Первые десять домов правой стороны проспекта Мира — это дома, построенные после пожара 1812 года. Вплоть до революции 1917 года в их первых этажах находились лавки, в верхних — дешевое жилье. Магазинами и конторами заняты они и сейчас.
В доме 2 сейчас книжный магазин. Оборудованные под домом большие подвалы (дом до революции принадлежал купеческой фирме «П. Малютин и сыновья») в первый год Великой Отечественной войны служили бомбоубежищем.
Домовладения 4, 6, 8, 10 с домами, выходящими фасадами на улицу и дворами со служебными помещениями — складами, конторами, жилыми закутками для сторожей, «мальчиков» и низших приказчиков, могут и сейчас дать некоторое представление о прошлых временах.
В доме № 10, принадлежавшем врачу Вердеревскому, сдававшему все помещения в нем внаем, в одном из дворовых помещений в 1905 году снимал комнату для своего правления профсоюз чаеразвесочников, созданный рабочими фабрики Перлова.
В юбилейный 1925-й год профсоюзом пищевиков на доме была установлена в память этого, одного из первых профсоюзов в Москве, мраморная мемориальная доска: «1905–1925. В этом доме помещался профсоюз рабочих чаеразвесочников в 1905–1906 годах. Мосгуботдел. Союз пищевиков».
Следующее домовладение, значащееся под № 12, сейчас выходит на проспект Мира тремя домами разновременной постройки. В XVIII–XIX веках это была городская усадьба с жилым домом и службами. Ближняя к Сухаревской площади постройка — каретный сарай XVIII века, он довольно хорошо сохранился и сейчас реставрируется. Следующее здание жилой дом. В основе его — палаты XVII века, в XVIII–XIX веках он перестраивался и оформлялся в стиле господствовавших тогда вкусов: в нем можно обнаружить и кирпичные наличники XVII века, и ампирные детали XIX, и среди абсолютно бесстильных пристроек творения XX века. Третий трехэтажный жилой дом построен в последней трети XIX века.
В 1920-е годы среднее старинное здание неожиданно привлекло к себе особое внимание: в Москве заговорили о том, что это и есть дом, в котором жил таинственный сподвижник Петра I колдун Брюс, и что этот дом связан с Сухаревой башней подземным ходом. Московские журналисты в то время писали об этом как о совершенно достоверном факте, хотя никаких исторических документов, подтверждающих его, никто не приводил.
Этот вопрос занимал также москвоведов и историков.
В 1925 году, когда Сухарева башня была передана Московскому коммунальному музею, ее директор П. В. Сытин, работавший над очерком ее истории, получил возможность проводить тщательные исследования как самой башни, так и ее окрестностей. Кроме того, проблемы истории Сухаревой башни и вопрос о доме Брюса был поднят на одном из заседаний Комиссии «Старая Москва».
Комиссия поручила обследовать подвалы Сухаревой башни и окрестные дома членам Комиссии — археологу, известному своими поисками библиотеки Ивана Грозного, И. Я. Стеллецкому, архитектору Н. Д. Виноградову и инженеру О. И. Пенчко, которые вместе с П. В. Сытиным и произвели такое обследование.
Результаты обследования были доложены на заседании Комиссии в декабре 1925 года и зафиксированы в протоколе:
«Во исполнение данного им поручения И. Я. Стеллецкий, П. Д. Виноградов и О. И. Пенчко сообщают результаты своего осмотра подземелья Сухаревой башни и соседнего брюсовского дома.
И. Я. Стеллецкий полагает, что создателем Сухаревой башни надо считать не Петра, а Лефорта. В башне найдено при осмотре пять подземных ходов, которые теперь замурованы. Надо обратиться в МКХ, чтобы оно дало возможность продолжить работы по исследованию этих ходов. В стене башни замурована доска чугунная. Надо полагать, что на ней были надписи с положениями общества Нептуна, тайного, но не масонского, а государственного. Дом Брюса на Мещанской может быть отнесен ко времени В. В. Голицына. В то время было построено в Москве около 3000 каменных домов. Подвалы дома Брюса напоминают подвалы дома Малюты Скуратова. Пол деревянный, под половицею земля, но дальше должен быть подземный ход от дома Брюса до Сухаревой башни.
Н. Д. Виноградов заявляет, что ходы из Сухаревой башни покрыты сводами из нового кирпича… Дом № 16 (по современной нумерации 14. — В. М.) на Мещанской относится к концу XVIII в., на плане 1803 года он показан. Дом № 14 (по современной нумерации 12. — В. М.) имеет кладку из кирпичей XVII века. Подвалы из белого камня, как у Троекурова, с печурами и с крючьями от дверей. В 1813 году дом был одноэтажным. На плане 1803 года он есть, принадлежал сначала Кобылину, потом Лобковой.
