Рената сочувственно смотрела на неё, но в то же время настроение Нины ей совсем не нравилось.
— Знаешь что, поживи у меня недельку, — предложила она. — Тони не будет до следующих выходных. А мы с тобой немного попрактикуемся. Марк, я думаю, не будет против.
Марк, конечно же, был не против, а вот Андре с сомнением покачал головой.
— Не уверен, что из этого что-то получится, — таково было его заключение. — Она еще азы не освоила.
Но они так на него насели, что он вынужден был согласиться.
Когда мужчины уехали, Нина с Ренатой зашли в дом и уселись перед телевизором. Через некоторое время, Рената начала позевывать.
— Ты что спишь? — удивилась Нина.
— Конечно, — улыбнулась та. — Я же не чистокровная. А в твоем распоряжении библиотека на втором этаже.
Пожелав Нине доброй ночи, она отправилась в спальню, где еще долго не могла уснуть. Ей вспомнился их разговор на празднике о возможности бессмертия. Она тогда и подумать не могла, как скоро её идея найдет применение. «Да, жизнь хитра, — вспомнилось ей. — Но мы найдем способ ее переиграть». С этими мыслями она уснула.
А Нина всю ночь просидела в библиотеке, читая стихи и провожая свои несбывшиеся мечты.
Следующую неделю Рената с Ниной провели вместе. За разговорами и посиделками на террасе проходили дни. Периодически к ним приезжал Марк, и Рената видела, что Нина все равно находиться в напряжении в его присутствии. Она старалась говорить веселым голосом, поддерживая беседу. И даже смеялась на шутки, которые отпускал Марк.
Рената понимала, что состояние Нины — это нормально для новичка и нужно время, чтобы все наладилось. Об этом она и сказала Марку, когда Нина вызвалась заварить чай, и они остались одни.
— Ну, как тебе она? — спросил Марк. Теперь в его голосе не было веселости, одна лишь тревога.
— Не буду от тебя скрывать, не очень, — покачала головой Рената. — Но это нормально. Нужно время и практика. Завтра мы идем в цветочный магазин.
— А почему туда?
— Запахи. Их там очень много. Лучше всего практиковаться там.
— Понятно, — Марк закивал головой. — А можно мне с вами?
— Лучше не надо. Она и так нервничает в твоем присутствии, а тут еще и другие люди.
— Как это нервничает? — удивился Марк.
— А ты что не видишь, как она напряжена. Она вся натянута, как струна.
— Я как-то не замечал, — пожал он плечами. — Я думал, что у нас всё хорошо. А у нас всё плохо, да? — задал он прямой вопрос.
— Не плохо, но хорошего мало, — она задумчиво барабанила пальцами по столу. — Слушай, ты не приезжай к нам денька три, дай ей соскучится. Сошлись на какое-нибудь дело.
— Ну, какое у меня дело, Рената? — воскликнул Марк. — Мы же вроде, как на отдыхе.
Рената задумалась, и через минуту произнесла:
— А как будто тебя Тони позвал на наши виноградники. Вы же там не были? Не были. Вот ты туда и поехал.
— Отличная идея. А на самом деле я где? — спросил Марк.
— Можешь туда и поехать. Ты позвони Тони. Или нет, пошли СМС. Он тебе перезвонит и объяснит, куда ехать. Я думаю, вы найдете, чем заняться. Слушай, я все забываю тебя спросить, а вы Богдана уже подготовили? Время — то идет.
— Еще нет. Я попросил его наставника все ему объяснить. Но Богдан наверняка захочет увидеть Нину. А это пока невозможно.
— По — моему, вы зря тянете. Он парень взрослый, все понимает. А потом будет злиться, что от него скрывали.
— Наверно ты права. Сегодня же позвоню Алексу. Пусть поторопится.
Глава 14
Когда Марк в очередной раз уехал, Нина долго сидела молча в плетеном кресле. Рената её не тревожила, лишь периодически поглядывала на нее через окно кухни, выходящее на террасу. Но та сидела неподвижно, откинувшись на спинку и прикрыв глаза. Было понятно, что она о чем-то размышляет.
Рената отправила сообщение Тони и теперь ждала ответа. Она знала, что это может быть не скоро. Но все равно периодически нажимала на кнопку, проверяя телефон.
