— Когда же мы остановимся? — опять спросил Мэт. Судя по тому, как он всматривался вперед и наклонял голову, Ранд не был уверен, что Мэт видит его, не говоря уже об огоньках деревни.
— Когда будет где согреться, — ответил Ранд.
Свет из окон домов лился на улицы деревни, и народ ходил по ним безмятежно, нисколько не заботясь о том, что могло таиться в темноте. Единственный постоялый двор оказался одноэтажным приземистым зданием, словно бы комнаты годами пристраивали к нему гроздьями, без всякого плана. Открылась, выпуская кого-то, парадная дверь, и волна смеха выкатилась из залы.
Ранд застыл посреди улицы: пьяный смех в «Пляшущем Возчике» эхом отдавался у него в ушах. Проследив, как какой-то мужчина не слишком-то уверенной походкой двинулся по улице, Ранд сделал глубокий вдох и толкнул дверь, не забыв прикрыть полой плаща свой меч. Смех окатил юношу.
Лампы, свисающие с высокого потолка, заливали помещение ярким светом, и уже от дверей Ранд увидел и почувствовал отличие этого места от кабака Сэмла Хейка. Первым делом, здесь не было пьяных. Зала была полна людьми, с виду — фермерами и жителями деревни — если не совершенно трезвыми, то и не слишком далеко зашедшими в питье. Смех звучал искренне. Люди смеялись, стараясь забыть о своих бедах, но с неподдельным весельем. В общей зале было чисто, прибрано и тепло от огня, гудевшего в большом камине у дальней стены. Улыбки девушек-служанок были такими же добрыми, как огонь, и, как видел Ранд, смеялись молодые потому, что им этого хотелось.
Хозяин постоялого двора оказался таким же аккуратным, как и его заведение, — с ослепительно белым фартуком, охватывающим объемистый животик. Ранд обрадовался, увидев, что тот — мужчина в теле; он уже начал сомневаться, поверит ли когда-нибудь худому содержателю гостиницы. Звали хозяина Рулан Оллвайн — хорошая примета, решил Ранд: имя это казалось ему как-то связанным с Эмондовым Лугом, — и он, оглядев новых посетителей с головы до пят, затем вежливо упомянул об оплате вперед.
— Нет-нет, вы, никаких сомнений, парни не того сорта, но, понимаете ли, нынче на дороге встречаются такие, кто не слишком-то аккуратен в оплате сполна или напрочь забывает заплатить утром. Похоже, в Кэймлин направляется уйма молодых ребят.
Ранда недоверчивое отношение к нему ничуть не задело; такой уж у него был вид — промокший и грязный. Но, когда мастер Оллвайн назвал цену за ночлег, глаза у Ранда расширились, а Мэт издал такой звук, будто подавился.
Щеки содержателя колыхнулись, когда он, полный сожаления, покачал головой, но, казалось, это ему приходилось делать не впервой.
— Времена нынче тяжелые, — произнес он оправдывающимся тоном. — Это не много, а то, что есть, обходится теперь впятеро дороже против обычного. В следующем месяце будет еще дороже, готов в этом поклясться.
Ранд выудил свои деньги и взглянул на Мэта. Губы у того были упрямо сжаты.
— Ты хочешь спать под забором? — спросил его Ранд. Мэт тяжело вздохнул и нехотя вывернул карманы. Расплатившись, Ранд поморщился, увидев, сколько у него осталось.
Но спустя десять минут они сидели за столом в углу возле камина и ели тушеное мясо, загоняя его в ложки хлебом. Порции оказались не такими большими, как хотелось Ранду, но еда была горячей и сытной. Тепло от камина понемногу проникало в парня. Он делал вид, что неотрывно смотрит в тарелку, но сам внимательно следил за дверью. Входящие и выходящие с виду походили на фермеров, но, чтобы умерить страхи Ранда, этого было мало.
Мэт ел медленно, смакуя каждый кусочек, хотя и ворчал на слишком яркий свет ламп. Спустя немного он вытащил шарф — подарок Алперта Мулла, — обмотал его вокруг головы и надвинул на глаза. Это привлекло к юношам несколько взглядов, которых Ранду страстно хотелось избежать. Он поспешно очистил свою тарелку, торопя Мэта, чтобы тот не отставал, затем спросил мастера Оллвайна о комнате.
Содержатель гостиницы, по-видимому, удивился, что его посетители собрались так рано ложиться спать, но от замечаний воздержался. Он зажег свечку, проводил ребят через лабиринт коридоров в дальний конец гостиницы и показал им маленькую комнатку с двумя узкими кроватями. Когда Оллвайн ушел, Ранд опустил узлы рядом с кроватью, бросил плащ па стул и рухнул на покрывало, не раздеваясь. В одежде было неудобно, но если придется убегать, то лучше быть готовым ко всему. Пояс с мечом он тоже не стал снимать и уснул, положив ладонь на эфес.
Утром Ранд проснулся как от толчка, заслышав кукареканье петуха. Юноша лежал, наблюдая, как вливается через окно рассвет, и раздумывал, решиться ли поспать еще немного. Спать днем, когда они могут уже отправиться дальше? Зевнув, он едва не вывихнул челюсть.
— Эй, — воскликнул Мэт, — я вижу! — Он уселся на кровати, водя глазами по комнате. — Во всяком случае, немножко. Твое лицо по-прежнему чуть расплывается, но я вижу, что ты — это ты. Я же знал, со мной все будет в порядке. К вечеру я стану видеть лучше тебя. Лучше, вот так!
Ранд вскочил с кровати, почесываясь, и нагнулся за плащом. За ночь одежда его высохла и покоробилась, а кожа под нею зудела.
— Мы зря теряем светлое время, — сказал Ранд. Мэт, тоже почесываясь, собрался быстро, как мог.
Ранд чувствовал себя хорошо. Они уже в дне пути от Четырех Королей, и из людей Года никто не показывался. На день ближе к Кэймлину, где их должна дожидаться Морейн. Должна ждать. Больше не нужно будет тревожиться о Друзьях Темного — как только они опять будут с Айз Седай и Стражем. Как странно: с таким нетерпением стремиться вновь оказаться рядом с Айз Седай. Свет, да когда я вновь увижу Морейн, я ее расцелую! Ранд рассмеялся при этой мысли. Ему было так хорошо, что из основательно уменьшившегося запаса монет он потратил немного на завтрак: большой каравай хлеба и кувшин холодного, прямо с ледника, молока.
Друзья завтракали в глубине общей залы, когда в гостиницу вошел молодой человек — с виду деревенский парень, самоуверенно-энергичный, на пальце он вертел суконный берет, украшенный пером. В зале был еще один человек — подметавший пол старик, который ни разу не оторвал взгляда от веника. Молодой окинул беспечным взором залу, но, когда он заметил Ранда и Мэта, берет упал у него с пальца. Он уставился на них и смотрел целую минуту, прежде чем подобрал берет с пола, затем опять уставился на двух друзей, время от времени пробегая пальцами по густым, вьющимся темным волосам. Наконец он нерешительно приблизился к их столу.
Парень казался старше Ранда, но держался робко и глядел неуверенно.
— Не возражаете, если я рядом с вами присяду? — спросил он и тут же нервно сглотнул, словно испугавшись, что сказал что-то не так.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});