Читать интересную книгу "Церковь и разведка. О чем рассказали рассекреченные документы - Алексей Казаков"

поводу: «Я дал ему возможность говорить без перерыва».

— Это самая большая трагедия в истории США, — начал свой монолог Спеллман. — Нет сомнения, что генерал Мак-артур олицетворял настоящего стопроцентного американца и только такой гениальный полководец мог бы навсегда ликвидировать красную опасность. Нет сомнения также, что его стратегия и была самая правильная. Надо уничтожить базы китайцев вблизи Кореи. Нельзя никоим образом считаться с интересами Великобритании. Тем более что, по моим сведениям, программа изготовления орудий на восемь месяцев опередила себя. Считаю, что это единственная правильная программа по отношению ко всей красной опасности! Наступательная, без ограничений характера разрушений.

Мороз слушал внимательно: от кардинала исходила очень важная информация для СССР; одновременно он готовился сообщить ФБР о том, что именно он напишет в отчете резиденту советского МГБ.

— Ты ведь видел, Борис, какой популярностью пользуется наш национальный герой! — Спеллман продолжал восторгаться Макартуром. — Ты же своими глазами видел, как все епархиальные школы были закрыты в день приезда генерала в Нью-Йорк. Каждая католическая школа разместила портрет генерала на своем здании. Каждый католический священник призывал своих прихожан присоединиться к празднеству… Признаюсь, я это тяжело переживаю — имею в виду отстранения Макартура. — Спеллман вздохнул, отпил глоток воды из высокого стакана и продолжил: — Вот ведь как получается… Как ты, вероятно, помнишь, Борис, давно укоренилась традиция ирландцев, итальянцев и всех других католиков голосовать и поддерживать Демократическую партию. Теперь же, из-за глупой антиамериканской политики теперешнего правительства в Вашингтоне, мне пришлось выдвинуть ультиматум Трумэну. И, вероятно, если он не предпримет более агрессивные меры к внутренним и внешним врагам, то все католические голоса от Демократической партии уйдут. Католики перестанут ее поддерживать. Вряд ли это понравится Трумэну и его сторонникам.

Спеллман показал рукой стоявший на столе белый телефон.

— А ведь это, Борис, не просто телефон. Когда-то это была прямая связь с президентом, и я часто общался с Рузвельтом. А теперь по этому телефону чаще всего никто не отвечает. Но если я упорно продолжаю названивать, то трубку на том конце берет какой-нибудь мелкий и ничего не решающий секретаришка, и я должен ему объяснять цель своего разговора с президентом. Как тебе нравится такое отношение к держателю 30 % голосов вотирующих в США?

— Абсолютно не нравится, — ответил Мороз сочувственно. Спеллман сокрушенно покачал головой, тяжело вздохнул:

— Республиканцы, конечно же, довольны этим положением… Если же Трумэн продолжит упорствовать — то нам, католикам, придется уйти от демократов, и надолго. Другого выхода не вижу…

Борис отметил: его собеседник волнуется во время разговора, даже немного заикается, что бывало, когда он нервничал. Спеллман снял белый воротничок и черную шелковую манишку. Промокнул белоснежным платком бусинки пота на лбу. Все эти детали Мороз не преминул вставить в свой рапорт советскому резиденту.

С прицелом на папский трон

Борис Мороз продолжал общаться с кардиналом и докладывать об этих встречах сразу двум «заказчикам»: советской разведке и ФБР. И тех, и других интересовали перспективы Спеллмана занять высший пост в Римско-католической в церкви. В феврале 1951 года Мороз письменно рапортует советскому резиденту:

У Спеллмана специальное задание от Ватикана — увеличить количество католиков в Северной Америке. Усилия и пропаганда направляются на богатый класс и будто бы за последние три-четыре года новые приверженцы католицизма составляют два с половиной миллиона. У Спеллмана имеется специальный бюджет для этой цели, который, конечно, легко оправдывается в случае успеха.

Если Трумэн еще надеется на перевыборы, ему очень важно иметь на своей стороне Спеллмана. Последний фактически контролирует католические голоса Америки. Трумэн до последнего момента не перестанет флиртовать со Спеллманом, а с другой стороны, и Спеллман следит за силой каждой группы с сильным кандидатом и не пропустит случая вовремя присоединиться к той группе, которая окажется победителем. В этом смысле интересно следить за симпатиями Спеллмана постоянно, ежедневно, ибо его знание политической конъюнктуры будет безошибочным.

Опыт католических голосований доказал это в прошлом. Все чаще и чаще Спеллман начинает упоминать факт очевидно бесспорный — что он будет папой римским. На моем последнем свидании с ним Спеллман показал мне письмо от папы римского, написанное лично его рукой. Письмо он вынул из большой пачки (личные письма папы римского к кардиналу Спеллману), объяснив все политические ходы, которые Спеллман должен предпринять, чтобы не иметь затруднений от всемогущего духовенства итальянского происхождения. Вся тактика сейчас приготовляется самим папой, вся программа готовится графом

Энрико Галеацци.

На Лубянке понимали, что в том случае, если Спеллман возглавит Римско-католическую церковь, то в ближнем круге нового папы окажется агент МГБ Фрост, и прощали Морозу некоторую неряшливость в делах, даже некоторое нарушение конспирации. Но просили все же быть повнимательнее.

Патефонные пластинки в цветном переплете

В Москве было решено передать Борису дополнительные указания по усилению конспирации. Были разработаны новые условия связи с Фростом — Джоном: он должен прогуливаться около дома по оговоренному адресу в 15.00 первый вторник каждого месяца, начиная с мая 1952 года, и под мышкой левой руки держать альбом патефонных пластинок в цветном переплете какой-либо модной оперетты в Нью-Йорке.

Утвердили пароль и отзыв:

Пароль: о Please, did you hear these records? (Будьте любезны, вы слушали эти записи?)

Ответ: No, I just bought them at the Liberty on Madison avenue. (Нет, я только что купил их в Либерти на Мэдисон-авеню.)

2-я часть пароля: О. К. Let’s hear them together, John. (О’кей. Давайте послушаем их вместе, Джон.)

Мороз продолжал использовать свои встречи со Спеллманом для получения информации об отношениях между США и другими странами. Он поставлял ценные данные о противоречиях внутри правящей американской элиты, о планах и намерениях США в отношении СССР, Японии, Германии и стран «народной демократии». Советской разведке требовались сведения об отношениях США с ООН, а также информация по атомной проблеме.

Борис Мороз еще пять лет исправно снабжал Лубянку ценными сведениями. А в 1957 году случилось то, чего никак не ожидали в МГБ СССР.

Ассошиэйтед пресс уполномочено сообщить…

В январе 1957 года были арестованы находившиеся в контакте с Морозом супруги Джек и Майра Соблы и Джекоб Олбем. Им были предъявлены обвинения «в сговоре с рядом высокопоставленных советских официальных лиц с целью добыть информацию, имеющую жизненно важное значение для обороны США». Проще говоря, их обвинили в шпионаже. В августе Майра Собл и Джекоб Олбем получили по решению суда по пять с половиной лет тюремного заключения. В сентябре последовал такой же приговор Джеку Соблу. Мороз понял, что