Павлович вернулся в Каньяк-дю-Кос. Первая часть статьи в «Пуэне» вышла 10 ноября. В Гонкуровской академии не скрывали, что отдают предпочтение Эмилю Ажару. 17 ноября, когда в «Пуэне» была напечатана вторая часть статьи, по итогам восьмого тура голосования Гонкуровская премия была присуждена роману «Вся жизнь впереди». За него проголосовали шесть членов жюри, тогда как «Полисмен» Дидье Декуэна получил три голоса, а «Печальная вилла» Патрика Модиано — только один.
На площади Гайон и в ресторане «У Друана», где заседало жюри, были приняты серьезные меры безопасности, так как бывший главный редактор крайне левого журнала «Международный идиот» Жан-Эдерн Алье устроил скандал, дабы, как он выразился, вычистить республику словесности: он вопил в лицо полицейским: «Свободу Джеку Тьелуа!» и «Гонкуровскую премию — Пьеру Гольдману!». У одного из членов жюри, Франсуазы Малле-Жорис, нашли бутылку с зажигательной смесью. Эрве Базен как глава Гонкуровской академии и Арман Лару подали заявление в полицию по поводу «оскорблений, угроз и попыток разрушить помещение». Джек Тьелуа содержался в тюрьме Санте, но Алье требовал открытого рассмотрения дела. Утром того же дня в издательстве «Грассе» взорвался «коктейль Молотова».
Тем временем на рю дю Бак Ромен Гари, теперь дважды лауреат Гонкуровской премии, пребывал наверху блаженства. В интервью газете «Франс-Суар» на вопрос о книге, получившей премию, он ответил: «Мне нравится „Голубчик“, но роман „Вся жизнь впереди“ я пока не читал. Не думаю, что автор еще долго будет сохранять инкогнито».
В тот вечер он отпраздновал знаменательное событие в ресторане с тремя своими подругами: Элизабет де Фарси, ее матерью и молодой Флоранс Баумгартнер, которая несколько месяцев жила с ним{741}. Ромен категорически отказался идти в свой любимый ресторан «Липп», и тогда мать Элизабет предложила поужинать в грузинской харчевне «Золотое руно», расположенной на окраине Парижа, в 15-м округе, неподалеку от улицы Конвенции. Это заведение принадлежало двум старикам-братьям. Внешне оно напоминало русскую избу. За ужином Гари поведал, как Поля преследуют и мучают журналисты. Уходя, он настоял на том, чтобы внести запись в книгу отзывов, чем немало повеселил дам. Возвращаясь на рю дю Бак, компания столкнулась с толпой журналистов, осаждавших вход в парк Ларошфуко. Гари при случае никогда не отказывал себе в удовольствии продемонстрировать силу своих кулаков.
Когда на следующий день он гулял по рю дю Бак и бульвару Сен-Жермен, никто и не подозревал, что это гонкуровский лауреат Эмиль Ажар. Сведя счеты с критиками, Гари осуществил свою давнюю мечту: быть не одним, а несколькими людьми, несколькими писателями одновременно.
Узнав, что Гонкуровская премия была присуждена роману «Вся жизнь впереди», Робер Галлимар потребовал от Ромена Гари немедленно положить конец мистификации, выйти из тени и отказаться от премии. Гари пребывая в эйфорическом состоянии, беспечно ответил, что ему наплевать на то, что о нем подумают, — главное, никому до него не удавалось дважды стать гонкуровским лауреатом.
На следующий день Жизель Алими направила телеграмму Полю Павловичу, в которой просила его срочно приехать в Париж по поводу произошедшего. Она требовала от него письменного отказа от получения Гонкуровской премии. Г-жа Алими уже беседовала по данному вопросу с Робером Галлимаром, и тот, не без тайной иронии, упрекнул ее, что она не дает автору, сотрудничающему с издательством «Галлимар», получить Гонкуровскую премию.
Ромен Гари ликовал, но его адвокату удалось убедить его отказаться от премии: в противном случае, если обман будет раскрыт, ему грозит обвинение в правонарушении — как она полагала, в мошенничестве.
«Монд» сообщил своим читателям: «Через четыре дня после присуждения Гонкуровской премии Ажар отказывается от нее».
Меньше чем через неделю после объявления лауреата Рене Ажид получил экземпляр книги «Вся жизнь впереди» с автографом Эмиля Ажара. Он немедленно позвонил Гари: «Ромен, что это еще за шуточки?» Гари был в возбужденном, приподнятом настроении и сначала просто засмеялся. Потом ему стало страшно, и он перезвонил Рене: «Что мне теперь делать?» — «Как что? — ответил Рене. — Иди и признавайся, скажи им правду!» — «Я не могу… это невозможно»{742}.
Ромен Гари предусмотрительно не стал получать символические пятьдесят франков, которые полагаются гонкуровскому лауреату. «Но основную причину, почему я так и не пошевелился, можно сформулировать так: „А пошли они!“» — напишет он в «Жизни и смерти Эмиля Ажара».
97
Книжный магазин Пьера Лагарда находился на бульваре Гамбетты в Каоре. «Вся жизнь впереди» как раз получила Гонкуровскую премию, когда Лагард обратил внимание, что какой-то темноволосый молодой человек стал его постоянным посетителем: приходит и рассматривает книги в витрине. Это его заинтриговало, и он побежал поделиться новостью со своим коллегой, владельцем «Дома прессы» Шарве. Последний поведал ему, что тот же незнакомец не раз бывал у него в магазине: расспрашивал, покупают ли книгу Эмиля Ажара.
Магазин Лагарда стоял напротив офиса департаментского отделения газеты «Депеш дю миди», и Пьер частенько заглядывал к редактору Мартену Мальви, с которым был в приятельских отношениях. Мальви был накоротке с Жаком Бузераном; отец Бузерана Леон{743}, которого все звали Тото, открыл фотолабораторию на улице Фош в Каоре и сотрудничал с департаментским отделением газеты «Депеш дю миди». Однажды тот поделился с ним секретом: Эмиль Ажар живет в Каньяк-дю-Кос и приходится зятем г-ну Барро. Мальви даже позвонил Барро в присутствии Лагарда, сообщил, что они раскрыли тайну его зятя, и попросил познакомить с ним. Но Барро ничем не мог помочь, потому что Поль на тот момент находился в Лондоне. Мальви невозмутимо ответил, что ему очень жаль, но в любом случае до 22 часов (когда завершалась печать очередного выпуска) на первой полосе газеты будет помещена статья, из которой на следующий день все узнают, что Эмиля Ажара на самом деле зовут Поль Павлович.
Павлович не замедлил объявиться и начал давить на Мартена Мальви, чтобы тот не печатал статью до его возвращения; за эту услугу он обещал дать ему интервью с условием, что его настоящее имя не будет раскрыто. Встреча была назначена на 21 час того же дня и, разумеется, должна была состояться вдали от любопытных глаз. Пьер Лагард предложил устроить ее у себя дома. Приехав, Поль припарковал красный «Фольксваген» Ромена Гари у рынка и пошел к Лагарду пешком. Беседа длилась часа полтора и прошла в напряженной обстановке, после чего участники конспиративной встречи чокнулись и потом до часа ночи жевали сэндвичи на кухне у хозяина. Конечно, Мартен Мальви не понимал, почему Павлович так нервничает. Они шли вместе до моста Валантре, где и распрощались. На следующий день Мартен Мальви взял интервью у Анни в присутствии фотографа.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});