Тогда он выглядел таким ранимым. Для мужчины, за которым толпами увиваются женщины, он казался слишком робким, не уверенным в себе.
Застонав, Элли закрыла лицо руками, хотя никто не мог видеть, как она краснеет.
Глава 6
Марк спустился вниз в начале одиннадцатого. Он собирался встать пораньше, но заснул лишь на рассвете. Но даже сон не принес ему долгожданного покоя. В своих видениях он все время убегал от опасности.
Ему не пришлось долго искать Элли. Из кухни доносился восхитительный аромат, и он, словно зомби, пошел на него. Его сердце стучало так сильно, что казалось, оно вот-вот выпрыгнет из груди. Неужели он нервничает перед встречей с женщиной?
После ухода гостей Марк провел несколько часов в своем кабинете, думая об Элли. Впрочем, ничего нового он для себя не открыл. Она была его домработницей и классно целовалась. Единственный вывод, к которому он пришел. Точнее, ему это было известно с самого начала.
Ничего не произошло. Все, что он сделал, — это ответил на ее поцелуй.
Все, что он сделал… Ему следовало прислушаться к себе.
Будь то обычный поцелуй, его сердце не трепетало бы, как птица в клетке.
Ему нравилась Элли, но не так, как женщины, которых он обычно водил в дорогие рестораны типа «Айви». С ней все было по-другому. Рядом с ней у него возникали совсем другие ощущения, и это его пугало.
Подобно Хелене, Элли обладала хрупкой красотой орхидеи или бабочки, что делало ее еще более опасной. Марка влекло к таким женщинам, и он ничего не мог с этим поделать. Он испытывал желание защищать их, заботиться о них, пока они не окрепнут. Это была его слабость, но с ее помощью он стал лучшим менеджером для своих клиентов. Они щедро платили ему за преданность и заботу.
Такая женщина высасывает из мужчины все, а когда у него ничего не остается, меняет его на другого. Того, кто не напоминает ей о боли. О тех временах, когда она была жалким созданием, пустой оболочкой.
Марк не мог допустить, чтобы это повторилось снова. Он решил, что приложит все усилия, чтобы их отношения оставались чисто деловыми. Если он смог уговорить зарвавшуюся певичку исключить из райдера минеральную воду стоимостью триста фунтов за бутылку, благословленную тибетским ламой, то с этим он определенно справится. Для начала он придумает какую-нибудь причину, чтобы пожить несколько дней в своей лондонской квартире.
Это не побег, а попытка самосохранения.
— Доброе утро, — непринужденно произнес Марк, войдя в кухню.
Элли стояла к нему спиной и что-то помешивала в глубокой сковороде на плите. Не оборачиваясь, она сухо ответила на его приветствие.
— Что вы готовите?
«Молодец, Уайлдер, — похвалил он себя, — продолжай в том же духе. Будь веселым и очаровательным».
Элли ничего не сказала, лишь стала мешать еще интенсивнее.
— Пахнет чудесно. Что это?
— Я решила приготовить большое количество спагетти болоньезе и заморозить их небольшими порциями, чтобы потом разогревать на ужин, — произнесла она голосом, лишенным всяких эмоций. — Хотите, чтобы я отложила дела и подала вам завтрак?
— Не надо. Мне самому вполне по силам себя обслужить.
Налив себе кружку кофе, Марк сел за круглый деревянный столик у двери в сад. Шипение мяса на сковороде было единственным звуком, нарушающим напряженную тишину.
Он прокашлялся:
— Элли, послушайте…
— Я знаю, Марк, что вы собираетесь мне сказать.
— Правда? — Он потер нос ладонью.
— Да, и я не хочу это обсуждать.
Похоже, она умеет читать мысли.
— Хорошо, — сдался Марк, боясь усложнить ситуацию.
Похоже, Элли в нем не нуждалась. Она глубоко вдохнула, готовясь к дальнейшей речи.
— Вы мой босс. Вы путешествуете по всему земному шару и ведете активную светскую жизнь, а я… — Она уставилась в потолок, подыскивая нужные слова.
— Разумеется, я знаю, что я ваш босс, а вы… — Удивительная? Притягательная? Незабываемая? Именно эти слова пришли ему на ум, но он не мог произнести их вслух. — Вы…
Элли опустила взгляд:
— Я ваша домработница.
— Точно.
Это была правда, но ему хотелось бы дать совсем другой ответ.
Элли покачала головой, и ее кудри слегка растрепались.
— По правде говоря, то, что происходит между нами, слишком…
— Сложно?
— Я бы сказала, предсказуемо, но ваше слово тоже подходит. Я на вас работаю, и наши отношения должны оставаться сугубо деловыми.
— Согласен с вами на сто процентов. — Марк пристально посмотрел на нее, пытаясь понять, о чем она думает. — Вы кажетесь расстроенной…
Элли небрежно махнула деревянной ложкой.
— Расстроена? Нет, я вовсе не расстроена.
— Хорошо. Тогда, вероятно, раздражены?
— Нет, нисколько.
Может, Элли Бонд и отличается от большинства женщин, которых он знал, но подобное притворство было хорошо ему знакомо.
— Элли, возможно, вчера вечером я был слишком импульсивен, но я… я ни о чем не жалею.
— Правда? — процедила она сквозь зубы.
— Да, правда. А вы?
Шипение стало громче, когда Элли добавила к мясу томатный соус и принялась энергично помешивать. Затем она резко повернулась и, немного отойдя от плиты, посмотрела на Марка. С ложки у нее в руке капал на пол томатный соус.
— Вы ненастоящий, Марк. Вы живете в своем маленьком мирке, где все совершенно. Вы не имеете ни малейшего понятия о том, что такое настоящая жизнь.
— Неужели?
— Да, не знаете. Настоящие люди испытывают настоящие чувства, но вы с такими людьми не общаетесь. Живете себе в этом рафинированном мирке, делаете что хотите, получаете что хотите, и у вас все хорошо. Не каждый имеет такую роскошь, а вы разбрасываетесь ею впустую.
Что-то в ее взгляде заставило его удержаться от резкого ответа. Сквозь пелену слез в ее глазах он увидел решительность и искренность. Это одновременно удивило его и взволновало.
Здесь что-то было не так, но Марку по-прежнему не удавалось понять, что происходит у нее в голове. Почему она винит его? Ведь это она первая его поцеловала. Он определенно не хотел ранить ее чувства, но, наверное, ранил, сам того не сознавая.
Марк терялся в догадках. Чтобы получить ответ на этот вопрос, ему нужно было проанализировать ее обвинительные слова.
Немного остыв, Элли продолжила:
— Думаю, для нас обоих лучше, если мы будем считать тот… — Она резко замолчала, очевидно не желая произносить слово «поцелуй» — Давайте считать, что в случившемся вчера вечером виновато шампанское и обоюдное временное помешательство, договорились? Я не хочу потерять работу.