заводить детей, если всё равно придёт Лиса и всё сожрёт?
— Действительно, — хмыкнул Сытин.
— Чтобы вернуть жизни смысл и существует практика Ипато Покуяки — практика принятия Лисы. Надо заранее внушить себе мысль, что Лиса неизбежна. Смело посмотреть ей в глаза и научиться жить, не обращая на неё внимания.
— Глубоко, — ухмыльнулся Сытин.
Болотник с уважением поглядывал то на Сытина, то на Мыша.
— Слушай, Мыш! — спросил я. — А тебе-то это зачем? До сих пор я не замечал, чтобы ты дрожал перед какой-то лисой.
— Это всё дети, — вздохнул Мыш. — Я тревожусь за них. Тревога не даёт мне жить счастливо.
— Хочешь ещё блина? — попытался я утешить друга.
— Спасибо, Немой! С удовольствием!
Наконец, я довольно вздохнул и отодвинул пустую тарелку.
— Ну, рассказывайте! Только по очереди!
Глава 10: Проблемы нечисти
Первым, разумеется, выступил домовой.
Он доел блин, облизал пальцы и с возмущением договорил:
— Князь! Требую управы на своих хозяев!
— Они тебя обижают?
Я недоверчиво хмыкнул.
— Ещё как! — утвердительно закивал домовой. — Лишают права на спокойную и счастливую старость!
— Это каким образом?
— Дом продают и съезжают! Вот каким!
— Ну, мало ли! Захотелось людям переехать. И ты поезжай с ними.
— Так они меня с собой не берут!
— О как! А почему?
— Говорят, что я их придирками замучил! — возмущенно пробасил домовой. — А я разве придираюсь?
Ну, вообще-то да, бля! Насколько я успел заметить.
— Я только хочу, чтобы в доме порядок был! Чтобы вещи на своих местах лежали. Чтобы люди себя, как положено, вели, а не как вздумается! А если каждый будет делать, что захочет — это что получится? Бардак!
— Из множества различных устремлений складывается течение жизни, — философски заметил Мыш.
— Чего? — домовой с подозрением уставился на Мыша.
Сытин застонал от смеха.
— Ну, если ты с прежними хозяевами не ладишь — так оставайся в доме, — примирительно сказал я. — Может, с новыми уживёшься?
— А новые хозяева меня брать не хотят! — завопил домовой. — Им старые наврали, что у меня характер склочный!
Михей покраснел от смеха, бросил вилку и выскочил из-за стола. Сытин хохотал, уже не скрываясь.
— Так от меня-то ты чего хочешь? — охреневая, спросил я домового.
— Чтобы ты запретил им дом продавать! Или пусть меня с собой возьмут! Или пусть новые хозяева жить оставят! Домовому без дома нельзя! Нет такого закона!
— Как я их заставлю-то? Ты охерел совсем?!
— Как хочешь! Ты — князь! И должен соблюдать закон! А по закону я домовой, значит, мне дом положен, и точка!
Бля!
— Слушай, домовой! А ты мирно договориться не пробовал?
— А зачем? У меня есть права, и нарушать их я никому не позволю!
— Да затем, что ты уже мне весь мозг выип! Представляю, как ты с хозяевами обращаешься!
— Нормально я с ними обращаюсь! Уму-разуму учу! И ты должен мои права соблюдать! А не то я на тебя жаловаться буду!
— Это кому?
Домовой раскрыл рот и от неожиданности заткнулся.
— Найдётся кому, — забубнил он. — На всех управа есть! Не бывает такого, чтобы безнаказанно закон нарушать.
Я жалобно взглянул на Сытина.
Тот замотал головой сквозь смех.
— Нет, Немой! Разбирайся сам! Это твоя работа!
— Так!
Я хлопнул ладонью по столу. А потом пошарил в кармане и достал оттуда две золотые монеты. Остатки княжеского жалования.
— Держи, — я протянул домовому деньги. — Купи себе дом, и живи в нём, как хочешь!
— В смысле? — выпучил глаза домовой. — Один?!
— Да мне по хер — один, или с кем-то! Тебе дом нужен? Будет у тебя дом.
— Так не пойдёт! — завопил домовой. — А хозяева?! Кому я помогать буду? Кого жизни учить?!
— Ну, подбери себе какого-нибудь алкаша на рынке, и возись с ним! Учи, как жить правильно.
— Алкаша?
Домовой задохнулся от возмущения.
Я воспользовался моментом и вытолкал его на крыльцо.
— Всё, вали давай!
Домовой скатился с крыльца. Тут же рядом с ним из земли вынырнул шейлуньский червяк и потянулся любопытной пастью к домовому.
— Убивают! — заорал домовой. Метнулся к воротам, едва не сбив с ног Михея, и с разбегу ударил в них крохотным тельцем.
— Да погоди ты! Михей, придержи червя!
Я торопливо отодвинул засов и выставил домового на улицу.
— Иди, покупай себе хибару! А с жильцами что-нибудь решим!
Изумлённо крутя головой, я вернулся в дом. Ни хера себе, княжеские хлопоты!
— Немой! Ты так все деньги разбазаришь! — ухмылялся Сытин. — А у тебя их и без того нет.
— Чой та? — удивился я. — Мне за последние две недели жалованье так и не выдали, между прочим!
— И надолго тебе этого жалованья хватит, если ты каждому домовому отдельный дом покупать будешь? Гляди — завтра под окнами очередь из желающих выстроится!
А ведь Сытин прав, бля! И на счёт очереди, и на счёт денег. Надо как-то казну заводить, раз уж угораздило в князья вляпаться! Да и пополнять её хоть откуда-нибудь.
— Ладно, разберусь, не маленький! — сурово сказал я. — Кто там у нас дальше по очереди?
Болотник робко втянул голову в плечи.
— Кстати! — вспомнил я. — Где там твои грибы? Давай, на кухню отнесу, чтобы не пропадали.
Банник нерешительно откашлялся.
— Э-э-э... Прошу прощения за домового. Он, конечно, не совсем прав...
— А ты-то тут при чём? — удивился я. — Рассказывай, что случилось?
— В баню не ходят, — грустно вздохнул банник.
— В смысле? — удивился я. — Вообще не моются, что ли?
— Нет, моются, конечно. Но так. Без пара, без удали. Воду нагреют, ополоснутся — и всё.
— А тебе плохо разве? Хлопот меньше.
— Ты пойми, князь! — страстно сказал банник. — Баня — она же не для мытья! Баня — она для души! Чтоб жарко было, чтобы пар столбом! И веничком, веничком! А потом — в речку, или в сугроб! И квасу холодного! А? Как заново рождаешься!
— Это да! — мечтательно протянул я.
— А помыться и в тазике можно, —