Его голос стал ниже, когда он спросил:
– Одна или с женихом?
– Одна. – Лола потянулась к уголкам одеяла и обернула его вокруг плеч, ограждая себя от его пристального взгляда. И снова она удивилась тому, что его пристальный взгляд не был гадливым или отталкивающим, как она предполагала ранее. На самом деле, она вообще не чувствовала себя отверженной. Скорее уж обеспокоенной. Обеспокоенной насыщенной синевой и голодным блеском его глаз, который она заметила. Обеспокоенной тем, как у нее в груди что-то сжалось. Потом он прищурился, и желание исчезло, как будто его вообще никогда там не было.
– Это не кажется таким уж ужасным, – сказал он, как будто его и не застукали, пока он пялился на ее грудь.
Макс выглядел так беспечно, что девушка задалась вопросом, почему она внезапно смутилась. Ради Бога, не в первый раз мужчина увидел ее лифчик. Когда-то у нее была самая часто фотографируемая в мире ложбинка.
– Это был выдающийся «Тутси Ролл», – объяснила она.
Он приподнял бровь, как будто говоря «И что с того?»
– И на самом деле я его не целовала.
– А что ты делала?
Она сказала ему, потому что, хоть это и было непристойно, оно и не было тайной. И потом, если он будет умирать от желания узнать, то сможет заплатить двадцать пять баксов, как и вся остальная часть мира, и увидеть фотки в Интернете. Конечно, как только их спасут.
– Пародировала Линду Лавлейс[67].
Уголки его рта скользнули вверх в чисто мужской улыбке, отразившейся и в его голубых глазах.
– Пародия на Линду Лавлейс?
– Ничего не говори. Хочешь деталей?
– О Боже, да, – выдохнул он.
Она расхохоталась.
– Забудь.
– А если я хорошо-хорошо попрошу?
– Нет.
– Не смешно, Лолита, – сказал он, используя испанскую форму ее имени.
Крошка подпрыгнул на сиденье, и она ухватила его за намокший ошейник на шее.
– Какое название у этого сайта?
– Зачем тебе? Собираешься заплатить двадцать пять долларов, чтобы увидеть фотки?
– Ты заинтриговала меня «Тутси Роллом». – Он пожал плечами. – Тебя бы обеспокоило, если бы я так сделал?
– Конечно.
– Почему?
Она не могла поверить, что он задал такой очевидный вопрос.
– Ну, понятное дело. Я на них голая.
– Ты и раньше позировала обнаженной.
– Не полностью. – Ближе всего к этому она оказалась в те дни, когда работала на специализированную линию косметики. Ее наняли рекламировать их продукты по уходу за кожей. Прямо на снимке она оделась только в ароматизированное масло для тела. Она позировала на красном фоне, ее лодыжки скрещивались, а колени согнуты таким образом, чтобы как раз прикрыть лобок. Сзади пара мужских рук закрывала ее грудь. Она неделю голодала перед той фотосессией. Когда съемка закончилась, она совершила набег на авто-фастфуд «Вендис»[68] и сделала заказ на две больших порции.
– Я бы сказал, что фото в кружевных лифчиках и трусиках чертовски близко к этому.
Это не то же самое, и Лола не знала, почему должна объяснять ему это, но все равно попробовала.
– Каждый раз, когда я соглашалась на фотосессию, я контролировала свой образ. Это всегда был мой выбор. Lolarevealed.com не мой выбор. Это оскорбление не только моего тела, но и моего доверия. Я бы никогда не приняла решения где-нибудь опубликовать те фото, особенно на порносайте в Интернете. Родители ужасно огорчились. – И она никогда не приняла бы решение опубликовать свои фото в самый разгар болезни, когда она уходила вразнос, и каждый момент бодрствования и сна находилась во власти мыслей о еде и чувства вины. Фанатичного вырезания рецептов, которые она никогда не пробовала и покупки поваренных книг, которые она никогда не использовала. – Я не ожидала, что ты поймешь.
Он схватился за бок, глубоко вздохнул и встал.
