— Как это ощущается? — спросил он.
— Неправильно! Это так неправильно. Боже, как больно. — Она протянула руку, словно сдаваясь.
— Хочешь, чтобы я вышел?
— Нет. Просто подожди. — Она выдохнула, и уткнулась лицом в одеяло под ней.
Он не двигался и гладил ее в ответ. Просунув руку между ее бедер, он начал дразнить ее клитор. Ее задница еще больше сжалась вокруг его члена, и он застонал.
— Что ты делаешь?
— Я помогаю тебе.
— Ты спятил! — Она перестала стонать, когда начала двигать своей задницей на его члене. Он дразнил ее болезненный клитор, теребя бутон. Бен был терпелив, и даже при том, что он сильно хотел её трахнуть, но не стал этого делать, давая ей время привыкнуть к длине его члена внутри нее. — Я больше не могу.
— Чего ты хочешь?
— Я хочу, чтобы ты двигался или сделал хоть что-нибудь.
Медленно он выскользнул из ее тугой задницы. Она сжала его еще сильнее, и он застонал.
— Ты специально делаешь это? — спросила она.
— Скажи мне, что ты хочешь, детка.
— Я хочу, чтобы ты взял меня, чтобы трахнул меня.
— Ты хочешь, чтобы я трахнул твою задницу?
— Да, трахни меня в задницу. Дай это мне.
Он продолжал ласкать ее клитор, в то же время, двигаясь взад-вперёд в её заднице, не торопясь, чтобы не причинить ей вреда. Ее задница была такой тугой, еще крепче сжимала его член, чем ее киска.
— Ты когда-нибудь думала об этом, Джой? — спросил он. Он не дал ей возможности ответить, когда продолжил говорить. — В те ночи, когда я был с другими женщинами, ты представляли себя на их месте? — Он знал, что она это делала. Он прочитал в ее дневнике и не собирался позволять ей это скрыть. — Я делал. Я представлял, что трахаю тебя. Когда мы лежали на диване, а ты прижималась к подушке, я представлял, как отвлекаю тебя, раздвигая бедра и облизывая твою мокрую киску. Ты бы открылась для меня, не так ли, детка?
— Остановись, Бен.
— Нет. Я не останавливаюсь, помнишь? Это мое. Это тело мое, и я не сдамся. — Он покусывал ее шею, трахая ее, пока дразнил клитор.
Она была так близко, еще несколько прикосновений его пальцев, и она кончила. Ее задница превратилась в тиски, сжимая его сильнее. Он продолжал дразнить ее клитор, доводя ее до оргазма, пока трахал ее задницу. Бен хотел, чтобы ее унесло удовольствие, и он не отступал.
Джой начала сжимать его, и Бен не смог сдержаться. Выпустив ее клитор, он схватил ее за бедра и втолкнул свой член в задницу, стараясь не быть слишком жестким. Это был ее первый раз, и ему нужно было помнить об этом.
Он пролил свою сперму на ее горячую задницу, и удовольствие охватило его, когда он закрыл глаза. Аромат Джой, ее присутствие и все остальное в ней возбудили его. Его чувства к ней становилось все труднее отрицать.
Падая на нее, он обнял ее, вдыхая ее запах и цепляясь за единственную искру счастья, которой была Джой.
Поцеловав ее в шею, он просто знал, что их время, проведенное вместе, истекает.
Глава Восьмая
Дорогой, кто бы ты ни был, мудак, который делает жизнь такой…
Да, это правда. Я разговариваю с тобой, а ты даже не понимаешь, через что меня заставляешь проходить. Я всю свою жизнь была хорошей, даже очень хорошей на самом деле. Я делаю все как надо, не нарушаю никаких правил и всегда стараюсь быть доброй ко всем.
Я делала все эти хорошие вещи, и что ты делаешь, чтобы отплатить мне? Ты заставляешь меня влюбиться в мужчину, которого я не могу получить. Ведь мы не можем быть вместе. Он киллер, но в то же время он мой Бен, парень, которому нужна была комната. Насколько я знаю, фотограф, который никогда не пользовался своей камерой, и тот самый человек, который является убийцей.
Боже, я была так глупа и наивна.
Я люблю мужчину, с которым быть не могу.
Однажды он ответит на звонок, и мне придется уйти.
