ты тут оказалась, Сара? — спросил я её. — Вот я например, крут в химии.
— Выиграла международный конкурс по скрипке, — потупив взгляд, скромно ответила она.
— Круто, я ничего не выигрывал, но мне сказали собирай монатки и мотай сюда, — я улыбнулся ей тёплой улыбкой.
— А толку, мне выдали виолончель и ещё наорали на меня, — чуть не плача, вдруг пожаловалась Сара.
«Ха, завхоз наверно подумал, что над ним прикалываются.»
— Shlog zich nit tzu lange tzores (Не привязывайся слишком долго к проблемам) — автоматически ответил я на идише. — Со скрипкой я помогу.
Её глаза округлились ещё больше и полилась практически родная речь. Блин, накосячил.
— Стоп, стоп, стоп, — я выставил ладони. — Я ирландец, просто знаю пару фраз на идише.
— Какая жалость, ты бы понравился маме, — разочарованно сообщила мне Сара.
Бум, моя челюсть упала на парту. Видимо, поняв, что она только что сказала, Сара покраснела.
— Я не имела это в виду… — начала она оправдываться.
Лучше бы она промолчала, я бы тоже сделал вид, что не заметил, но сейчас… Не в силах сдерживаться, я согнулся пополам от смеха. Сара с гордым видом отвернулась.
— Прости, честно прости, — отсмеявшись, произнёс я.
Ответом мне было лишь презрительное молчание.
— Сара, я достану тебе скрипку сегодня, — вкрадчиво сказал я.
Она повела плечом. Ага, интерес есть.
— Даю слово, — правой ладонью я прикрыл сердце.
— Врешь же, — все еще не веря, сказала она.
— Проверь меня, — я вложил в голос всю свою убежденность.
— Но как…
И тут в класс зашел учитель.
****
Нашим классным руководителем оказался Александр Млх, чех. Его фамилия была без гласных, но чтобы не насиловать немецкий язык, он из «Млх» превратился в «Милх». Мужик лет тридцати пяти, он начал своё знакомство с того, что пояснил нам три основных правила. Дисциплина, дисциплина и ещё раз дисциплина. Класс приуныл. Дальше он рассказал нам, что школа эта армейская. Хоть мы и не одарённые, но как выпускники, будем обязаны пройти армейскую кафедру. Я задал пару уточняющих вопросов. В первую очередь, меня интересовало, как поступают здесь с сиротами. Учитель удивился, но дал развёрнутый ответ. Затем он записал все наши имена в журнал и отпустил на обед.
— Сара, пойдём, я познакомлю тебя с моими друзьями, — предложил я.
Сара замялась, но я проявил инициативу, взял её под локоть и повёл в столовую. От такого нахальства её глаза заняли пол лица, но в них плясали бесонята.
— Привет, это Сара, — представил я её моим друзьям, — Том и Инга, будем знакомы.
Том с Ингой сразу же приняли Сару в оборот, засыпав её вопросами. А я оказался преодоставлен самому себе. На самом деле, было над чем поразмышлять. Учитель поведал мне плачевные для меня новости. Итак, что мы имеем?
Первое, откосить от армии не получится, ну вот совсем никак. Меня это не пугало, но всплыли неожиданные детали. Призыв в армию начинался сразу после окончания лицея, и каждый призванный представлял кого-то, будь то род, клан или просто свою семью. А те уже должны были поставить свою подпись, выразить, так сказать, согласие и благословить на службу. Это была чисто формальная подпись, но она была. Обычно её ставил глава рода или клана, а в случае «безхозного» одарённого — его родители. В моём же случае нет никого, кто мог бы эту подпись поставить. Для меня это означало, что государство берёт надо мной опеку. Таких случаев было немного, но они были, и государство, особо не парясь, назначало опекуна — обычно это был какой-то имперский род, и подросток автоматически входил в род в качестве слуги. Вот перспектива стать слугой в каком-то роде меня совсем не прельщала, и выхода из этой ситуации на данный момент я не видел. Одно было ясно: надо успеть стать максимально независимым. Пять лет у меня еще есть. Но для этого нужны были деньги — много денег, а это уже была вторая проблема. Детский труд в Империи не приветствовался. Официально можно было пойти работать с 16 лет, но мало кто согласен был пожертвовать своей репутацией, нанимая несовершеннолетних. Так, разовые акции, когда, например, нужно было подготовиться к осеннему фестивалю и рабочих рук не хватало. Правда насчёт предпринимательства никаких ограничений не было, но кто даст мне возможность наладить свой бизнес? И где взять на это стартовый капитал? Я был ограничен осуществлением своих идей в пределах своей школы. Но что я мог тут сделать? Создать футбольную команду? Смешно. Тем более, я ещё не до конца разобрался в нюансах здешнего спорта. Например, тут не было, от слова совсем, командных видов спорта. Спорт пока отпадает, но будем держать это в уме. Да и что бы мне наладить хоть что-то, нужна команда. Кого я могу привлечь? Обжору Тома, Ингу и тихоню Сару, вот и вся моя команда. Я усмехнулся про себя. Сто евро как стартовый капитал, балбес, скрипачка и гитарист. Из активов — скрипка, гитара и виолончель. Мда, скудно как — то выходит.
Стоп, гитара и виолончель — а ведь это мысль. Был в моём прежнем мире дуэт "The Mozart Heroes", который совмещал классику и рок, лично мне нравился. Я даже пытался сам играть на гитаре, но музыкант из меня так себе, а вот ноты — то я помню, надо только порыться в своей памяти. Всё же есть преимущества у менталистов, в память откладывается всё. Короче, начнём с этого — не бог весть какой вариант, но другого просто не вижу, думал я, разглядывая Сару и Ингу.
— Вспомнил что-то? — спросила Инга, почувствовав, что я её разглядываю.
— Нет, то есть, да, вспомнил, — очнувшись от своих мыслей, ответил я.
— Это же отлично! — воскликнул Том.
— О чём вы? — спросила ничего не понимающая Сара.
Точно, она же не в курсе, что у меня амнезия. Я коротко ввёл её в курс дела, напоследок с усмешкой добавил:
— Не думаю, что такой я бы понравился твоей маме, — закончив свой рассказ, сказал я.
— О чём это ты? — спросил Том.
— Это личное, — широко улыбаясь, ответил я.
Глаза Сары расширялись по мере моего рассказа. Боже, что за глаза. Её нужно всегда держать в удивлённом состоянии. А когда я упомянул маму, то она густо покраснела.
— Прости, я не знала. — тихо сказала Сара
— Вот только не надо меня жалеть, всё отлично. Я начал новую жизнь, да и друзья мне помогают, — кивнул я на Тома и Ингу.
— Так что ты вспомнил? — вернулась к теме Инга.
— Мелодию.
— Мелодию? — удивилась Инга.
— Да,