Читать интересную книгу Катарсис. Том 1 - Василий Головачёв

Майор оглянулся. На него глядел высокий мощный старикан с седой шевелюрой, бородой и усами, держащий перед собой спокойно горевшую свечу. Кащеев хотел поднять пистолет в левой руке и не смог. Пошевелил замерзшими губами:

— Кто… ты?

— Корректор твоей мировой линии, пес! — ответил старик.

Из темноты за его спиной появились две женщины, черноволосая и русая, остановились чуть позади.

— Что ты с ним хочешь сделать, дедушка? — спросила русоволосая.

— Он вернется туда, откуда прибыл, — отозвался старик. — Но служить делу Сатаны уже не сможет.

— А остальные?

— Остальные тоже. — Старик вперил в застывшего майора сверкнувший взгляд. — Забирай свою стаю, пес! Возвращайся обратно и доложи начальству, что такая же перспектива ждет вас всех. Иди!

Майор безмолвно повернулся и на деревянных ногах зашагал из дома. На улице к нему присоединились остальные ликвидаторы, живые и невредимые, но выглядевшие сомнамбулами. Выстроившись по двое, они, шагая как автоматы, ведомые Кощеем, направились к реке.

Ошеломленные наблюдатели с ужасом разглядывали в свою ультраоптику эту сюрреалистическую картину, не понимая, что происходит. Но спустя минуту и они бросились наутек от этого места, подгоняемые жутким темным страхом ожидания неминуемой гибели…

ОСТАШКОВ

КРУТОВ И ДРУГИЕ

Они не успели буквально на час с небольшим, прибыв в Осташков в начале одиннадцатого утра. Пока искали дом Воробьевых на окраине города, на берегу Селигера, прошло еще около часа, и к этому времени Лиде уже стало известно, что ее дети похищены. Метнувшись с работы домой, надеясь на чудо — вдруг дети дома?! — она встретила там гостей, рассказала им о случившемся, и Крутов тотчас же отправился с ней в школу и детсад, но изменить уже ничего не мог: дети исчезли. Тогда он отвез рыдавшую сестру обратно в дом, приказал никуда не отлучаться и снова выехал с Ираклием в город, надеясь отыскать хоть какую-нибудь зацепку в деле похищения детей. На милицию надежды было мало, судя по ее реакции на происшествие: молоденький инспектор лишь констатировал факт исчезновения детей, не удосужившись даже выяснить внешность женщины-похитительницы, представившейся родственницей Панкрата.

Впрочем, Крутову и Федотову тоже мало что удалось узнать, кроме портретных характеристик женщины: молодая, рыжеволосая, с короткой стрижкой и широкими плечами. Искать же ее по городу не имело смысла. Те, кто похищал детей, а это скорее всего были работники «Психодава», вряд ли стали бы прогуливаться с ними «на природе», рискуя быть случайно замеченными. Исчезли и телохранители Лиды, в течение последней недели сопровождавшие ее и детей по утрам и вечерам. И это их тихое исчезновение красноречивее всего говорило о причастности «психодавов» к похищению. Клубок надо было разматывать отсюда, искать места проживания охранников, выявлять их связи и возможные пути отступления.

Вернувшись к обеду в дом Воробьевых, Ираклий и Егор неожиданно застали там Панкрата, худого и почерневшего от переживаний, и тотчас же стала понятна причина объявленной ему войны. Панкрат, потрясенный случившимся, но обрадованный прибытием друзей, вкратце рассказал им свою историю отношений с «Психодавом», оглядел неподвижно-спокойные лица обоих и криво усмехнулся:

— Что скажете? Может быть, я был не прав? Не стоило мне отказываться от предложений Мережковского?

— Ты сделал то, что должен был сделать, — сказал Ираклий. — Мережковский дал тебе понять, что его интересует в первую очередь не очищение государства от накипи бандформирований, к коим спокойно можно отнести и правительство, а захват власти.

— Но он во многом прав!

— Прав, конечно, — согласился Ираклий, поглядывая на задумавшегося Крутова. — Но осознание путей Добра и Зла, о котором толкует твой Мережковский, требует прежде всего понимания нравственности, а уж потом дает право на действие. «Психодав» же пошел по другому пути, следуя заповеди Бхагават-гиты: «Если какая-либо профессиональная деятельность ведется ради удовлетворения Всевышнего Господа, все изъяны этой деятельности устраняются».

— Переведи, я сейчас туго соображаю.

— Бхагават-гита утверждает, что профессиональный бандитизм во имя Господа — свят. Беда же в том, что Господь «Психодава» — власть! Вот и все. Егор, твое мнение?

— Мужики, мне не до дискуссий, — бледно улыбнулся Панкрат. — Что будем делать?

