класс я любила.
Но вернемся к садику.
1. Помню в садике были большие кубики из кожзаменителя, набитые чем-то мягким, синтепоном, наверное. Из них можно было замок построить, машину, еще что-то. А меня в сад всегда к зарядке приводили и мне никогда эти кубики не доставались, т. к. ими уже толпа детей играла, из тех, кто раньше пришел. А однажды мама не могла меня отвести в сад, и меня повел папа, он всегда из дома в 6 утра выходил и из-за меня даже задержался. Мы в сад пришли раньше воспитательницы. Зима была. Помню, как я играла на территории сада в сугробах, на улице еще темно было, и мне казалось все таким загадочным и я гордая была невероятно, что самая первая пришла. А потом пришла воспитательница и я целых 15 минут одна в кубики играла, а потом с детьми другими в эти кубики продолжила играть. Счастье!
2. Я в группу с двоюродной сестрой ходила, у нас кровати стояли друг за другом и мы подушки головами друг к другу всегда клали. Как только воспитательница закрывала дверь, мы начинали шептаться, воспитательница заходила, журила нас, но никогда не наказывала. Пошептавшись немного, мы все-таки засыпали.
3. В группе мальчик был, который всем письку начинал показывать, как только воспитательница выходила. Но поскольку делал он это каждый день, то на это кроме воспитательницы внимания никто не обращал.
4. Отчетливо помню, что была плохая воспитательница и любимая. Плохая всегда в угол ставила за болтовню во время еды.
5. Мама рассказывала, что, когда мне было между двумя и тремя годами, заходит она в комнату и наблюдает картину: я держу куклу за волосы и говорю: «Я буду держать тебя за волосики и шлепать. Я — МарьИванна». Мама потом ходила разбиралась с заведующей. И если бы моя мама не была учителем, то возможно им бы удалось ее убедить, что я фантазирую.
Ничего экстраординарного в саду не случалось вроде бы, но чаще всего воспоминания о том времени от себя гоню почему-то… Общее впечатление — недоумение.
В младшей группе завтраки превращались в кошмар. Меня рвало КАЖДОЕ утро. Непроснувшийся желудок отказывался принимать вареную колбасу. Я неслась на кухню к нянькам и там тошнилась. Родители, похоже, об этом не знали. Я не рассказывала. И каждое утро передо мной лежал новый бурый кружок отварной колбасы…
Мальчик Саша обещал жениться. Мальчик Саша был мил.
Однажды мальчики плохо вели себя за обедом. Мальчиков насильно потащили в туалет. Наказывать. Уж не знаю, как всё было дальше…
Друзей не было. Была Ленка. Воспитатели говорили, что нам с Ленкой больше никто не нужен. Кроме нее и не помню особо других детей. Потом группу и вовсе распределили и разбросали по всему саду. Я оказалась в группе с малышами. Чужими кроватками и воспитателями. Так же туда попала и Саша. Саша стала моей лучшей подругой на ближайшие несколько лет. Все началось с общих трудных времен после перевода.
Я была любимицей. Красивая Татьяна Владимировна много улыбалась, рассказывала о котятах, разрешала мне не спать днем и, о ужас, даже гулять в это время на улице, на участке. Контролируя меня, само собой. Я не верила своему счастью. Татьяну Владимировну встречала позже. Оказывается, она была очень несчастна. И не могла иметь детей.
В сонный час не спала никогда. Играла с собственными пальцами. Фантазировала.
Выпускной и сладкий стол. Рыжий ранец. Предвкушение…
Из ярких воспоминаний — тихий час. Я по обыкновению не сплю. Так вот, лежу я в тихий час, рядом сосед, мальчик, тоже не спит. Он мне и говорит: «Давай друг другу письки показывать». Ну и показывали, правда, в основном он показывал, а я смотрела. Еще помню, воспитательница мне газеткой лицо закрывала, чтобы я типа спала, и не отвлекалась. Помню, очень я этому удивлялась: ведь я же под газеткой так же могу не спать, только она меня не видит.
Из хорошего. Лето, жара… детей (то есть нас) выстраивают босиком на открытой веранде, и нянечка из лейки поливает нам ножки. Нам очень нравиться эта процедура, мы весело подпрыгиваем, когда струя воды доходит до ног… Вообще нянечку нашу я любила, а вот некоторых воспитателей терпеть не могла. На моей памяти их поменялось штук пять за время пребывания в саду. Но были и хорошие, ласковые.
Еще помню, очень завидовала детям, которых по той или иной причине забирали иногда сразу после дневного сна. Всё мечтала: вот кончится дневной сон (который я терпеливо пережидала) и меня заберут! Но такого ни разу не было.
Оба детских сада были хорошими, но в первом была противная нянька, которая называла нас «бледными поганками» и «придурками» (и мы думали, что это жуткие ругательства), правда, при этом делала нам веера из бумаги…
В остальном- чудесный сад с хорошими воспитателями, кормежкой, с кроватками вместо раскладушек. В этом детском саду я пробыла недолго. Второй же был просто чудесным — одну старенькую воспитательницу я до сих пор с теплотой вспоминаю, таких людей мало. Единственное, я долго привыкала к необходимости уходить куда-то с утра, а так- мне в саду нравилось. Тем более, что во втором садике у меня был «жених»— самый хорошенький мальчик в группе.
Я посещала детсад всего один год, перед школой. Помню, как звали мальчика, в которого влюбилась. Помню, как оставалась ЗА ВОСПИТАТЕЛЯ она уходила куда-то, а я читала детям сказки (хорошо читать умела лет с 4–5). Помню, как на всех утренниках была «звездой» (Осенью, Снегурочкой). Помню, как плакала в тихий час, потому что стеснялась попроситься в туалет. Помню, что не любила сад.
Ненавидела детский садик, и муж, хотя жил в другом городе, тоже. Воспоминания самые ужасные: о еде, которую пихают в тебя, даже если не хочешь, о том, как на меня навалились полгруппы и бьют, а вопиталка говорит, что сама виновата, мол, защищайся, о том, как в группе за воспитателя оставляли, а потом за дисциплину в группе спрашивали… Никого из своих детей не отдавала в сад и не отдам!
В сад меня отдали с 2-ух лет. И любила его, и ненавидела одновременно! Любила за воспитателя Андрея Борисовича, который без устали играл с нами в разные неизвестные нам, малышам, игры. И всегда придумывал что-то новое! А еще за квадратный бледно-желтый "трясущийся" как желе омлет! (скока раз маму просила приготовить такой же, как в саду — никогда у нее не выходило).
А ненавидела исключительно