26—30 декабря 1945 г.
СУДЕБНЫЙ ПРОЦЕСС ПО ДЕЛУ О НЕМЕЦКО-ФАШИСТСКИХ ЗВЕРСТВАХ В ЛЕНИНГРАДСКОЙ ОБЛАСТИ
ЛЕНИНГРАД. 28 декабря. (ТАСС).
Сегодня здесь в военном Трибунале Ленинградского военного округа началось слушанием дело группы бывших военнослужащих германской армии, обвиняемых в массовых убийствах, истязаниях и угоне мирных советских граждан в немецкое рабство, в грабежах, варварских разгромах и уничтожении городов и сел и других злодеяниях, совершенных на территории Ленинградской области в период временной оккупации ее немцами.
К судебной ответственности привлечены 11 человек: генерал-майор германской армии Ремлингер Генрих[126], капитан германской армии Штрюфинг Карл-Герман, старший лейтенант Визе Франц, лейтенант Зоненфельд Эдуард, военнослужащие германской армии Энгель Фриц, Дюре Арно, Бем Эрнст, Герер Эрвин, Скотки Эрвин, Янике Гергард, Фогель Эрих-Пауль[127].
Дело рассматривается в открытом судебном заседании под председательством генерал-майора юстиции т. Исаенкова Члены Трибунала — подполковники юстиции т.т. Комлев и Петров, Государственное обвинение поддерживает генерал-майор юстиции т. Петровский. Защитниками подсудимых по назначению от суда выступают адвокаты т.т. Зимин, Галепский, Борохов, Короленко, Волков[128].
На утреннем заседании было оглашено обвинительное заключение[129], в котором говорится, что на подвергавшейся оккупации немецко-фашистскими захватчиками территории районов Ленинградской области выявлены многочисленные факты истребления мирных советских граждан, в том числе женщин, стариков и детей, угона советского населения в немецкое рабство, уничтожения и разрушения советских городов, сел и разграбления имущества в этих районах.
Следствием установлено, что немецкими палачами было расстреляно, повешено, сожжено и замучено в тюрьмах и лагерях 52 355 человек мирных жителей.
За период оккупации Ленинградской области немецко-фашистскими захватчиками под угрозой расстрела было насильно угнано в немецкое рабство 404 230 мирных советских граждан.
Ленинградская область была отнесена фашистами к категории областей, подлежащих разрушению. За время своего «хозяйничанья» в Ленинградской области немецко-фашистские захватчики полностью или частично разрушили 20 городов, 3 135 сел, деревень и других населенных пунктов.
В Ленинградской области немцами сожжено, разрушено и повреждено 152 338 домов, 3 783 промышленных предприятия, 1 933 школы, 256 лечебных учреждений, 235 детских домов, садов и яслей, 1 019 театров, кинотеатров, клубов, красных уголков и музеев, 795 магазинов и большое количество других зданий и сооружений.
Варварскому разрушению, пожарам и безудержному грабежу подверглись прекрасные пригородные дворцово-парковые комплексы Ленинграда, временно оккупированные немцами и их сообщниками — Гатчина, Павловск, Пушкин, Петергоф и др.
Немецкие захватчики сожгли разрушили древний русский город Новгород. Из 2 346 жилых домов в городе сохранилось только 40.
Превращен в груды развалин — древний русский город Псков, где немецкими захватчиками взорваны, сожжены и разграблены культурные учреждения промышленные предприятия, памятники музеи и древние соборы и церкви.
Колоссальный ущерб нанесен гитлеровцами хозяйствам колхозов области.
Преступления немецких захватчиков являются вопиющим нарушением законов и обычаев войны, установленных международными конвенциями, и общепринятых правовых норм. Эти преступления совершались офицерами и солдатами германской армии.
В качестве обвиняемых по настоящему делу привлечены 11 бывших военнослужащих германской армии генерал-майор Ремлингер Генрих, капитан Штрюфинг Карл, обер-фельдфебель Энгель Фриц, военнослужащий Дюре Арно, командир взвода Бем Эрнст, лейтенант Зоненфельд Эдуард, военнослужащие Герер Эрвин, Скотки Эрвин и Янике Гергард, обер-фельдфебель Фогель Эрих-Пауль, ст. лейтенант Визе Франц[130].
Следствием установлено, что массовое истребление, истязания и угон в немецкое рабство советских граждан, а также разрушение и разграбление советских городов и сел на оккупированной территории Ленинградской области наиболее зверски производились военнослужащими комендатур и отрядов «особого назначения» немецкой армии.
Обвиняемый Ремлингер в 1943—1944 годах, являясь военным комендантом города Пскова и одновременно осуществляя руководство подчиненными ему районными комендатурами и частями «особого назначения», участвовал в массовом истреблении, истязании и угоне в немецкое рабство мирных советских граждан, а также в уничтожении и разрушении городов и населенных пунктов Ленинградской области.
