мой близнец, который будет полностью идентичен мне, все равно это буду не я, а другой. Потому что за всей вашей материалистической абракадаброй вы забыли о главном. О душе. Человек – это не порция информации. Никакая порция информации, сколь угодно необъятного размера, не обладает САМОСОЗНАНИЕМ. Сознание можно начисто лишить памяти, то есть той самой вашей идиотской информации, но оно все равно будет осознавать себя и воспринимать мир и может все начать с чистого листа, потому что личность, в общем-то, преходяща. Порция информации так и останется мертвой бабиной пленки, кассетой, дискетой, матрицей, назовите чем угодно. Все это будет мертвая материя. Только душа обладает сознанием, самоощущением, она страдает и радуется, она мыслит, душа, а не порция информации. Ясно?! Если вы перенесете в чужое сознание свою личность только в виде порции информации, воображая, что перенесли суть себя, то чужая личность эту привнесенную информацию так же усвоит, как прочитанную книгу или просмотренный фильм, и сделает ее частью своей памяти. Вот и все последствия такого переноса. Так что, если вы желаете провести операцию по обмену разумов, перемещать придется ДУШУ, а не какую-то там матрицу. Ясно?!

– Более или менее, Учитель, – отозвался Зальц, стараясь подавить отвращение перед тем, как положить в клюв припасенного червя.

– Тогда слушайте дальше, – прокрэгал гуру.

Дальше наши герои узнали следующее.

Приговариваемые к каторжным работам оказывались в "рабочем теле" путем переселения душ. Теоретически процедура очень проста. С помощью прибора – "транспсихатора" – душа вынималась из тела и переносилась в другое. Такой перенос назывался "трасфикацией". Для простой трансфикации нужна пара: "драйвер" -› "реципиент". Более сложные варианты мы рассматривать не будем, чтобы не запутаться.

Обездушенное тело "драйвера" помещается в криогенную камеру хранения на весь срок каторжных работ. Это делается главным образом для того, чтобы исключить побег из чужого тела. Замороженный – почти что мертвый, а в мертвое тело душа не возвращается.

По истечении срока заключения, душу "драйвера" возвращают в его первоначальное тело, которое благодаря глубокой заморозке практически не состарилось и находится в том же состоянии, что и до приговора. По мнению многих, это вполне гуманно. Таким образом, страдает только душа. Формально соблюдено право тела на неприкосновенность. Характерный штрих: тело заключенного, находящееся в криокамере, связано с перемещенной душой серебряной нитью жизни. Пока нить не порвана, возврат возможен. Если нить порвется, наступит физическая смерть тела. Этот факт, между прочим, дает возможность администрации каторги эффективно влиять на заключенных. Если душа драйвера каким-то невероятным способом совершит побег из "рабочего тела", то достаточно оборвать серебряную нить и душа уже не сможет вернуться в свое исконное тело. Фактически констатируется смерть заключенного. Нить оборвать легко, достаточно нанести телу непоправимый ущерб. Например, сжечь его.

– Скажите, Учитель, – обратился Зальц, проглотив, наконец, шевелящегося червя, – каким образом две души могут поместиться в одном теле?

Нупер Флар, как хамелеон, повернул один глаз в сторону любопытного федерала, шумно выдохнул воздух. Зальц испугался, что гуру опять начнет кидаться камнями, и пояснил:

– Я в том смысле, что крэги, как выяснилось, – весьма разумные существа. И потому имеют собственную душу.

Бывший штурман опасался напрасно: философ сегодня был в благодушном настроении. Он доел последнего фракуса, сдобренного личинками вака, довольно открэгнул, и, вытирая морду лапой, ответил:

– Душу имеет всякая тварь Божья – разумные и неразумные. Да, крэги наделены разумом, но ужасно ленивы. Собственно, временное проживание "квартиранта" – чужой души – стало возможным, благодаря именно этому незавидному качеству души крега. Крэг славится своим долготерпением. Позволяет ездить на себе и внутри себя всем, кому не лень. А самим им лень. Лень двигаться, лень шевелить членами, и уж само собой – лень работать.