О. И. Пенчко находит, что подвалы дома № 14 не похожи на подвалы дома бывшего Археологического о-ва, но напоминают кладку Лефортовского дворца.
Затем вследствие замечаний П. Н. Миллера, Н. Р. Левинсона и Н. Д. Виноградова выяснилось, что молва связывает имя Брюса именно с домом № 14, что окна в нем растесаны и что нынешний вид фасада существует с 1876 года».
После обсуждения вопроса председатель Комиссии «Старая Москва» П. Н. Миллер подвел его итоги. Было решено, что необходимо сообщить о существовании подземного хода в Губмузей и Главмузей и продолжить поиск документов о принадлежности домовладения 14. Я. В. Брюсу.
Поиски были продолжены. Известный исследователь московских домовладений, составивший богатейшую картотеку, которой пользуются и современные москвоведы, член Комиссии «Старая Москва» Н. П. Чулков восстановил всю цепочку владельцев этого домовладения с XVII в.
Яков Вилимович Брюс действительно имел владение в Мещанской слободе. В переписи московских дворов 1716 года значится «Генерал-фельдцехмейстер Брюс Я. В. на Большой Мещанской у Сухаревой башни». Хотя местоположение владения не называлось, однако можно было опереться и на факт: точную дату — 1716 год.
Исследование Н. П. Чулкова показало, что домовладение под современным номером 12 было приобретено 26 июня 1675 года купцом Иваном Исаевым у торгового человека Кузьмы Григорьева; в 1682–1686 годах Исаев прикупил владения соседей (оттого оно и оказалось таким большим).
После смерти Ивана Исаева домом владеют его сыновья Семен и Илья. По переписям 1738–1745 годов двор числится за внуком Ивана — Иваном Семеновичем Исаевым. Только в 1777 году наследники Исаевых продали дом в чужие руки — вдове секунд-майора Марье Ивановне Масариновой, та продала его купцу Солодовникову, и затем, сменив около десятка владельцев, в начале XX века дом перешел к родным сестрам Анне Ивановне Звоновой и Ольге Ивановне Возничихиной.
Исследование Чулкова заключало в себе явно излишнюю информацию, но таков был принцип его работы: его справка должна обладать всей полнотой доступных ему сведений.
Составленный им перечень последовательных владельцев этого домовладения полностью исключил возможность принадлежности его когда-нибудь Брюсу.
Однако легенда о доме Брюса продолжала жить. Она обогатилась новыми подробностями и дошла до наших дней, время от времени попадая на страницы московских газет. Современная молва утверждает, что Брюс заковал и заключил в подземелье под Сухаревой башней злого духа, который бродит по подземным ходам, в давние времена проложенным от башни в разные места, и не может выйти наружу, так как выходы замурованы. Но в полночь на пятницу, если подойти к среднему окну дома Брюса, то можно услышать неясные звуки: их издает бродящий по подземным ходам злой дух.
Соседний дом № 14, охраняемый государством памятник архитектуры, — жилой дом конца XVIII века с палатами XVII века, как значится на охранной доске.
Под одним номером 14 объединены фактически два разных дома. В XVII веке здесь был загородный двор бояр Собакиных. В XVIII веке участком владели поочередно несколько купеческих фамилий, в конце века его приобретает гвардии генерал-поручик Матюшкин, а около 1820 года хозяином дома становится майор П. В. Грушецкий.
Мать Грушецкого Прасковья Васильевна вторым браком была за Иваном Матвеевичем Муравьевым-Апостолом — отцом трех декабристов — Матвея, Сергея и Ипполита (от его первого брака). Сестра Прасковьи Васильевны Екатерина Васильевна — мать декабриста Михаила Павловича Бестужева-Рюмина, признанного преступником высшего разряда и приговоренного к смерти. Таким образом, П. В. Грушецкий доводился двоюродным братом Бестужеву-Рюмину и сводным — братьям Муравьевым-Апостолам.
Проспект Мира д. 14. Современная фотография
Грушецкий не входил в тайное общество, он поддерживал с братьями и их друзьями не очень близкие, но добрые отношения. Некоторое время в доме Грущецких на Мещанской жила вдова декабриста Михаила Фонвизина Наталья Дмитриевна, которая, как утверждают современники, послужила Пушкину прообразом Татьяны Лариной. Также тут жили после возвращения из ссылки декабристы братья Беляевы.