– Ради всего святого, на что она тратила деньги? На золотые ночные горшки? – Она заметила, что уши адвоката снова покраснели.
– Нет. Во всяком случае, я так не думаю. – Он оттянул пальцем высокий воротничок. – Она покупала заграничные вещи. Хрустальные люстры, например, обои, ковры.
– И оставила мне счет! Почему мне? Почему не одной из своих “ночных красавиц”? То, что я ее родственница, еще не означает, что я захочу его оплатить!
Но дом, он был нужен ей.
– Мисс Тейлор, не изводите себя. Пожалуйста, успокойтесь. – Мистер Коллинз приподнялся из кресла и потянулся через стол, намереваясь как-то утешить ее. – Вы должны обдумать план действий, а в таком состоянии вы будете к этому неспособны.
Она сцепила пальцы:
– Вы правы. Основное то, что я влипла во все это. Как – уже не имеет значения.
Но выберется ли она когда-нибудь?
– Я хочу предложить вам свои профессиональные услуги, бесплатно.
Джонси смогла только уставиться на адвоката.
– Это самое меньшее, что я могу сделать. И это поможет мне уснуть сегодня ночью.
Он улыбнулся ей, и она почувствовала, что, вроде бы, обрела друга. Она улыбнулась в ответ и подумала, что мистер Коллинз вовсе и не похож на курицу.
– Я принимаю ваше предложение.
– Первое, что мы должны сделать, это предотвратить дальнейшие визиты Джея Ти в ваш дом. Я сам буду относить ему ваши взносы, если вы не захотите лично иметь с ним дело.
– Когда срок первого платежа?
Она молилась, чтобы у нее оказалось время заполучить нескольких постояльцев.
– Около месяца.
Нужно отправиться домой, сделать подсчеты и наметить бюджет. Она протянула руку, и мистер Коллинз тепло пожал ее.
– Еще рано сдаваться, мисс Тейлор. Джонси лишь улыбнулась. Она не хотела сдаваться, но как ей выиграть? Всё против нее, и ничто не говорит в ее пользу.
ГЛАВА 6
Несколько дней Джонси раздумывала, сказать или нет Милочке о своем финансовом положении, а скромная сумма, оставленная ей матерью, тем временем таяла. Даже если она не возьмет оттуда и десятипенсовика, этих денег едва ли хватит хотя бы на первый взнос. Но что толку перекладывать свою подавленность на кого-то другого? Надо справиться самой. А поскольку одна лишь работа помогала забыться, она ушла в нее с головой.
– Думаю, самое время наведаться в комнату моей тети, – сказала Джонси, допив утренний кофе. – Что скажете?
Отставив свою чашку, Милочка поднялась и кивнула.
Идя через переднюю, Джонси огляделась, довольная тем, как сверкает все вокруг. Поднявшись наверх, Джонси вошла в большую комнату и осмотрела обстановку. Очевидно, здесь ничего не трогали с момента смерти Спайси. Даже постель не была заправлена.
Милочка подошла к кровати и осторожно расправила белое кружевное покрывало, комком лежавшее в ногах.
– Спайси всегда была аккуратной. Я понимаю, что вид дома опровергает мои слова, но это правда. Когда она заболела, мы с Мэгги проводили большую часть времени или здесь, или на кухне. – Милочка сняла простыни. – Вот почему Руби верховодила в доме. – Милочка сложила постельное белье стопкой у двери. – Спайси была хорошей женщиной. Она понимала людей и нравилась им.
Джонси почувствовала Милочкину потребность защитить Спайси, поэтому оставила свои мысли при себе. За то время, что Джонси находилась здесь, они очень мало вспоминали о ее тете, не говоря уж о ее образе жизни, что как нельзя больше устраивало Джонси.
А вот в отношении Милочки ее любопытство неуклонно росло. Она смотрела, как Милочка выдвигает ящики и вынимает белье и маленькие коробочки с драгоценностями, и внезапно на нее нахлынули мысли о других женщинах, живших здесь.
Собрав все свое мужество, она спросила:
– А как твое настоящее имя?
Джонси приготовилась к… чему? Холодному отпору? Возможно, спокойному неприятию? Она пожалела, что задала этот вопрос.
Милочка долго смотрела на Джонси, потом тихо ответила:
– Вирджиния. Мои родители называли меня Джинни.
И отвернулась раньше, чем Джонси успела разглядеть что-нибудь, помимо обычной сдержанности Милочки.
– Я могу называть тебя Джинни? По-моему, это имя очень тебе подходит.
Та повернулась, и впервые на ее лице отразилось такое множество чувств.
– Я была бы рада.
Движение за дверью привлекло их внимание.
– Что здесь происходит? – В комнату вошла Мэгги, голос у нее звенел от напряжения. – Что вы делаете?
– Мы с Джинни приводим в порядок комнату, чтобы подготовить ее для постояльцев, – сказала Джонси, глядя, как Мэгги подбегает к Джинни.
– Милочка, о ком это она говорит и что делает?
– Она говорит обо мне. Ты забыла? Я говорила тебе, что мое настоящее имя Джинни. Она похлопала Мэгги по руке и, доведя до кровати, усадила.
– Милочка, ты не можешь позволить ей забрать отсюда эти вещи, – прошептала Мэгги, но недостаточно тихо, чтобы Джонси не услышала.
– Нам придется убрать их, – мягко ответила Джинни. – Если не хочешь помогать, не надо. Сделай себе чаю и посиди на заднем крыльце.
– Мэгги? – обратилась к ней Джонси. – Может, возьмешь что-нибудь на память из тетиных вещей? Выбирай, что хочешь.
Большие голубые глаза остановились на Джонси.
– Что хочешь, – повторила она.
Мэгги поднялась с кровати, подошла к туалетному столику и открыла маленькую музыкальную шкатулку. Джонси смотрела, как она вставляет ключ и поворачивает его. Знакомый припев колыбельной наполнил тихую комнату позвякиванием колокольчиков. Из недр шкатулки Мэгги извлекла золотое ожерелье с аметистом и приложила его к шее. Посмотрела в зеркало над столиком, потом на Джонси.
– Прекрасно, – одобрила Джонси. – Хочешь его взять?
– И музыкальную шкатулку? – спросила Мэгги.
– Конечно. Они твои. Давай, я застегну ожерелье, – осторожно предложила она.
– Нет. Я не хочу его носить. Не сейчас. – Мэгги направилась к двери, потом повернулась. – Спасибо.
– Я уверена, тетя хотела бы, чтоб они остались у тебя, – сказала Джонси.
После ухода Мэгги Джонси поняла, что Джинни не станет объяснять, что происходит с девушкой, поэтому не стала спрашивать и вернулась к неотложным делам.
– Не представляю, что со всем этим делать, – сказала Джонси, обозревая столики и комоды с личными вещами.
– Я знаю, что некоторые свои вещи Спайси держала на чердаке, – ответила Джинни. – Лестница туда – за дверью в конце коридора, рядом с твоей комнатой.
– Что ж, мы, видимо, так и поступим. Кроме меня родственников нет, и я не думаю, что кто-нибудь захочет… – Джонси резко замолчала, взглянув на Джинни. – Я только хотела сказать, что она была…
Голос ее оборвался, она не знала, что еще сказать. Она говорила правду. Она действительно не считала тетку леди, такой же, как ее мать. Невероятно, что они были сестрами.