— Случалось, когда Ушедший заставлял нас делиться на шестерых, даже на семерых, и только по одной причине: потому что такое деление вызывало боль, — вновь заговорил Фимало. — Однако, мы не могли покинуть замок, как и все остальные, потому что он установил вокруг стен барьер смерти.
— Мы думали, что он убьет нас, прежде чем уйти, — добавил Фумало, цинизм напрочь исчез из его голоса, а выражением лица он напоминал человека, вспоминающего случившееся с ним несчастье, когда он разминулся со смертью на какие-то три дюйма.
Фимало: «Он убил очень многих. Обезглавил своего премьер-министра».
Фумало: «У которого был третичный сифилис и который понимал, что с ним происходит, не больше свиньи в загоне скота на бойне, о чем можно только пожалеть».
Фимало: «Он выстроил всех, кто работал на кухне, и всех горничных…»
Фумало: «Всех, кто был верен ему, действительно, верен до гроба…»
Фимало: «И заставил их принять яд, когда они стояли перед ним. Он мог бы убить их во сне, если бы захотел…»
Фумало: «Для этого ему требовалось лишь пожелать им смерти».
Фимало: «Но вместо этого он заставил их принять яд. Крысиный яд. Они проглатывали его большими коричневыми кусками и умирали в конвульсиях прямо перед ним, сидящем на троне… »
Фумало: «Который сделан из черепов, вы понимаете…»
Фимало: «Он сидел, опираясь локтем о колено, подперев подбородок кулаком, как человек, думающий большую думу, скажем о квадратуре круга или об Абсолютно первичном числе, наблюдая, как они корчатся и блюют на полу Зала аудиенций».
Фумало (с толикой пыла, который Сюзанна нашла похотливым, а потому крайне неприятным): Некоторые, умирая, просили дать им воды. Этот яд вызывал жажду, ага! И мы думали, что следующей будет наша очередь!»
Вот тут в голос Фимало прорвались эмоции, если не злость, то, как минимум, раздражение: «Ты позволишь мне все рассказать и покончить с этим, чтобы они могли идти дальше и заниматься своими делами, как им того хочется?»
— Опять командуешь, — бросил Фумало и обиженно замолчал. Над ними дворцовые вороны толкались, стараясь занять более удобное место, и смотрели на них круглыми, блестящими глазами. «Несомненно, рассчитывают закусить теми, кто не сможет уйти отсюда», — подумала Сюзанна.
— У него оставались шесть кристаллов Колдовской радуги, — продолжил Фимало. — И когда вы еще были в Калье Брин Стерджис, что-то увиденное в них добило его, окончательно свело с ума. Мы не знаем наверняка, что это было, сами не видели, но подозреваем, что увидел он вашу победу, не в Калье, а более позднюю, в Алгул Сьенто. Потому что она ставила крест на его планах разрушить Лучи и, таким образом, свалить Темную Башню.
— Разумеется, именно это он и увидел, — тихонько молвил Файмало, и тут же оба Стивена Кинга, что стояли на мосту, повернулись к нему. — Ничего другого быть не могло. А что привело его на грань безумия, так это две конфликтующих навязчивых идеи: свалить Темную Башню или добраться до нее раньше тебя, Роланд, и подняться на вершину. Уничтожить ее… или править ею. Я не уверен, что он пытался все это осознать… Просто хотел опередить тебя в чем-то, а потом лишить тебя того, что ты стремился заполучить. Вот это он очень даже понимал.
— Тебе, несомненно, будет приятно узнать, как он гневался на тебя, как долгие недели проклинал твое имя, прежде чем разбить свои игрушки, — вставил Фумало. — Как начал бояться тебя, поскольку он мог бояться.
— Только не он, — возразил Фимало, мрачно, как показалось Сюзанне. — Ему это совершенно не понравилось. В его победах, как и в поражениях, нет благородства.
— Когда Алый Король увидел, что Алгул Сьенто падет перед тобой, — вновь заговорил Файмало, — он понял, что работающие Лучи восстановятся. Более того! Со временем эти два сохранившихся Луча воссоздадут остальные Лучи, постепенно, милю за милей, колесо за колесом. А если такое произойдет, тогда, в конце концов…
Роланд кивал. В его глазах Сюзанна увидела новое выражение: радостное изумление. «Может, он знает, как победить», — подумала она.
— Тогда, в конце концов, то, что сдвинулось, сможет вернуться на прежнее место, — продолжил он фразу Файмало. — Возможно, Срединный мир и Внутренний мир, — он помолчал. — Возможно, даже Гилеад. Свет. Белизна.
— Никаких возможно, — покачал головой Файмало. — Ибо ка — колесо, а если колесо не сломано, оно всегда будет катиться. Если Алый Король не сможет стать Владыкой Башни или Ее палачом, в конце концов, все это обязательно вернется.
— Безумие, — воскликнул Фумало. — И к тому же, разрушающее безумие. Но, разумеется, Большой Алый всегда являл собой безумную сторону Гана, — тут он мерзко подмигнул Сюзанне. — Вот так-то, леди Галка.
Фимало подвел итог.
— А потом он разбил Кристаллы и убил своих верных…
— Мы хотим, чтобы вы это поняли, — прервал его Фумало. — Если, конечно, вы не настолько твердолобы, чтобы до вас не доходил смысл наших слов.
— Завершив два эти дела, он покончил с собой, — сказал Файмало, и парочка Кингов, что стояла на мосту, в который уж раз повернулась к нему. Словно не могли не повернуться.
— Он это сделал ложкой? — полюбопытствовал Роланд. Я и мои друзья выросли с таким пророчеством. Глупо, конечно, но факт.
— Да, именно, — кивнул Файмало. — Я думал, он перерезал себя горло, ибо кромка ложки была заострена
(как кромка некоторых тарелок, вы понимаете… ка — колесо, и всегда поворачивается, если уж пришло в движение),
но он ее проглотил. Проглотил ложку, можете вы себе такое представить? Кровь хлынула у него изо рта. Потоки крови! Потом он вскочил на самую большую из своих серых лошадей, он назвал ее Нис, в честь страны снов и грез, и поскакал на юго-восток, в белые земли Эмпатики, взяв с собой кое-какие вещи, которые положил перед собой на седло, — он улыбнулся. — Здесь много еды, но ему она не нужна, как вы понимаете. Ушедший больше не ест.
— Подождите минутку, беру таймаут, — Сюзанна сложила руки буквой «Т» (этому она научилась у Эдди, хотя в тот момент и не помнила об этом). — Если он проглотил ложку с заостренной кромкой и порезал себе горло…
— Леди Галка начинает видеть свет в конце тоннеля! — вскричал Фумало и вскинул руки в воздух.
— …как он вообще мог что-то сделать?
— Ушедший не может умереть, — ответил Фимало, словно объяснял очевидное трехлетнему ребенку. — И вы…
— Вы бедные глупыши… — с притворным добродушием вставил его партнер.
— Вы не сможете убить того, кто уже мертв, — закончил Файмало. — Что же касается Алого Короля, твои револьверы, Роланд, могли бы прикончить его…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});