В магазине Нужные Вещи начался первый полный рабочий день.
– 5 –
Когда Бридж Клуб с Эш Стрит покинул Нужные Вещи десятью минутами позже, в руках у Синди Роуз Мартин болталась хозяйственная сумка, а внутри нее лежала китайская ваза, обернутая в папиросную бумагу. Синди приобрела ее за тридцать один доллар плюс налог, что составляло почти всю сумму, остававшуюся у нее на карманные расходы, но она была так довольна, что чуть ни мурлыкала себе под нос.
Обычно после такой спонтанной покупки она чувствовала сомнение в душе и стыдилась своего порыва, предполагая, что ее слегка обхитрили, если вообще не обвели вокруг пальца. Но не сегодня. Сегодня она совершила свою самую выгодную сделку. Мистер Гонт пригласил ее заглянуть еще, сказав, что у него есть подобная ваза в пару, и что ее доставят вместе с остальным товаром в течение недели, может быть, даже завтра. Эта будет очаровательно смотреться на кофейном столике в гостиной, а если у нее будет две, то она поставит их по обе стороны каминной полки, то-то будет красота!
Подруги тоже считали, что она сделала замечательное приобретение, и, несмотря на некоторую неудовлетворенность от излишней замкнутости мистера Гонта и нежелания поведать о своем прошлом, они все остались о нем достаточно высокого мнения.
– Какие у него изумительные зеленые глаза, – мечтательно произнесла Фрэнси Пеллетьер.
– Разве? – небрежно переспросила Синди. Ей-то казалось, что они серые.
– А я и не заметила.
– 6 –
Тем же днем, ближе к вечеру Розали Дрейк, мастерица из ателье Шейте Сами, воспользовавшись своим законным перерывом на чашку кофе, остановилась подле Нужных Вещей в компании Нетти Кобб, домработницы Полли. В магазине копошилось несколько женщин, а в дальнем углу двое мальчиков, учащихся Окружного Касл Колледжа, перебирали картотеку комиксов, возбужденно переговариваясь полушепотом – удивительно, сколько здесь было экземпляров, которыми они могли пополнить свои богатые коллекции. Одна надежда, что цены будут не слишком высокими. Оставалось лишь надеяться, так как никаких ценников не былой в помине.
Розали и Нетти поздоровались с Гонтом и тот еще раз попросил Розали передать Полли свою благодарность за пирог. При этом он провожал взглядом Нетти, которая после обмена приветствиями бродила по магазину и задержалась у небольшого набора изделий из цветного стекла. Оставив любоваться портретом Элвиса, соседствовавшего с деревяшкой, обозначенной как ОКАМЕНЕВШЕЕ ДЕРЕВО СО СВЯЩЕННОЙ ЗЕМЛИ, он подошел к Нетти.
– Вам понравились калейдоскопы, мисс Кобб? – любезно осведомился он.
Она вздрогнула – у Нетти Кобб была внешность и манеры женщины, которая непременно вздрогнет, кто бы и каким приветливым тоном ее ни окликнул – и несколько нервно улыбнулась.
– Я миссис Кобб, мистер Гонт, хотя мой супруг, упокой Господь его душу, покинул меня.
– Приношу свои искренние соболезнования.
– Не стоит. Тому уже четырнадцать лет. Давно это было. Да, я видите ли коллекционирую изделия цветного стекла. – Она чуть ни дрожала, как дрожит мышь, заметив приближение кошки. – Но о таких мне и мечтать не приходилось.
Изумительные. Дивная работа.
– Я должен вам признаться, – сказал он. – Эти я получил, когда у меня уже был небольшой запас, и они не такие дорогие, какими могут показаться.
Есть другие, гораздо красивее. Если желаете, загляните завтра, и я вам их покажу.
Она снова вздрогнула и даже сделала шаг назад, как будто он предложил ей прийти завтра не для того, чтобы посмотреть товар, а затем, чтобы снять штанишки и получить по заднему месту пару увесистых шлепков… а может и не пару, а гораздо больше, так что ей придется горько плакать.
– О, я не знаю… в среду у меня тяжелый день… у Полли… мы видите ли по четвергам генеральную уборку делаем.
– Так вы не придете? А, может быть, все же попытаетесь? – настаивал Гонт. – Полли говорила, что вы испекли тот пирог, который она принесла сегодня утром.
– Вам понравился мой пирог? – обеспокоенно спросила она, и в глазах ее при этом появилось такое выражение, как будто она ожидала, что он немедленно скажет:
– Нет, не понравился, Нетти, он был отвратителен, меня от него тошнило, а потом понос прохватил, и поэтому я тебя должен наказать, Нетти, вот придешь, затащу тебя в подсобку и буду мучить и колотить, и щипать, пока у тебя глаза на лоб не полезут.
– Пирог был превосходный, – ласково произнес Гонт. – Он напомнил мне те пироги, которые когда-то пекла моя мама… а это было очень давно.
Гонт затронул наиболее слабую струнку Нетти – она очень любила свою мать, хотя и получала от нее побои, которыми всегда заканчивался вечер, проведенный досточтимой леди в пивнушке за углом, а это случалось нередко.
Тем не менее Нетти слегка успокоилась.
– Вот и хорошо, – сказала она. – Я очень рада, что он оказался вкусным. Но идея, конечно, принадлежала Полли. Она самая добрая женщина в мире.
– Да, – согласился Гонт. – После знакомства с ней я готов в это поверить. – Он оглянулся на Розали, но та все еще увлеченно разглядывала товары. Тогда он снова повернулся к Нетти. – Знаете, я чувствую себя в некотором роде вам обязанным…
– О, нет, – Нетти снова затрепыхалась. – Вы абсолютно ничем мне не обязаны. Поверьте, мистер Гонт, ничем…
– И все же заходите. Я вижу, вы знаете толк в цветном стекле, и к тому же я вам верну коробку из-под пирога.
– Ну… тогда я, наверное, загляну… во время перерыва. – Глаза Нетти говорили о том, что ее уши не верят тому, что слетает с губ.
– Замечательно, – сказал Гонт и тут же отошел, как будто опасаясь, что она вот-вот передумает. Он подошел к мальчикам и спросил, как у них обстоят дела. Они с тайной надеждой, которая слишком явно высвечивалась на лицах, показали ему несколько номеров «Удивительного Рядом» и «Мистера X». А еще несколько минут спустя вышли из магазина не веря собственному счастью и держа под мышками целую кипу вожделенных комиксов.
Не успела дверь за ними закрыться, как ей пришлось открываться снова.
На пороге появились Кора Раск и Майра Иванс. Они огляделись вокруг, и взгляд у них был такой блестящий и алчный, какой бывает у белок в сезон созревания орехов. Первым делом они направились к ящику, где красовалась фотография Элвиса. Наклонившись к интересующим их предметам, они выставили напоказ свои зады шириной в два топорища. Гонт с улыбкой наблюдал за ними.
И снова прозвонил колокольчик над дверью. Вновь прибывшая, как и Кора Раск, была крупной женщиной, но Кора заслуживала определения «толстая», а эту скорее надо было назвать «крепышкой», каким кажется могучий лесоруб с пузом, разбухшим от чрезмерного пристрастия к пиву. К блузке ее был приколот большой белый значок, на котором красными буквами было начертано призывное сообщение:
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});