Читать интересную книгу Оскал Фортуны, или Урок выживания - Анастасия Анфимова

— Мастер Гу у себя? — мимоходом спросил чиновник и, получив утвердительный ответ, поблагодарил воина коротким кивком.

В приемной за столом трудолюбиво скрипел пером тот же парнишка. Хлюпая покрасневшим носом и ежась от холода, писец низко поклонился благородному господину и остался стоять, прислушиваясь к звукам, доносившимся из-за неплотно прикрытой двери. В кабинете послышалась громкая брань двух голосов, потом визг, звук удара. В приемную вылетел полуодетый парнишка, прижимая к груди одежду.

На припудренном лице секретаря расплылась злорадная улыбка.

— Прости, что прервал твой заслуженный отдых, почтенный Гу, — Чубсо поднял стул и уселся возле большой чугунной жаровни. — Но мое дело не терпит отлагательств.

Пыхтя как рассерженный кот, хозяин кабинета подчеркнуто неторопливо уселся на свое место. Через секунду на толстом лице заиграла привычная улыбка, делавшая ее обладателя так похожим на бога веселья.

Однако Роно принадлежал к тем людям, кто слишком хорошо знал об истинном характере Мастера.

— Братству наверняка известно, что воспитанница Первого всадника сегуна сбежала.

Железный Гу продолжал улыбаться, не говоря ни слова.

— Я думаю, что Братство знает, кто на самом деле эта девчонка.

Чубсо замолчал. В кабинете повисла тягучая тишина. Ни один из собеседников не решался ее нарушить.

— Вряд ли Братству нужны неприятности с Тайным Оком Сына Неба, — перешел к открытым угрозам чиновник.

— Говорят, она пропала на Чердаке Демонов, — подал голос Мастер.

— Ты мудрый человек, почтенный Гу, — усмехнулся Роно. — Подумай, стал бы я тебя беспокоить по пустякам?

— Вдруг ты просто хотел навестить старого друга? — улыбка Мастера стала еще шире.

— Если девчонка у Братства, оно должно ее выдать, — веско произнес Чубсо. — Если Братство знает, где она, оно должно помочь Тайному Оку арестовать ее.

— Я попробую разузнать, мой господин, — посерьезнел Гу. — Но ничего не могу обещать.

— Не найдете девчонку, найдите хотя бы информацию, — велел старший дознаватель, поднимаясь. — У Тайного Ока Сына Неба есть много возможностей щедро отблагодарить за помощь, Мастер Гу.

О замковых подвалах среди слуг сегуна ходили самые мрачные легенды. Рассказывали о замурованных заживо узниках, о тайных тюрьмах для провинившихся благородных, о призраках замученных врагов Канаго, плачущих и стенающих в непроглядной темноте, о подземных ходах, тянувшихся на десятки и сотни ли.

Подвалы многократно ремонтировали и перестраивали. Уже давно большинство из темниц, превратились в мирные кладовые. Почему-то в этих каменных стенах продукты очень долго сохраняли свежесть и не портились. Тем не менее, слуги очень не любили туда ходить. Все, кроме Тины.

Именно в одном из подвалов она сумела отыскать себе укромный уголок, чтобы поплакать или помечтать. Вот только плакала в последнее время она все чаще и чаще.

Тина всю жизнь прожила в замке. Её мать служила посудомойкой. Отцом мог быть кто угодно из кухонных слуг или соратников. Когда девочке исполнилось девять, один из воинов ради шутки плеснул в мать кипятком, а потом, чтобы женщина не мучилась, отрубил ей голову.

Распорядитель кухни тогда нажаловался самому управителю сегуна, и убийцу отослали прочь из дворца. А маленькой Тине пришлось занять ее место.

Находясь на низшей должности в кухонной иерархии, девочка выполняла самую грязную работу, ее лицо и одежда были покрыты пятнами жира и сажи.

За прошедшие четыре года Тина научилась извлекать маленькую пользу из своего положения. Когда становилось совсем невмоготу, слезы и обида давили маленькое сердечко, девочка убегала, ссылаясь на поручение кого-нибудь из начальников.

Когда-то еще совсем маленькой она сопровождала мать в подвалы. Пока старшие получали продукты, Тина бегала по коридору, с любопытством заглядывая во все щели. Здесь в глубокой нише она отыскала большущий шкаф, полки которого ломились от потемневшей бронзовой посуды. Толстый слой пыли покрывал грубые блюда и кувшины. Их уже давным-давно не выставляли на пиршественные столы, но они по-прежнему оставались частью богатства сегуна.

Девочка нарисовала на гладком пыльном боку шкафа несколько человечков и только тут разглядела, что между ним и стеной есть проход, почти незаметный из-за тени, отбрасываемой углом ниши. В предчувствии жуткой тайны Тина прошмыгнула за шкаф и оказалась в крошечном тупичке, где кто-то оставил перевернутую корзину.