Так и не получив ответа от мужа, она вышла на террасу к Нине.
— Как ты? — спросила она Нину.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Плохо, — не стала скрывать та. — Так всегда когда он приезжает. Мне очень тяжело. Его запах меня просто будоражит. Сейчас полегче, но вначале было просто не выносимо. Я не понимаю, как ты справляешься? Ведь у Тони тоже специфический запах.
— Вначале я вела себя также как и ты, — Рената опустилась рядом в плетеное кресло. — А Тони никак понять не мог, почему я от него нос ворочаю. А я просто сначала не могла быть с ним рядом. На расстоянии — да. А рядом — ни как. Даже в самом начале в горах у меня было все тоже. Но тогда всё скрадывала любовь.
— Но я же не могу все время быть с Марком на расстоянии, — грустно произнесла Нина. — Он же мне не чужой и я очень его люблю. И я скучаю по нему, по нашим вечерам вдвоем.
Было видно, что она в полном отчаянии. Рената не знала, что ей на это ответить. Они молча смотрели на заходящее солнце.
— Ты знаешь, — наконец произнесла Рената, — отношения в семье — это ведь не тишина и покой. Происходит всякое. У кого-то плохое настроение, а кому-то нагрубили. Но нести это к любимому человеку не нужно. Вдох, выдох, улыбка и все опять хорошо. Не всегда правда, но часто помогает. Самое страшное, когда разрушается самое ценное, что нас согревает — это наша любовь.
— А может тогда попробовать какие-нибудь дезодоранты или парфюм? — с надеждой в голосе произнесла Нина. — Есть ведь и такие, что устраняют запах?
— Ничего не поможет, — Рената покачала головой. — Это наш инстинкт самосохранения. Он подсказывает нам, где другие.
— А почему мы пахнем по-разному? — спросила Нина. — У тебя — один запах, а у Кэрол и Андре — совсем другие.
— Потому что сущности у всех разные. Как ты заметила, мы даже с родителями отличаемся по запаху.
— А как для тебя пахнет Марк? — поинтересовалась Нина. — И как пах Богдан?
— Марк пахнет также как и Тони, я только различаю основной запах. А вот Богдан пах как то по-другому. Я вначале ни как не могла понять, что в его запахе особенного. А потом поняла. Он же рожден человеком, вот и запах другой.
— Получается, что у меня один выход — терпеть и привыкать, — произнесла Нина.
— Выходит, что так, — поддержала ее Рената.
Они опять замолчали.
— А как ты переносишь солнце? — наконец спросила Нина.
— Я не избегаю солнца, у меня, как и у многих эта боязнь эволюционировал ась в неприятные ощущения, некоторые даже на них уже не обращают внимания. Но загорать я тебе не советую.
— А люди? Ты так спокойно общалась на празднике с соседями и одноклассниками Николь.
— Я научилась сосуществовать с обыкновенными людьми. Мне не нужна их кровь. У меня альтернативное питание — кровь животных и мне этого вполне хватает. К людской пище я тоже приспособилась. Я могу съесть все что угодно, даже бифштекс с кровью. Но тебе экспериментировать еще рано.
— Рената, а ты сразу начала общаться с соседями, когда приехала сюда?
— Сразу. Здесь такая традиция приходить на знакомство самим и приносить что-нибудь к чаю. У нас вся кухня была заставлена пирогами, кексами и сладостями. Я вначале была в шоке, каждый день новые люди с новыми запахами. И некоторые из них так сладко пахли, — она закрыла глаза, вспоминая эти ощущения.
— Но рядом был Тони и он поначалу ограждал меня от этих посещений. Я тогда увлекалась гончарным делом и живописью, и он говорил, что я в мастерской, творю. А потом уже как то все пошло само собой. Я начала ходить с ответными визитами, но вначале только с мужем.
— Подожди, — прервала ее Нина, — так те скульптуры и композиции в саду — твои работы?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Ну, не все, — улыбнулась Рената, — но большинство мое. А купель с аистом, которая тебе так понравилась — это моя любимая.
— Вот, это да, — в восхищении проговорила Нина, — а картины в доме?
— Там все вперемешку: и мое и настоящие художники.
— Слушай, но они просто прекрасные и так мастерски собраны, — опять восхитилась Нина, — я бы даже не подумала, что там что-то из современного искусства.