Праздник продолжался, и я отдыхала в королевской ложе, затем снова танцевала, пила терпкий кисленький лимонад, приятно освежающий, взглядом искала Катю Симонову и нашла наконец, хотя в этом зале мог бы полк затеряться, наверное. Через пять минут мы уже вовсю болтали, обсуждая мероприятие и наблюдая, как Василина в сопровождении мужа и слуг обходит не танцующих гостей, обменивается с ними любезностями, принимает подарки, которые тут же забирает слуга и относит на специально подготовленный подиум, уже уставленный разноцветными коробками и коробочками всех мастей. Ее монаршьи коллеги оживленно общались рядом со мной, в ложе, и громче всех было слышно Гюнтера Блакори, который оглушительно хохотал, ничуть не стесняясь официальной обстановки.
Вернулся Мартин, который ходил мне за напитками, окинул внимательным взглядом тревожно напрягшуюся Катерину.
— Познакомься, это моя школьная подруга, ныне герцогиня Екатерина Симонова, — пафосно произнесла я, — а это мой друг, барон Мартин фон Съедентент.
— Счастлив быть представленным вам, Ваша Светлость, — учтиво ответил маг, и церемонии были завершены. Он шутил, иронизировал, я посмеивалась, наблюдая за Катей — тревожное выражение на ее лице постепенно сменялось удивленным, а затем она расслабилась, улыбнулась.
Все-таки Мартин настоящее чудо. Как он чувствует нас, бесконечных бедняжечек, которым срочно нужно его теплое сердце и мужское обаяние? Вот и сейчас, повел ее танцевать, и Катя, уходя, оглянулась, сделала страшные глаза, словно говоря «Я в шоке от восторга». Иди, иди, Катя, тебе он сейчас нужнее, чем мне.
Я лениво оглядывала зал, отметив, что Демьян танцует с Полиной, а стоящие у стен гости шепчутся, поглядывая на них. Видимо, скорая помолвка ни для кого не станет сюрпризом. Впереди было еще торжественное поздравление от высочайших гостей и их делегаций, затем ужин, и снова танцы — до тех пор, пока последний гость сможет держаться на ногах. Королевская чета удалится сразу после ужина, как и остальные монаршьи особы, и тогда начнется не сдерживаемое строгостью старших танцевальное веселье для молодых, под присмотром распорядителя и статс-дам, конечно, чтобы не выходили за рамки приличий.
Я аккуратно пила лимонад, когда закончилась музыка и загремели трубы, извещая о начале торжественной части. Танцующие отступили к стенам, Демьян довел поблескивающую глазами Полину до места рядом со мной, поцеловал ей руку и удалился к своим.
— Я словно в сказке, — сообщила мне сестричка, когда второй раз зазвенели трубы, и мы встали, чтобы наблюдать за поздравлениями. Василина начала принимать подарки от королей и их свиты. Я снова обвела глазами зал. Март и Катерина были далековато, и пройти сюда до окончания церемонии уже не было возможности.
А чуть ближе, у самой стены, стоял Кембритч. В темном костюме, высокий, прямой. Вокруг него была пустота — гости избегали становиться рядом, будто он был чумной, но он словно не ощущал этого. Он посмотрел на меня, и я оцепенела, криво усмехнулся, опустил взгляд — и меня отпустило, снова поднял, резко, прямо, и воздух вокруг меня будто вспыхнул, обжигая, заставляя задыхаться.
…- преподнести Вам эти прекрасные ковры от лучших мастериц эмирата Тайтана…
Что же ты делаешь со мной, Люк, что я совершенно теряю себя? Зачем ты вообще появился в моей жизни?
Сжатые до боли кулаки, и напряженное тело, до боли в мышцах, в затылке. Жар и холод, и только я и он, и никого больше вокруг.
