Роз Витан, двадцативосьмилетняя очаровашка с кудряшками, приходилась мне дальней родней по линии матери. С самого детства мы бок о бок присутствовали на семейных торжествах, в молчании поглощая обильную трапезу. Но, вот Роз уезжала со своими родителями домой, а я оставался, и забывал о ней тут же, как только автомобиль скрывался за поворотом. С возрастом наши отношения не становились теплее. Но, по настоянию матери, я был вынужден навещать время от времени Роз и подкармливать ее пирожками домашнего изготовления. К этому времени она уже имела частную практику психолога и отнюдь не голодала. Но я нравился своим родным в роли Красной шапочки.
Сейчас я не могу сказать, была ли продуктовая повинность тяжким для меня бременем, но закончилась она как раз тогда – в день бенефиса Джима. С тех пор я не виделся с Роз. Тому уже три года. И особой печали по этому поводу не испытывал. И, неожиданное, возникшее вдруг, желание ее увидеть, я не мог отнести за счет своей сентиментальности. Это пришло исподволь во сне. Оне изволили мне присниться. И в момент пробуждения я вдруг ясно услышал таинственный голос, сообщавший, что родственники снятся обычно либо отходя в мир иной, либо в особо кризисные ситуации своей жизни. Голос этот звучал убедительно, и я внял его предупреждению. В самом деле, я не видел ее три года. Ну, что стоит хоть раз пойти на поводу собственного каприза. Кофе на свежем воздухе, дым сигареты поднимающийся к луне... Разговоры о минувших днях.
Поэтому, движимый внезапно возникшими родственными чувствами, и не желая нарушать сложившуюся традицию, я накупил пирожков, приложил к ним упаковку сливочного масла и отправился в путь. Но, к моменту моего прибытия волк уже успел слопать бабушку.
Уже в тот момент, когда я вылез из автомобиля и пошел по дорожке к дому, меня охватило странное чувство. Дом казался необитаемым. А где отрешенные молодые люди, бродящие по саду? Где безумного вида девицы, распивающие кофе на террасе? Была только летняя тишина и жужжание пчел над цветами. Дверь оказалась заперта. Я подергал ручку, попытался заглянуть в занавешенное окно, – никого. Я долго давил на кнопку звонка, но никто не сказал мне сладким голосом: "Дерни за веревочку, дверь и откроется". Никого не оказалось и за домом. Поэтому я просто присел на порог и решил отдаться томительному ожиданию. В самом деле, далеко ли она могла пойти? Уехала в город? Все равно вернется – Роз не любила ночевать у подруг. Рано или поздно возникнет перед моими глазами вот на этой самой дорожке, на которую я сейчас гляжу. Хотелось есть, но я не решился воспользоваться запасом подарочных пирожков. Я раздумывал над тем, что некоторые люди получают незаслуженные дары от жизни. Вот, скажем этот дом. Ни у кого из нас не было своего огромного древнего дома, окруженного садом – у Роз он был. И она могла себе позволить существовать на просторе, не стесняемая толпой родственников. Конечно, каждый из нас мог к ней приехать, но кто же мог выдержать ее "психологические группы", ее "тренинги для идиотов", ее.... Но, она зарабатывала деньги, и упреки в сторону неправильного образа ее жизни были, мягко говоря, бестактны. Поэтому все лишь пожимали плечами, но не спешили воспользоваться ее приглашением провести лето на лоне природы. Я, кажется, задремал, отдаваясь неге деревенского пейзажа, но тут скрипнула калитка.
На дорожке появилась дама в шляпке. Издали она показалась мне совсем юной, но при ближайшем рассмотрении малышке оказалось никак не менее семидесяти лет.
– Вы ожидаете Роз? – сочувственно спросила она. – А кто вы будете?