С тех пор этот закуток и стал ее тайным местом. Она украдкой принесла туда старый матрас, треснутый светильник и свою единственную куклу, сделанную из половой тряпки.

Сегодня ей было особенно тоскливо. Со стола в кухне пропало несколько засахаренных орешков, и ее единственная подруга свалила вину за эту кражу на Тину. Распорядитель кухни лично бил ее толстым вертелом. А когда девочка, плача от обиды, упрекнула Ёру, та только рассмеялась и ударила ее разделочной доской.

Удар пришелся по еще незажившим синякам, и привычная ко всему Тина чуть не потеряла сознание от боли.

Забравшись в свое убежище, девочка даже не стала зажигать светильник. Она села на матрас, нашарила куклу, и прижав к лицу грубую тряпку с кое-как нарисованным лицом, разревелась. Слезы лились, не принося привычного облегчения. Вдруг Тина услышала, как за стеной кто-то тихо скребется.

«Крысы!?» — подумала девушка, вытирая нос. Но эти грызуны были редкими гостями в подвалах замка.

Вся жизнь Тины прошла на кухне. Девочка не умела ни читать, ни писать и плохо представляла себе жизнь все замка. Но природа или неизвестный отец одарили девочку живым, острым умом и сильной волей. Поэтому вместо того чтобы с криками ужаса броситься прочь из своего закутка, она подобрала под себя грязные ноги в рваных башмаках и стала ждать, что будет дальше.

Звук становился все сильнее, потом на пол с тихим шорохом стали падать мелкие камешки, и послышалось сдавленное сопение.

— Ты кто? — негромко спросила Тина. — Дух?

Царапанье прекратилось.

— Не надо меня пугать, — продолжала девочка, уже тише. — Я не боюсь тебя… Если хочешь убить, сделай это побыстрее, пожалуйста. Я же не хотела тебя обидеть.

Услышав такие слова, Александра, что называется, прибалдела. Она очень долго трудилась в поте лица, аккуратно разламывая толстую дверь. Тут ей сильно пригодились разложенные на стеллаже колюще-режущие предметы. Толстое дерево поддалось молодому напору. Вот только за ним оказалась кирпичная кладка. Обматерив плоские широкие кирпичи, Алекс едва не впала в отчаянье, но разглядела, что они сколотые. Очень возможно, стенку, перегородившую дверь, сложили из половинок. Утешив себя этим, она стала осторожно выцарапывать окаменевший раствор. Когда Александре после долгих и кропотливых трудов удалось таки проделать узкую щель, пахнувшую свежим воздухом, раздался этот женский голос.

Она вытащила из стены изрядно затупленный нож и прижалась глазом к щели. Увы, там была та же темнота.

— Призрак, ты ушел? — вновь раздался голос.

— Я не призрак, — буркнула Алекс.

— А кто ты?

— Человек.

— А как ты попал в стену?

— Я тебе потом объясню. Лучше скажи, что это за место.

— Подвал.

— Какой подвал? — попыталась уточнить Александра.

— Тут шкаф стоит со старой посудой, а там продукты для кухни…

— Как называется это место, — Алекс чувствовала, что теряет терпение.

— Замок.

— Да чей замок? — рявкнула она.

— Сегуна Канаго, — растерянно пробормотала неизвестная собеседница.

Александра со стоном сползла по стене на пол.

Её угораздило угодить прямо в логово тех, от кого она спасалась. Анекдот, да и только.

— Эй, человек, — послышалось из-за стены. — Что ты там делаешь?

Она встала.

— В прятки играю.

— Не знаю такой игры, — со вздохом проговорила собеседница. — Я вообще мало играю. Раньше было не с кем, а сейчас надо работать.

— Ты кто? — решила поинтересоваться Алекс. — Как тебя зовут?

— Я Тина, посудомойка. Младшая.

— Я на кухне? — удивилась Александра, не чувствуя привычного запаха.

— Нет, — возразила Тина. — Это подвал. Тут мое тайное место.

«Тайное — это хорошо», — подумала Алекс и спросила:

— Что ты здесь делаешь?

— Плачу, — получила она обескураживающий ответ. — Если кто-то видит, что я плачу, то или смеется, или бьет меня. А здесь никто не видит. Можно плакать, сколько захочешь.

— Тина, ты не могла бы принести мне немного воды, — попросила Александра, облизав пересохшие губы.

— Могу, — ответила девушка. — Только ночью, когда все уснут.

— Сейчас день?

— Да. Уже начали готовить ужин, — проговорила Тина. — Я пойду, а то меня хватятся. А как ты будешь пить через стену.