Читать интересную книгу Под позолотой — кровь - Александр Золотько

   – А, действительно, так вот, тот мужчина и та женщина с пистолетом, по-моему, они… Да нет, не по-моему, а совершенно точно, я просто в этом уверена.

   – Ну?..

   – Они были знакомы друг с другом.

   В этом месте допроса следователь сдался. Он поблагодарил Азалию Семеновну за помощь и даже проводил ее и двенадцатилетнюю дочь Маргариту к выходу из управления. Следователь допустил ошибку. Впрочем, внешнее сходство мамы и дочери вводило в заблуждение не его одного. Раз они так похожи внешне, то и все остальное в них похоже. И никому не приходило в голову, что дочка может отличаться от матери.

   Маргарита всегда все видела и слышала, даже когда ей это запрещалось. Она очень хорошо рассмотрела всех участников представления, но у нее не спросили, а мама очень не любила когда дочь вмешивалась в содержательные разговоры взрослых. А мама плохому не научит.

   В результате было выяснено, что в кафе было минимум двое убийц: мужчина и женщина. Примет установить не удалось, и при опросе в гостиницах и пансионатах просто выясняли фамилии тех, кто приехал за три-четыре дня до убийства или уехал в тот же день.

   Король

   Король отлично понимал, что найти убийц в переполненном курортниками городе будет очень сложно. Привыкнув трезво смотреть на вещи, Король оценивал шансы успешных поисков как один к ста. Один к ста в случае максимально оперативных и энергичных поисков.

   Симоненко, со своей стороны, искать будет тщательно. Король хорошо изучил начальника городского управления милиции и испытывал к нему уважение. Подполковник был сильным, честным и волевым человеком, неспособным на подлость, но Симоненко, с точки зрения Короля, плохо понимал обстоятельства современной жизни. Делить мир на своих и чужих, плохих и хороших, преступников и защитников закона – такую роскошь мог позволить себе только очень наивный человек.

   Симоненко не был наивным человеком, он искренне пытался понять, что же происходит на свете, начинал понимать это, и ему становилось от этого только хуже. Король отлично видел, как гаснет подполковник, понимал, что долго так продолжаться не сможет, но ничего не предпринимал. Когда настанет момент, Симоненко сам назначит своего преемника, а Король проследит, чтобы новый начальник милиции не был никак запачкан контактами с криминалом. Это было для Короля принципиально.

   Люди должны знать, что есть Король и есть милиция. Находясь над законом, Король понимал, что для большинства закон все равно нужен. Большую часть доходов Король извлекал из легальных операций, а для этого ему нужен был порядок и порядок именно законный. Люди должны быть защищены, не от Короля и ему подобных, а от себя и других людей.

   Люди должны сами решать как строить свою жизнь. Если ты считаешь, что законы нужно выполнять – выполняй и рассчитывай только на поддержку законов. Если ты решил жить по другим законам, законам установленным только силой и авторитетом Короля – будь готов и отвечать по ним.

   Король жил одновременно в системах двух законов и всегда это учитывал. Даже подбирая одежду, Король ориентировался на два способа восприятия. Летом он всегда был одет в светлую рубаху, светлые брюки и неброский галстук. Все, кто приходил к нему снизу, из подзаконного пространства, оценивали его одежду как признак скромности и деловитости. Только те, кто хорошо ориентировался в качестве и ценах одежды, замечали, что и простые рубахи, и брюки, и неброские галстуки происходят из самых престижных коллекций и стоят больших денег.

   Нет смысла демонстрировать силу и влияние перед теми, кто этого не оценит. Более того, постоянная демонстрация силы – признак слабости. Сила должна применяться только тогда, когда в этом возникает необходимость. И дозироваться эта сила должна очень аккуратно. Там где можно обойтись толчком, нет смысла бить изо всех сил. реакция должна быть адекватной. Адекватной.

   Именно в этом для Короля состояла основная проблема. Отреагировать, но отреагировать своевременно и точно. Он знал, что рано или поздно ему все равно придется столкнуться с противником лицом к лицу, и он готовился к этому столкновению. Все упиралось в то, что не было точной информации кто в его организации будет куплен. Мастер был среди кандидатов – резкий, циничный, склонный к насилию и независимый. Для Мастера не существовало запретов, и он искренне не понимал зачем считаться со стадом лохов. Их надо стричь. А если кто начнет брыкаться – мочить. Не успел тут Король, не успел. Слишком был занят, чтобы взвесить все точно, хотел получить доказательства и бить наверняка. Но кто-то успел ударить первым.