…-дорогая сестра, это последняя работа Вольдемара Зенгрента, шедевральная картина…
Голоса сливались в гул, и я выхватывала лишь фрагменты поздравлений, не в силах отвести глаза, и не желая этого делать. Казалось, еще немного, и я просто пойду туда, к нему, чтобы встать рядом.
— Ваше Величество, это подарок для ваших сыновей, — голос почти детский, девичий, застенчивый, — маленький охотничий рог.
— Благодарю вас, — мягкий ответ Василины.
— Попробуете? — смущенная просьба, кажется, вокруг умиляются смелости юной дарительницы.
Я с усилием отвела взгляд, и только Боги знают, чего мне это стоило. Успела увидеть и дарительницу — совсем молоденькую девушку, внучку блакорийского герцога, прибывшего с Гюнтером, и улыбающуюся Василину, подносящую изящный рог к губам, и вдруг нахмурившегося и дернувшегося вперед Демьяна, и ойкнувшую Полинку. Зал разрезал пронзительный, тоскливый звук, и гости оглушительно зааплодировали, да так громко, что затряслась наша ложа.
Демьян что-то рычал своим людям на бермонтском, затем прыгнул — буквально прыгнул к Мариану и заорал на него:
— Это манок! Выводите людей!
Ложа все тряслась, хотя хлопки уже стихли, раскачивалась на потолке огромная люстра, начали падать ледяные статуи, разъезжаться, дребезжа, столы с закусками, и стало понятно, что содрогается весь зал. Гости застыли, не понимая, что происходит, и тут пол посреди зала вспучился горбом, пошел волной, начал осыпаться в крутящийся чернотой водоворот.
А из водоворота выползало…нечто. Огромное, размером с грузовик, все состоящее из каких-то черных пластин, сочленений, жвалец, на тонких ножках-лезвиях, стрекочущее и щелкающее. В воздухе ощутимо запахло сладковатым густым до удушения запахом муравьиной кислоты, заблистали рядом со мной щиты, выставляемые королями, что-то кричал Тандаджи от дверей, но нам туда было не попасть — перекрывало чудовище, Мариан прикрывал держащую щит бледную Василину, настороженно молчали монархи, молча давилась испуганная толпа у выходов, кто-то тихо рыдал, выстраивалась охрана рядами по периметру зала.
— Что это? — тихо и напряженно спросил Мариан у шипящего команды Демьяна.
— Тха-охонг, — коротко ответил тот, — ядовитая тварь нижнего мира. Они практически неуязвимы. Могут вырезать целую деревню, пока насытятся. Я здесь не могу его остановить, иначе ваш дворец рухнет…надо блокировать вместе.
Существо мотнуло круглой плоской головой, с щелканьем дернулось вперед, махнуло ножками-лезвиями, сбоку сдавленно охнула Пол, а я с ужасом смотрела, как как подкошенные валятся на пол, заливая все вокруг брызгающей кровью, задетые им охранники.
По нему откуда-то сверху застучали пули, рикошетя от толстых пластин, из-под которых проглядывало что-то отвратительно-сизое, склизкое.
— Отставить стрельбу! — рявкнул Мариан. — Заденете людей!
Существо засвистело, услышав голос, рванулось вперед, сметая охранников и не обращая внимания на вспышки и боковые удары от боевых магов гвардии. Впечаталось в совместный щит, но тот устоял, а я даже не дрогнула — кажется, от страха я отупела, потому что огромная, больше моего роста, хитиновая башка щелкала жвалами и билась об щит в каких-то двух метрах от моего лица, а я просто стояла и смотрела, не моргая. Вдруг оно заревело, поднялось на задние ноги-лезвия, задев своей башкой люстру, та звякнула и упала, ударившись о край провала, с грохотом рассыпаясь на мириады сверкающих осколков. Я перевела взгляд за спину чудовища— там стоял Март, одной рукой держа щит, под которым собралось изрядное количество людей, а другой раскручивая какую-то светящуюся сеть.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});