В комнату, где разговаривали друзья, заглянула заплаканная Лида, но, заметив жест мужа, скрылась, понимая, что будет лишней.

— Похоже, нам объявили войну не только ликвидаторы Легиона, — проговорил Ираклий. — Где мы только не воевали, а? Разве что на Чукотке. Вся Россия стала одним полем боя…

Крутов наконец очнулся от своих размышлений.

— Россия уже тысячу лет — поле боя! Как только нам навязали чужую религию, так и заставили воевать. Значит, есть за что биться на нашей земле, господа офицеры. Беспричинных войн, как известно, не бывает.

— Ближе к делу, философ, — скривил губы Панкрат. — Что предлагаешь конкретно?

— Будем действовать прямо и эффектно. У тебя телефон и координаты Мережковского есть?

— Он сидит в офисе ККОРР на Октябрьском поле, есть и телефон. Ты что, собираешься ему звонить?

— Правильно, — одобрил замысел Крутова Ираклий. — Это сильный ход. У тебя есть аппарат?

— Нет.

— Тогда поедем на переговорный пункт.

— У бабы Ольги есть, через три улицы живет.

— Поехали.

Предупредив Лиду, что уходят ненадолго, они пешком добрались до многоэтажки на улице Суворова, где в одной из квартир жила тетка Панкрата по отцовской линии, и попросили старуху воспользоваться ее телефоном. Егор набрал подсказанный Панкратом номер и через минуту услышал сквозь пощелкивание скремблера голос заместителя начальника «Психодава»:

— Советник Комиссии Мережковский.

— Добрый день, Архип Иванович, — вежливо сказал Крутов, чувствуя дыхание приблизившихся вплотную Ираклия и Панкрата, слегка отодвинул обоих, чтобы не мешали слушать.

— Кто говорит?

— Я Егор Крутов, бывший полковник ФСБ, друг Панкрата Воробьева.

Секундная заминка.

— Что вам нужно?

— Архип Иванович, нам очень не хотелось бы ссориться с вами, а нужно нам совсем немногое: чтобы вы немедленно отпустили детей Панкрата. Мы знаем, что они у ваших людей.

Снова секундная пауза.

— Я не понимаю, о чем идет речь.

— Тогда я вынужден кое-что вам напомнить. Мы…

— Кто это — мы? — перебил Крутова Мережковский.

— Не важно, мы — это команда единомышленников, и сил у нас достаточно, чтобы постоять за себя. Будьте добры, не перебивайте, выслушайте предложение спокойно. Мы знаем, что вы являетесь заместителем командира организации «Психодав», нам известно также, где находится ваша база, и если вы сейчас же не скажете, где дети, сведения о вашей конторе уже через час будут переданы в некие спецорганы, которые побеспокоятся о вашей ликвидации.

— Это какие же органы? Милиция, что ли? — насмешливо осведомился Мережковский. — Угрозыск, Федеральная безопасность?

— Ну зачем же, — тем же тоном отозвался Крутов. — Есть такая лихая контора под названием Российский легион, у которой, в свою очередь, имеется карательный орган с аббревиатурой ЛООС. Ну как, годится такая блистательная перспектива?

Пауза.

— Вы блефуете, господин полковник. У вас не может быть связи с ЛООС, вы сами в розыске…

— Найти эту связь — не проблема. — Крутов подмигнул Панкрату, внимательно прислушивающемуся к разговору. — В настоящее время в городе находится группа ликвидаторов ЛООС, нам стоит только позвонить им в гостиницу.

Панкрат оскалился, толкнул Ираклия в плечо, тот молча поднял большой палец, одобряя игру Крутова.

— Мне нужно время…

— Даю вам четверть часа. У вас наверняка есть прямая связь с исполнителями в Осташкове, свяжитесь с ними и договоритесь о передаче. Через пятнадцать минут я перезвоню. И вот еще что, господин советник ККОРР, — жестко добавил Крутов. — В отличие от Воробьева я не связан ничем и никем. Если с детьми что-либо случится или вы попытаетесь предпринять контрмеры, я приму свои. Поверьте, они будут абсолютно адекватны.

Крутов положил трубку на рычаг и оглядел лица мужчин.

— Молодец, — сказал Ираклий. — Никто из нас не сказал бы лучше. Сработает?

— Должно сработать.

Панкрат ничего не сказал, только потер лоб ладонью и отвернулся.

Пятнадцать минут истекли. Егор снова снял трубку и набрал нужный номер.

— Они на озере… на острове Кличен, — сказал Мережковский, не дожидаясь вопросов. — Завтра вы можете их…

— Сегодня!

— Но вы должны представить доказательства того, что…