Узнав, что родственник, старушка принялась изливать на меня потоки информации, сразу переварить которую не смог бы даже Юлий Цезарь. Основное, что мне удалось понять – это то, что Роз исчезла две недели назад. Как об этом узнали? Бедный-бедный разносчик пиццы. Он долго звонил в дверь. Потом слегка толкнул ее, и дверь открылась. Однако на его призывы никто не отозвался. Тогда парень, совсем еще дитя, позволил себе сделать несколько шагов по коридору и тут в холле возле самой лестницы обнаружил распростертое тело хозяйки в розовом купальном халате. Зажмурившись, чтобы ненароком не глянуть в лицо трупа, разносчик выскочил наружу и тут дал волю обуревавшим его чувствам. На его вопли, которым могла бы позавидовать полицейская сирена, выскочили люди из соседних домов. Естественно, ворвались в дом и обнаружили купальный халат, хозяйка которого в нем не присутствовала. Он просто валялся на полу брошенный и сиротливый. И тогда все вспомнили, что, действительно, несколько дней как не видели Роз. И все эти дни в доме стояла непонятная тишина.
– Ключик в двери торчал. Я заперла дверь и ключик прибрала. Мало ли что. Говорили, она нашла работу в городе. И слава богу, слава богу! А-то ведь, бывало, какой шум тут стоял. И странный шум. Здесь собирались подозрительные люди, что-то вроде секты. Мой муж говорил, что это похоже на театральную репетицию. А он в этом разбирался. Всю жизнь проработал билетером в театре. Но, актеры, рано или поздно, дают представления, не так ли? Нет-нет, это было что-то другое. Опасное.
Она выдала мне ключ, продолжая что-то еще говорить. Но я уже перестал воспринимать ее инсинуации. Таковы особенности моего сознания – не могу долго выслушивать рассуждения об одном и том же. Отключаюсь. Старушка, однако, этого не замечала. И сопроводила меня до самой двери. А на пороге сказала:
– Если что понадобится, я здесь – рядом. Стукните в окошко.
Я шагнул в темное нутро дома, и тут же почувствовал себя отрезанным от всего мира. Всюду царил порядок, если не обращать внимания на ровный слой пыли, еще тонкий, но уже заметный. Да в кухне на столе стояла чашка с заплесневевшими остатками кофе. Да в гостиной на стуле висел небрежно наброшенный купальный халат.
Я обошел весь дом. Было настолько тихо, что мои шаги звучали подобно шагам командора. В пустоте комнат я казался себе необыкновенно высоким и целеустремленным. Со мной такое случалось. Это ощущение иногда появлялось в музеях или на открытых площадях и, как я теперь понял, было как-то связано с отсутствием людей. Значит, я ошибался, думая, что значимость мне придает открытое пространство. Пустота – да. Главное, чтобы никого не было.
Странно, прошло только две недели, а воздух уже успел застояться, задохнуться. В запахе пыли я различал ароматы склепа. Хотя, вполне возможно, что это было лишь иллюзией – созданием моих напряженных нервов. Я распахнул все окна, и стало немного легче. И еще, мне резал глаза этот безупречный порядок. Если не считать вонючей чашки в кухне и халата, – все было на местах. И эта несвойственная Роз аккуратность тревожила больше всего. Я почему-то подумал, что в последние дни Роз жила уединенно, никого не принимая. Значит, она разогнала всех психов. Соседка что-то такое говорила? Правильно, она говорила, что незадолго до отъезда Роз нашла какую-то работу в городе. То ли в клинике, то ли неизвестно где... Только разве она сказала – "отъезд"? или "исчезновение"? Роз редко появлялась дома, и еще "теперь здесь тихо". Тихо! Никого больше нет. Группы не собираются. Потому что Роз занята? А может быть, она давно исчезла? Кто же тогда заказал пиццу? Конечно, она просто переехала в город. Навела в доме порядок и уехала. Работать в клинике. Немного не вписывались в концепцию незапертая дверь с торчащим изнутри ключом и брошенный у лестницы халат. Что за спешка? И чего я вообще привязался к этому халату? К сожалению, я не был знаком с гардеробом Роз, иначе можно было бы определить, что именно она взяла с собой.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});