Какой бы сильной и независимой она ни хотела казаться, ей предстояли тяжелые дни, и Натан мысленно поклялся, что будет всегда рядом с ней, даже если она станет отталкивать его, подозревая в корыстных намерениях. Возможно, Элисса воспринимала его как врага, но на самом деле он был ее лучшим другом, потому что в точности знал, чего хотел ее отец, Эли. Впрочем, она не сразу сможет в это поверить…
Когда Рики насторожил уши и поднялся со своего места, Натан понял, что сейчас появится непрошеный гость. И не ошибся! В следующую секунду в комнату вошла Клаудиа Гилберт, двадцатидвухлетняя дочь экономки. Ее мать зарабатывала на жизнь тем, что готовила и прибирала в хозяйском доме и в бараке для наемных работников. Она содержала не только себя, но и свою разведенную дочь и двухлетнего внука. Алтея имела золотое сердце и невероятно умелые руки. Жаль только, что ее дочь не унаследовала от матери ни того, ни другого.
При желании Клаудиа могла бы очень многому научиться у трудолюбивой и мудрой Алтеи Гилберт. Так размышлял Натан, глядя на одетую в невероятно обтягивающие джинсы и облегающую блузку на тоненьких бретельках Клаудиу.
Нельзя сказать, чтобы Клаудиа была по-женски непривлекательна. Нет, просто тот факт, что она в открытую преследовала Натана, действовал ему на нервы и отталкивал от нее. К тому же Клаудиа была на десять лет моложе. И обожала тяжелый рок, а Натану нравилась музыка в стиле кантри. Между ним и Клаудией было слишком мало общего, чтобы Натан решился на любовную связь, к которой так стремилась дочь экономки.
– Привет, Нат! – промурлыкала Клаудиа, с деланной наивностью опуская длинные ресницы. – Я пришла выразить свое соболезнование. Уж я-то знаю, насколько вы с Эли были близки…
Хантер нисколько не удивился ее деланному сочувствию. Он понимал, что Клаудиа пришла вовсе не за этим. У нее было великолепное тело, но при этом ни малейшего понятия о вкусе и изяществе. Она всегда шла на понравившегося ей мужчину, словно тяжелый танк на врага.
Присев рядом с Натаном, Клаудиа принялась играть с пуговицами на его джинсовой рубашке. Хантер равнодушно взирал на осторожные, вкрадчивые движения наманикюренных пальчиков. Уж лучше бы она уделяла побольше времени своему маленькому сыну Тимми.
– Знаешь, иногда полезно немного развлечься, Нат…
Клаудиа еще несколько раз взмахнула длинными ресницами, чтобы сделать намек еще более прозрачным. При этом она изо всех сил старалась выглядеть как можно более сочувствующей и понимающей. Однако уловки Клаудии не достигли цели. Запах ее духов был настолько сильным, что можно было задохнуться. Слишком глубоко декольтированная грудь не вызывала никаких других желаний, кроме желания прикрыть ее. Красивые от природы губы были непоправимо испорчены толстым слоем блестящей ярко-розовой помады. Увы, Хантер был достаточно опытным и неглупым, чтобы не попасться на ее крючок. Конечно, маленькому Тимми был нужен отец, но только не Натан!
Осторожно сняв руку Клаудии со своей груди, Хантер отошел от двери в душевую комнату. К этому времени горькие рыдания Элиссы превратились в едва слышные жалобные всхлипывания. Ей потребовалось целых двадцать минут неудержимого плача, чтобы излить все накопившееся горе. Натан в душе надеялся, что теперь Элисса почувствует себя лучше. Ее горькие рыдания подействовали на него словно хлесткие удары плеткой, усилившие его собственную глубокую скорбь, которой он не позволял себе поддаться. Натан знал, что, если поддаться слабости, он не сможет проследить за исполнением последней воли погибшего Эли.
– Клаудиа, могу я тебя кое о чем попросить? – мягко спросил Натан.
– Конечно! Все что хочешь! Ты же знаешь, что я готова сделать для тебя все что угодно! – просияла молодая женщина.
– Послушай, не могла бы ты хоть немного помочь своей матери в уборке и приготовлении пищи? Она много лет проработала в доме Эли и теперь, конечно, тяжело переживает его гибель. Твоя помощь по дому облегчила бы ей жизнь…
Клаудиа моментально сникла.
– Хорошо, Нат, как скажешь… Знай, моя дверь всегда открыта для тебя, если только ты захочешь… Ведь ты и сам знаешь, как я к тебе отношусь.
Клаудиа не шутила, и Хантер знал это, хотя и не испытывал по этому поводу ни малейшей радости.
– Вот и хорошо! А теперь, извини, мне нужно переодеться, чтобы отвезти Элиссу в город.
Взглянув на закрытую дверь в душевую комнату, Клаудиа снова перевела взгляд на Натана.
– Верджил говорит, что дочка Эли сделалась слишком уж городской, чтобы жить теперь среди нас, на ранчо. А ты как считаешь, Нат?
– Я считаю, что мне нужно поскорее принять душ и переодеться, – уклонился от прямого ответа Хантер.
Клаудиа хотела было что-то сказать, но тут же передумала, решив, очевидно, что еще не время раскрывать все свои карты.
После ее ухода в комнате еще долго стоял крепкий запах дешевых духов. Наверное, она купалась в них, да так часто, что этот запах насмерть въелся в ее кожу и светлые волосы. От Элиссы, напротив, исходил тончайший соблазнительный аромат, который хотелось вдыхать еще и еще…
Боже! Всего двадцать четыре часа назад Хантер не дал бы и ломаного гроша за Элиссу Ролинз Катлер, а теперь его неудержимо тянуло к ней. Наверное, Верджил прав – обитатели ранчо явно были другой породы по сравнению с городскими утонченными Катлерами.
Стоя под тугими струями душа, Натан мрачно размышлял о неожиданном повороте в своей судьбе. Потом он принялся яростно намыливаться и тереть тело губкой, пока его не отпустило ненужное напряжение, вызванное мыслями об Элиссе, о предстоявших хлопотах, связанных с похоронами и оформлением наследства, о неизбежной встрече Элиссы с дядей Гилом и кузеном Верджилом, во время которой Натан не сможет быть рядом… Да, Хантеру предстоял нелегкий день.
Глава 6
Во время всех многочисленных стадий оформления документов Элисса держалась довольно стойко. К чести Хантера, он все время был рядом, готовый оказать ей любую поддержку, не навязывая при этом своего мнения. Когда Элисса терялась, не зная, какое решение принять, он тактично подсказывал возможные варианты, оставляя последнее слово за девушкой.
И только когда Элисса и Хантер зашли в местное кафе, чтобы проглотить по гамбургеру, она наконец позволила себе немного расслабиться, откинувшись на спинку стула. Только теперь она осознала, как ей помогло присутствие рядом такого сильного и надежного человека, каким был Хантер.
Теперь Элисса уже не удивлялась тому, что отец взял его в свой дом и относился к нему словно к сыну. Уверенный в себе и чрезвычайно целеустремленный, Хантер был больше похож на Эли, чем его собственные племянник и племянница. Насколько Элисса помнила Верджила и Патрисию, у них было очень мало общего с ее отцом, Эли Ролинзом.