   Король поймал себя на том, что, не отрываясь, смотрит на телефон. Ему предстоит очень серьезный телефонный разговор. Не важно, позвонят ли ему или он сам наберет номер, но разговор должен состояться непременно. Лучше, конечно, было бы получить более точную информацию и только потом связаться с приятелями Лазаря. Неплохо было бы предъявить убийцу, или, в крайнем случае, доказательство того, что Лазарь вместе с Мастером готовили удар по Королю.

   В этом случае, Король имел право реагировать так резко, в этом случае не нужно было искать убийц. Но доказательств не было. А раз их не было – их нужно найти. Пусть Симоненко ищет – если что-то вообще можно будет найти, он найдет. Король должен принимать меры и, похоже, меры будут достаточно решительными.

   Король нажал кнопку селектора. В кабинет вошел секретарь, как всегда невозмутимый и спокойный.

   – Нужно поговорить с людьми Мастера. С теми, кому он доверял. Через два часа они должны быть в пещере. И они должны сказать все, что знают. Любыми средствами.

   Секретарь спокойно кивнул. Король задумчиво посмотрел на телефон:

   – И еще, все междугородние телефонные переговоры и телеграммы должны проверяться. Малейшее подозрение – ко мне. Перекрыть все дороги, причалы, автовокзал, тропы – все перекрыть. Взять под контроль всех приезжих урок. Мы должны быть готовы к появлению боевиков. Ко мне вызвать Грека, Селезнева и Качуру. Сюда вызвать. А к моему дому пошли пару своих людей.

   – Уже послал, Никиту и Рашида.

   – Хорошо, ко мне в течение получаса никого не пускать и по телефону не соединять.

   Секретарь вышел, а Король снова посмотрел на телефон. Если разговор все равно неизбежен, то лучше звонить самому. Король набрал номер телефона.

   Палач

   Что-то было не так. Что-то было неправильно. Что-то? А, может быть, неправильно было все? Нет, все, что было приказано он выполнил точно – время, место, способ – все точно. Пока нужно было выполнять приказ – такие мысли не приходили Палачу в голову. Палач привык выполнять приказ точно.

   Лучше, правда, когда ставят приказ таким образом, что он сам выбирает место и способ, но и в тех случаях, когда приходилось действовать в жестких рамках расписанного по секундам сценария, Палач не испытывал такого дискомфорта. Но сейчас Палач испытывал недовольство. И пытался понять причины этого недовольства. Тот, кто составлял сценарий сегодняшней операции, очень хорошо знал возможности группы Палача.

   Похоже, что автор сценария был тот же, который составлял почти все предыдущие. Иногда Палач точно мог себе представить смысл совершаемого, иногда это не удавалось, но всегда операция подходила группе Палача как тщательно скроенный костюм. Операция подгонялась под характеры и особенности исполнителей.

   Когда Палачу попадал в руки черновой набросок плана, он уже мог себе представить, под кого подготовлена та или иная роль. Но… Нет, в этот раз тоже совершенно точно определено место, максимально использованы способности Даши и Палача. Что-то не дает покоя, что-то маячит за декорациями и сочится между строк.

   Палач попытался высвободить левую руку, но Даша пробормотала что-то во сне и крепче прижала руку к груди.

   Даша. Тот, кто планировал операцию, не мог не знать, что будет с Дашей сразу после акции. Не мог он не знать, что единственное, на что будет способна Даша в ближайшие часы – это вначале пережить еще раз свой кошмар, а потом спать, возвращаясь в обычное состояние. Не мог не знать, но все равно определил Даше эту роль. Возможно, он исходил из особенностей характера охранника. Ведь действительно охранник был полностью парализован.

   Палач прикрыл глаза. Он попытался отбросить все мысли и снова почувствовать себя оружием. Дрянь. Всякий раз после того, как ему приходится делать с Дашей это, Палач начинал ощущать себя частью сообщества тварей, именующих себя людьми.

   Даже это сомнение в правильности операции – тоже результат этого очеловечивания. И Даша рядом, как напоминание о его слабости. Ему нужно было отодвинуться от Даши, перестать ощущать ее тело, перестать чувствовать кончиками пальцев удары ее сердца. А ей нужно прижиматься к нему, искать в нем защиту, пытаться прикосновением к нему удержать частичку тепла и любви, любви к тому, кто уже несколько лет подряд вынужден быть насильником только для того, чтобы хотя бы на несколько минут вернуть Даше ощущение, что она женщина.