— Да, и не могли видеть, я в этом уверена. А теперь — пойдемте отсюда.
Но Лукьен не в силах был покинуть помещение. Он оставался подле удивительных доспехов, пока Миникин не явилась за ним сама.
— Они прекрасны, — шептал он. — И, взгляните, на них ни царапинки. Они — само совершеноство.
— Хм, пожалуй, не настолько совершенны, как вам кажется, — вздохнула Миникин. — Это Доспехи Дьявола, Лукьен.
Лукьен резко обернулся.
— Доспехи Дьявола?
— Так их называют. И такое название как раз подходящее.
— Не понимаю.
— Пойдемте отсюда, и я все объясню.
Лукьен покачал головой.
— Нет, я хочу смотреть на них. Никогда не встречался с подобными изделиями! Что же это за металл?
Он уже едва не дотронулся до доспехов, но Миникин живо схватила его за руку.
— Не смейте, — приказала она. Что было силы женщина тянула его прочь. — Нельзя прикасаться к Доспехам Дьявола.
— Извините, — сконфуженно пробормотал Лукьен. — Я никому не хотел причинить вреда. Просто пришел посмотреть, какое здесь есть оружие. Из-под двери пробивался свет. И тогда я обнаружил… вот это.
— Но как вы сюда попали? Ведь дверь была заперта.
— Нет. Она оказалась открытой.
Лицо Миникин потемнело. Она выглядела рассерженной, но и немного испуганной.
— Открытой? Это правда? Так это не вы отперли ее?
— Зачем бы мне делать такое? Говорю же вам, здесь было открыто!
Миникин сделала легкую гримасу:
— Я верю вам. Мне следовало предупредить вас заранее, до того, как вы сюда отправитесь. Так что это моя вина.
— А как вы вообще узнали, что я здесь?
— Мне сказали об этом, — просто ответила женщина.
Лукьен чуть было не спросил, кто, но потом решил, что не хочет этого знать. Она ведь предупреждала его, что в Гримхольде живут духи. Поэтому спросил:
— Так что это за доспехи, Миникин? Почему они так называются Дьявольскими Доспехами?
— Доспехами Дьявола, — поправила его Миникин. — Дело в том, что их изготовил сам дьявол. Это был один из Акари по имени Калдрис, великий колдун. Но еще и грозный убийца. Он жил очень, очень давно, задолго до истребления Акари. И это, — Миникин указала на доспехи. — Было его лучшим творением. И наиболее позорным.
— Почему позорным? Что он сделал?
— Калдрис был генералом. Великим военачальником Акари. В те времена, когда в этой части света жило много людей. Мне не все известно, так как духи не обо всем мне рассказали. Но они объяснили мне насчет доспехов. Они являлись главным оружием Калдриса. Предполагается, что после его смерти они продолжали жить. И так оно и было, ведь доспехи эти, как и Очи Господа сами… обладали изготовившим их мастером, Калдрисом.
Лукьен разглядывал оружие, чувствуя себя сконфуженным.
— И что же в них опасного? Калдрис был убийцей, вы говорите? Но теперь-то он мертв.
— Нет, — отрезала Миникин. — Он продолжает жить в этих доспехах. Он — их владелец, Лукьен. Попробуйте понять, что это означает. Любой, кто наденет доспехи, подчинится воле Калдриса, который завладеет его волей. Доспехи сделают воина непобедимым, но…
— Непобедимым? — Лукьен бросил на нее острый взгляд. — Повторите-ка еще раз!
— Это верно, — сумрачно сообщила Миникин. — Ни стрела, ни меч не причинят вреда носящему доспехи. Того, кто их носит, нельзя уничтожить, по крайней мере, так утверждают духи. Но все же, пока вам не пришли в голову разные идеи, постарайтесь понять, что я говорю. Ни один человек не может управлять ими. Подобно Калдрису, вы станете убийцей, палачом.
— Великолепно, — проворчал Лукьен. — Так зачем же он их сделал? Раз ими нельзя воспользоваться, что в них толку?
— Я не совсем уверена, — призналась Миникин. — Может быть, Калдрис выковал их, чтобы жить вечно. Но никто из Акари не мог носить эти доспехи. Даже когда пришли джадори, и началась резня.
— Мне это представляется просто глупым. Ведь доспехи могли спасти их.
Миникин покачала головой.
— Нет. Акари предпочли умереть, нежели позволить яду Калдриса разъедать свой мозг.
— Но откуда же все это известно, если никто даже и не пытался? Может быть, ими можно управлять? Может…
— Остановитесь, Лукьен, и послушайте меня. Доспехи Дьявола есть порождение зла. Единственная причина, почему они здесь — это то, что я не знаю способа уничтожить их.
— Но они могли бы принести нам победу! Если я надену их в битве против Трагера…
— Нет! — закричала Миникин. Она так и жгла его взглядом угольно-черных глаз. — Доспехи никто никогда не наденет! Ни вы, ни кто-либо еще. Вы не сумеете взять под контроль зло Калдриса. А я не сумею вам помочь. Калдрис все еще обитает в этом мире. Эту дверь никто не мог отпереть, кроме него.
Лукьен невесело усмехнулся.
— Значит, это Калдрис отпер ее? Чтобы заманить меня туда?
— Сколько мне нужно еще повторять, Лукьен? Когда вы поймете, что в Гримхольде обитают силы, о которых вы и не подозреваете?
— Простите, — будто очнулся Лукьен. — Вы правы. Я не понимаю. Но тогда получается: лучше, если Нечеловеки погибнут? Ведь вы даже шанса не оставляете на спасение.
— Нечеловеки не погибнут, Лукьен. Вы нас недооцениваете.
— Вы все время твердите это! — вскричал Лукьен. — Но я брожу по Гримхольду и не могу найти доказательств тому, что вы в состоянии противостоять Акиле.
Миникин улыбнулась.
— Вы везде посмотрели?
— Да. И заявляю вам, что все ваши волшебные штучки не спасут ситуацию. Какой нам всем прок в том, что немая девочка может видеть будущее или что обгоревшая на пожаре женщина делает розы из огня? Мне требуются люди, умеющие сражаться, бойцы, которые удержат в руке меч и смогут обезглавить врага.
— А здесь таких нет?
— Зачем задавать дурацкие вопросы? — вскипел Лукьен. Его охватило жуткое разочарование. — Оглянитесь вокруг, Миникин. Ведь многие из вашего народа даже рук не имеют!
— Лукьен, похоже, настало время кое-что показать вам, — с этими словами она взяла его за руку и вывела из помещения, старательно заперев дверь. Все это время она многозначительно молчала, и от этого гнев Лукьена только возрастал. Они уже поднимались по лестнице к выходу из подвала, когда он раздраженно вырвал свою руку:
— Ну, и куда мы идем? — с тяжелым вздохом спросил он. — Миникин, мне нужно поговорить с вами.
— Поговорим, — сказала Миникин. — После того, как увидите кое-что.
И они продолжили подниматься по лестнице, туда, где тусклый свет лампы озарял зал, а собравшиеся Нечеловеки дарили им улыбки. Миникин улыбалась в ответ, Лукьен же следовал за ней с хмурой физиономией. Ему очень хотелось добиться объяснений, но он понимал, что, скорее всего, услышит лишь ничего не значащие фразы. Но вот они поднялись еще выше, достигнув одной из многочисленных башенок, вход в которую открывался в стене. Миникин открыла дверь, и показалась винтовая лестница.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});