– Я немного понимаю в том, что происходит, когда теряешь контроль. – Он взялся за удочку, которой воспользовался вчера. – Контроль над тем, что происходит в твоей жизни или над тем, как тебя воспринимают другие. И еще я немного знаю о разрушенном доверии и предательстве.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
– Кто предал тебя? – Возможно, он действительно понимал, но было трудно видеть, как такой сильный человек, непринужденно стоящий перед ней в боксерах, расстроен чем-то. Глядя на него, на его большую шею и широкие плечи, она не могла представить человека достаточно храброго, чтобы предать его. – Кто, Макс? – подталкивала она.
– Не кто. – Он взглянул на нее краем глаза, затем снова обратил пристальный взгляд на запутанную леску в своих руках. – Что.
Лола могла сказать ему, что у него неподходящие снасти для дрифтерной ловли рыбы[69], но сейчас она больше интересовалась тем, что Макс должен был рассказать, чем тем, что он делал. Он не стал продолжать рассказ, и она спросила:
– Тогда что? – Он все еще молчал и Лола вздохнула. – Ну давай, Макс. Я же рассказала тебе про «Тутси Ролл».
Он оглянулся на нее, потом снова уставился на приманку.
– Несколько лет назад я «ушел в отставку» из ВМС, – начал он, распутывая леску от крючков с зазубринами. – За время службы я довел до бешенства нескольких высокопоставленных должностных лиц, и когда одного из них назначили министром ВМС, он захотел чтобы я ушел. Сайонара, Макс.
– И что ты сделал?
Он пожал голыми плечами.
– Я не всегда играл по правилам, – сказал он, но ей это ни о чем не говорило. – Я сделал все, что требовалось для выполнения задания, а после оказался перед выбором: или отставка, или федеральная тюрьма.
Окей, почти ничего.
– Тюрьма? По какому обвинению?
– Преступный сговор. В то время я был частью DEVGRU – Боевой морской особой группы быстрого развёртывания. – Он помедлил и посмотрел на нее, как будто она могла догадаться, что это означало. – DEVGRU борется с терроризмом, занимается разведкой и обеспечением национальной безопасности. Мы также разрабатывали и проводили испытания оружия, и всё обставили таким образом, как будто я тайно вступил в сговор с частным подрядчиком, решив надуть правительство Соединенных Штатов на тридцать пять тысяч баксов.
– Каким образом?
– Взяв деньги за поддельное боевое оружие.
Лола умирала от любопытства, поэтому решила, что в вопросе не будет никакого вреда.
– Ты правда так поступил?
– Ну да, – он фыркнул и подбросил на руке приманку. – Если бы я хотел отдать свою задницу на растерзание правительству, то удостоверился бы, что получу за это намного больше, чем дурацкие тридцать пять штук. – Он придвинулся к борту яхты, взял приманку позади себя и забросил вперед. Он бросил так далеко, что Лола потеряла наживку из виду прежде, чем та упала в Атлантику. – В наши дни за тридцать пять штук можно купить неплохой автомобиль, а неплохой автомобиль не стоит времени в тюрьме.
– А что стоит? Феррари?
На мгновение он задумался, затем покачал головой.
– Неа.
Девушка улыбнулась.
– Что заставило тебя подумать, прежде чем ответить?
– Мысль о Феррари заслуживает серьезного рассмотрения.
– Правда, – рассмеялась она. – Ты нанял адвоката и боролся?
– Да, но если доказательства, которые правительство имеет против вас, засекречены, а у вас и вашего адвоката нет надлежащего разрешения, чтобы изучить материал, значит, вас надули.
Макс стоял к ней в профиль, он прикрыл глаза, защищаясь от яркого карибского солнца, линию челюсти и подбородок смягчила черная щетина, и почти походил на обычного человека с обычными проблемами. И происходящее тоже выглядело почти как нормальная беседа, и, раз уж они вроде как общались друг с другом как нормальные люди, Лола предположила, что он захочет узнать, что ловит рыбу с неправильной приманкой.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
– С такими снастями ты ничего не поймаешь, – сказала она ему.
Он оглянулся на нее через плечо, бриз уже подсушил концы его волос.
– Думаю, что поймаю.
Бедра под одеялом чесались, и она встала.
– Кто бы ни использовал эту удочку до тебя, он оснастил ее блесной[70]. Тебе нужен джиг[71]. Что-то, что привлечет глубоководную рыбу. Может, тебе и повезёт, но я так не думаю.