Неважно, что люди, которых он убивает, — монстры. Даже это не оправдывает их смерть.
Но мои чувства что-то значат для меня, а я влюблена в Бена.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Я влюблена в убийцу, и даже когда пытаюсь бороться, в этом нет никакого смысла. Когда мы вместе, он парень, в которого я влюбилась, пока он снимал мою комнату.
Я безнадёжна.
Мы безнадёжны.
Какое будущее у нас может быть?
— Я застрял на необитаемом острове, и мне нужно найти способ добраться до берега? — спросил Бен.
— Да, как бы ты это сделал? Ты бы попытался выбраться или подождал бы и посмотрел, что произойдёт дальше? — спросила Джой, откусывая кусочек клубники.
Они были на пляже, и она сидела на одеяле, которое он расстелил на песке. Солнце ярко светило, и на ней было одно из самых коротких и свободных летних платьев, которые она когда-либо носила.
Бен стоял, держа в руках небольшие камни, которые нашел на берегу, и бросал их в океан. Время от времени он чувствовал ветерок, что создавал легкую рябь воды, больше ничего.
Она подтянула колени к груди, наблюдая за ним.
— Это как-то сложно.
— Это не должно быть легко, — сказала она, смеясь.
— Что бы сделала ты?
— Нет, так не пойдет, сейчас моя очередь. Ты спрашивал, что я буду делать, если войду в комнату, где будет целая компания голых людей, занимающихся сексом.
— Да, развернуться и уйти — это не выход.
— Абсолютно. — Она смотрела, как он бросил еще один маленький камень, обдумывая ее вопрос.
У них была нормальная жизнь. Да, нормальная.
Ни на мгновение она не могла забыть, что была одна на острове с мужчиной, который не хотел ее убивать.
Бен, он был полон противоречий.
С одной стороны, он сказал, что не хочет ее убивать, но потом сказал, что не может ее убить.
— Давай, скажи мне, — сказала она.
— Я оставался бы на острове пару дней, исследуя его, уверяясь в том что это действительно остров, искал бы возможность уплыть на лодке или улететь на самолете. Если не смог бы, то пошел бы на охоту, обдумывая пути спасения.
— Ты и не смог с этим справиться? — спросила она.
— Что бы сделала ты?
Джой рассмеялась.
— Я бы не попала в ситуацию, в которой могла бы застрять на острове.
— Ха-ха, очень смешно, но ведь это так.
— Что так?
— Ты попала в ситуацию, из-за которой оказалась на острове.
Джой перестала улыбаться и взяла еще одну клубнику.
— У меня не было выбора, и я здесь не одна.
— Нет, ты не одна. — Он коснулся ее колена, а потом сжал его.
— Ты когда-нибудь пользовался камерой? — спросила она.
— Хм?
— Ну знаешь, ты говорил, что фотограф. Мне было интересно, пользовался ли ты ею когда-нибудь.
— Иногда. Я фотографировал тебя в городе.
— А Джоанну?
— Нет, не было надобности. Я уже знал ее распорядок.
Она смотрела, как он откусил еще кусочек клубники.
— Наши дни здесь ограничены.
— Я знаю. — Бен посмотрел ей в глаза, и она поняла, что тонет.
Заставив себя отвести взгляд, она уставилась на океан. Было что-то умиротворяющее в том, чтобы остаться с ним наедине на этом острове, она обнаружила, что наслаждается временем, проведённым здесь.
— Я не хочу, чтобы это заканчивалось, — сказал он, удивив ее.
— Не хочешь?
— Нет, не хочу. Мне нравится быть здесь с тобой и веселиться. Я никогда не думал, что встречу такую женщину, как ты, никогда.
— Бен?
— Ничего не говори, ладно? Я читал твой дневник и знаю, что ты думаешь и чувствуешь. Правда в том, что я такой, какой я есть, и ты права. Твоя жизнь сыграла с тобой злую шутку, и я ничего не могу сделать, чтобы это изменить.
— Слова в дневнике не для того, чтобы ты их читал.
— Я до сих пор их читаю.
Она не могла смотреть на него в этот момент, поэтому встала на ноги и пошла к океану. Горло сжалось, желудок скрутило, сердце разбилось. Слезы наполнили ее глаза, и, как делала много раз прежде, она глубоко вздохнула, пытаясь разобраться в своих чувствах.