Далее в обвинительном заключении приводятся конкретные преступления, в которых изобличены материалами следствия привлеченные по настоящему делу в качестве обвиняемых бывшие военнослужащие германской армии.
В заключении указывается, что обвиняемые Штрюфниг, Бем, Фогель, Энгель, Зоненфельд, Янике, Скотки, Герер и Дюре признали себя виновными в предъявленном им обвинении и дали подробные показания о своей преступной деятельности.
Ремлингер же виновным себя не признал, однако его участие в кровавых злодеяниях против ни в чем не повинных советских граждан, сожжении сел и деревень, в насильственном угоне на немецкую каторгу десятков тысяч советских граждан, полностью подтверждается показаниями обвиняемых, привлеченных по настоящему делу, свидетельскими показаниями и актами Государственной Чрезвычайной Комиссии.
Также не признал себя виновным Визе.
Утреннее заседание 28 декабря.
Первое заседание открывается в 11 часов утра[131]. Члены трибунала занимают свои места, и председательствующий приказывает ввести подсудимых.
Вводят Ремлингера. Затем один за другим занимают указанные им места Штрюфинг, Бем, Энгель, Зоненфельд, Янике, Скотки, Фогель и прочие.
Начинается опрос подсудимых, устанавливается их личность.
Вот 63-летний невысокий человек с ехидно сжатыми губами и глубоко сидящими, будто спрятанными от света глазами. Это Генрих Ремлингер, генерал-майор немецкой армии, верный служака германской империалистической военной машины, свыше 25 лет занимавший командные офицерские должности. Он был гитлеровским комендантом Пскова и зверствовал на исконных русских землях. Его последняя должность на службе фашизму — комендант Будапешта.
Следующий — Карл Штрюфинг, рослый 33-летний капитан. У него лицо кинематографического злодея. а манеры мелкого воришки.
Янике, Скотки, Фогель, Энгель и другие — воспитанные гитлеризмом профессиональные убийцы.
После установления личности подсудимых оглашается обвинительное заключение. Читается оно на русском языке, и все присутствующие в зале заседания Трибунала слушают его, затаив дыхание, и снова гневом и ненавистью против немецко-фашистских бандитов наполняются сердца[132].
Материалы следствия раскрывают картину чудовищных злодеяний гитлеровских извергов на нашей земле. Массовым истреблением советских людей, огнем и кровью устанавливали фашистские мерзавцы свой «новый порядок», пытаясь поработить наш народ. Показания самих бандитов, сидящих на скамье подсудимых, неопровержимо свидетельствуют о том, что они лично, непосредственно виновны в неслыханных кровавых преступлениях, и никакими увертками не удасться им уйти от заслуженной кары.
Обвинительное заключение на немецком языке было заблаговременно вручено каждому обвиняемому[133], и потому на вопрос председателя, нужно ли еще раз переводить оглашенный текст, подсудимые ответили отрицательно.
— Подсудимый Дюре, признаете ли вы себя виновным? — спрашивает председатель.
— Признаю.
И один за другим — Герер, Скотки, Янике, Зоненфельд, Энгель, Фогель, Бем, Штрюфинг признают себя виновными в предъявленных им обвинениях. Только Визе и Ремлингер отвечают:
— Не признаю.
После краткого перерыва Трибунал преступает к допросу подсудимых.
Первым дает показания Бем.
Подобострастно наклоняясь при каждой фразе, он прикидывается простачком. Но вот, отвечая на точные вопросы государственного обвинителя, Бем рассказывает о себе такое, что полностью характеризует его как гитлеровского выкормыша, пришедшего на нашу землю расправляться с мирными советскими людьми. Еще в 1933 году, во время гитлеровского переворота в Германии, Бем, будучи полицейским, нес охранную наружную службу, участвовал в арестах антифашистов, препровождал их в тюрьмы. На советско-германском фронте он командовал взводом «особого назначения», угонял советских людей на фашистскую каторгу, сжигал деревни, грабил, расстреливал мирных жителей. Пытаясь умалить свою вину, он говорит, что все эти злодеяния его взвод совершал по приказам командиров «совместно с другими взводами, другими подразделениями, другими батальонами»[134]. Однако Бем признает, что со своим взводом принимал непосредственное участие в сожжении поселка Дедовичи и трех деревень в районе Новый Кривец. Названий деревень он не помнит. Но он старательно перечисляет, будто вспоминая, как в свое время рапортовал о своих разбойничьих делах, что в первой деревне было сожжено 9 домов, в следующих трех — 65, затем — 20 и, наконец, были уничтожены все уцелевшие дома. В этих деревнях было расстреляно 65 советских граждан. Вопрос государственного обвинителя припирает Бема к стене, и он вынужден признать: