карте.
— Что-то не так? — мне показалось, что голос Германа слегка дрогнул.
— Нет. На слух очень жесткая фамилия. Она тебе не особо идет.
— Родных не выбирают, — с легкой грустью отозвался он, приковывая к своему лицу мое внимание.
Широкие брови нахмурились. Взгляд, направленный на дорогу, казался задумчивым и каким-то скорбным.
— Да, ты прав, не выбирают, — отозвалась негромко, в надежде что Герман как-то пояснит перемену своего настроения.
Он медлил. Минуту спустя я поняла, что пояснений не будет. В итоге решила не трогать тему его семьи, во всяком случае на данном этапе.
Была уверена, придет время и он сам все расскажет, как это сделала я. Было достаточно и того, что Герман был рядом, терпел мои перепады настроения и с легкостью уступал, когда я просила его уйти. Он хотел меня поцеловать, а я не позволила…
Интересно, как долго он будет терпеть мою отстраненность? И как быстро сбежит, когда поймет, что ничего больше, чем дружба, я не смогу ему дать? Всей душой, хотела бы дать намного больше. Однако страх и настороженность, теперь навсегда станут барьером, сдерживающим меня от мужчин.
— Приехали, — ворвался голос Германа в мои не радужные мысли. Он припарковался и поспешил заглушить мотор. — Все в порядке? — с беспокойством заглянул в глаза.
Как и всегда помог выйти из машины. Подал руку и я уверенно вложила свою в широкую ладонь.
— Да, все просто отлично! — улыбнулась, пообещав себе, что не стану омрачать этот вечер глупыми мыслями.
Мы прошли ко входу в кинотеатр, не отпуская рук, только возле стойки заказов отстранившись друг от друга.
— Что будем заказывать? — Герман вновь потянулся за бумажником.
Я уверенно перехватила его запястье, не дав ему нырнуть ладонью в карман брюк. Мне не хотелось, чтобы он брал абсолютно все расходы на себя. Я итак была обязана ему многим.
— Я хочу заплатить сама, — не отпуская руки Германа, попыталась открыть свою сумочку.
— Ты наверное забыла? — подался всем телом вперед и наклонившись, прошептал на ухо. — У нас свидание!
В его голосе звучало столько неприкрытого восторга, что мне стало немного стыдно, что слова о свидании правдивы лишь наполовину.
— Дружеское… свидание втроем, — не удержалась, чтобы мягко ни напомнить ему об этом.
— Точно. Как же я мог забыть о таком большом аргументе.
Герман слегка отстранился, опустив взгляд на мой живот, который не давал нам встать слишком тесно друг к другу. Затем снова поднял глаза, пытливо посмотрев в мои. Я заметила легкий отблеск грусти на дне расширенных зрачков, оттого что мне вновь пришлось напомнить о дружеских отношениях. Но лучше быть честной и не давать ложных надежд, чем обманывать того, кто был так добр ко мне.
— Так что, двое против одного. А значит за угощения платим мы.
Герман приглушенно рассмеялся. Взял меня за плечи и развернул к яркому меню борду, на котором красовались всевозможные предложения наборов.
— Тогда командуйте! Я готов уступить, но только сегодня, — он играючи дернул меня за локон и встал облокотившись на стойку.
Устремил свой взгляд вперед, внимательно вчитываясь в виды попкорна и названия напитков. Скорее всего, Герман, как и я давно не ходил в кино и абсолютно не знал, чем именно можно поживиться в кафе кинотеатра.
— Спасибо, — искренне поблагодарила, что Герману удалось удивить меня походом в кино. И пусть это был всего лишь мультфильм, я была безумно рада.
— За что? — склонил голову на бок, удивленно вскинув бровь.
— За свидание, — буркнула еле слышно, пряча ухмылку и вновь отворачиваясь. — Нам пожалуйста, большой карамельный попкорн, колу и молочный коктейль.
Кассир быстро обслужила нас. Герман взял со стола картонное ведерко и подставку с двумя стаканчиками.
Зал оказался маленьким, вместо обычных кресел на первых рядах были выставлены большие кожаные кресло-мешки. Зрители, среди которых в основном преобладали дети, занимали лишь четверть зала. И даже такое немногочисленное число присутствующих обратило на нас внимания. Мы выглядели забавно, но мне нравилось находиться сейчас здесь именно с этим человеком.
Герман шел следом, держа в руках купленные мной попкорн и напитки. У пуфиков я отказалась от помощи, сама опустилась в удобное кресло и перехватила из рук Германа стаканчики. Придвинувшись ко мне ближе, он расслабленно сел в свое кресло и вытянул свои длинные ноги вперед.
— Мне тут определенно нравится, — тепло улыбнулся.
— И нам, — мне показалось, что Герман не просто так протянул свою руку и взяв за широкое запястье, положила ладонь на живот.
Весь сеанс так и просидев, чувствуя, как мужская ладонь успокаивающе поглаживала животик, каждый раз, когда громкий звук усиливал шевеление. Я чувствовала себя до абсурда спокойно. В приятной компании, понимая, что Герман был прав — я начинала видеть в нем непросто друга.
За минуту до того, как включился свет. В тот момент когда по экрану побежали финальные титры, Герман развернулся ко мне всем телом и придвинувшись, обхватил мое лицо своими теплыми ладонями. Мне показалось, что он вновь хочет меня поцеловать. А еще показалось, что мое собственное отношение к этому менялось в пользу Германа. На этот раз я не собиралась отстраняться. Смотрела на его губы в упор, которые словно приближались к моим. Его горячее дыхание приятно щекотнуло мой подбородок. А потом Герман прошептал, почти касаясь моего рта:
— Мы конечно друзья, Дан. Но все же это не то, что я хочу. Я мужчина, ты девушка… Между нами может быть намного больше чем дружба. Я хочу этого, и сейчас говорю тебе все это, потому что предпочитаю прямолинейность.
Я задрожала… И не оттого что мне было страшно. Сила, привлекательность и нежность Германа действовали на меня с особым волнением. И он думал о том же, о чем думала я, весь сеанс. Значит, он размышлял о моих словах о нашей дружбе? Они его задели…
Его пальцы все еще удерживали мое лицо. Взгляд карих глаз заглядывал в самую душу. Подушечкой большого пальца, Герман очертил линию моих губ, а я мысленно молила его о поцелуе.
Возможно так подействовала атмосфера кинотеатра. Или я