мы уже видели: и переулок с бесплатным кофе, и длинный парк, занимающий одну десятую Верхней Аксиллы, и поодиночке домики, что больше напоминали дворцы для празднеств, чем временные жилища. Вдалеке же виднелась огромная стена, отделяющая Нижнюю Аксиллу от Верхней. Раньше на ней красовались два дракона, что словно замерли в момент атаки, сейчас же она была абсолютно ровной и даже слегка пустынной: хищники стали одним из немногих культурных достояний, забранными нами на Землю вместе с собой. Чувство «дежавю» могло бы стать идеальным, если бы не одно большое «но» — жизнь здесь замерла вот уже как одиннадцать лет назад. На дороги ветер позаносил горсти земли с окраин, деревья в садах и парках были повалены ураганными порывами, кое-где просела крыша, пока в других местах она потянула за собой и весь дом, превратив его в груду щепок. На пешеходной части можно было с лёгкостью обнаружить всевозможный детские игрушки, столовые приборы и даже стулья с диванами — пять или шесть раз нам, кроме этого, повстречались и отходы весьма редко заглядывающих сюда животных. В комбинации с серым небом и холодным ветром картина, мягко говоря, была вовсе несладкой. Дополняя описанное, выражение лица моей спутницы даже и не пыталось скрыть, что она думает по этому поводу.
— Давай зайдём куда-то? Тебе не помешает согреться, — предложил я, указывая пальцем на одну из уже много лет не принимающих гостей харчевен.
Как только мы устроились за деревянным столиком, укутались в одеяла и разожгли камин, Ада напомнила мне о том, что я пообещал ей «краткий экскурс в историю». Честно говоря, я не знал, как скомбинировать всё произошедшее в один цельный рассказ, однако раз уж пообещал, решил попытаться.
— Как уже говорил: Земля и Твин — планеты-близнецы. Другими словами, каждая точка нашего мира связанна с идентичной ей в вашем. К примеру, если я нарисую символ кровью здесь и сейчас — мы с тобой перенесёмся в Аксиллу, а не в королевский замок. Из этих соображений мы и решили построить эксильскую столицу в столь непонятном для многих месте: чтобы с лёгкостью переносить вещи из прошлого места жительства, да и, что врать, свою роль сыграла и дань традициям.
— А я-то всё думала, почему вы не выбрали Париж или Лондон… Теперь понятно.
— Да. Сейчас уже никто не может сказать, когда именно мы получили возможность перемещаться между мирами: многие утверждают, что это произошло сразу же после того, как эволюционировали из драконов в эксилей. Думаю, ты теперь понимаешь, почему наша культура и образ жизни так схожи с людскими. Не стану врать: мы действительно многое у вас позаимствовали. Кроме культуры, это был и строй общества, и традиции, и язык — так вышло, что русский — и даже земледелие со скотоводством. Однако ты и сама отлично видишь, сколь сильно наш мир отличался от земного: неудивительно, что, как бы много людских знаний мы ни вобрали — жить также хорошо просто-напросто не имели возможности. Из-за неплодородной почвы голод здесь — обычное дело, и то, что мы довольно часто подворовывали у вас, людей, не сильно улучшало сложившейся ситуации. Даже при моём отце около половины населения умирало, не доживая и до тридцати лет. Смерть молодых воспринималась как нечто само собой разумеющееся — что уже говорить о стариках и немощных? Здесь у них не было даже права на жизнь.
Ада слушала очень внимательно, впитывая каждое слово и практически не моргая. Когда же я, предавшись воспоминаниям, остановил рассказ на целых полминуты, она подтолкнула меня к продолжению ненавязчивой фразой.
— И тогда, придя к власти, ты решил следующее: «Зачем брать чужое, если можно сделать его своим?» Я права, Сирил?
— Да. Став королём, я приказал всем жителям до единого, вне зависимости от статуса и занимаемой должности, сдать кровь в общий банк. Из него мы нарисовали просто огромный символ, что и стал «порталом» в новую жизнь. Ты могла слышать о нём, как о «круге света» или нечто подобном. Разумеется, далеко не все поддержали мою идею, так как многие, в особенности знать, просто боялись что-то менять в своей жизни. Мне пришлось прибегнуть к большим репрессиям и угрозам, чтобы осуществить задуманное. Именно тогда я и стал для своего народа «жестоким» и «злым» королём.
— Но ведь в итоге все изменили свою точку зрения, разве не так? Мне известно, что сейчас очень и очень многие благодарны тебе за это твоё решение. Они говорят, что ты — их герой и спаситель.
Я улыбнулся словам Ады, про себя подумав, что она, наверное, даже не осознаёт, сколь сильно помогает мне, просто озвучивая мысли вслух. Девушка же почесала затылок и продолжила рассуждать: «Однако я не понимаю… Неужели ты ни капельки не сомневался?»
— Глупости. Конечно же, сомневался — ведь, как-никак, на моих плечах была ответственность за сотни тысяч эксильских жизней. К тому же я не знал, какова сейчас ситуация на Земле. Дело в том, что раньше пересекать меж мировую границу мог каждый, однако уже в моё время этим занимался специальнообученный отряд, пока всем остальным было запрещено перемещаться на Землю под страхом смерти. В девятнадцатом веке по вашему календарю Анжи устроили целый процесс, чтобы ввести подобное ограничение. Тогда при власти был слабый король, а у них, как ты знаешь, всегда было большое влияние — в общем, запрет ввели, даже несмотря на то, что многие, как тогда, так и сейчас, не понимали, зачем вообще он нам нужен. Поэтому перед тем как принимать столь ответственное решение, я решил, что должен хотя бы раз самостоятельно посетить Землю и убедиться в том, что она подходит для жизни. Так я присоединился к отряду разведки и отправился с ними на другую планету, в другой мир. Ну, а дальше… Даже не знаю, как описать. Меня до глубины души поразило то, что я там увидел. В отличие от нас, люди жили в изобилии и имели всё, о чём только можно было мечтать. Я был сражён наповал, в хорошем смысле данного выражения, современными технологиями и прогрессом, которого смогло достичь человечество — ведь, казалось, он отделял нас от вас не на пару столетий, а на целые тысячелетия. Решение задержаться в чужом мире на месяц-другой, чтобы всё изучить, пришло в голову само-собой, и я отделился от отряда почти незаметно. Однако мне хватило и двух дней, чтобы окончательно разочароваться в том, чем сначала так восхищался. В своём плане я ведь сомневался не только из-за того, что