Корневой Башни демонический топор. Я был уверен, что с его помощью смогу выбраться, прорубить любую из этих стен.
Надо будет только заранее придумать, как объяснить Далии и выжившим из отряда, откуда этот топор у меня взялся. А еще я не был уверен, что черный нихарн, защищающий меня от скверны, выдержит долгую близость с демоническим топором…
Снаружи донесся грохот, а потом земля под ногами у меня затряслась. Они там что, все еще не успокоились⁈ Я-то думал, что та огненная волна была последней.
Грохот повторился, тряска земли стала сильнее. Сверху посыпалась черепица — похоже, на крыше ее еще осталось немало, — по стенам побежала сеть мелких трещин. Магия стихии Земли, не иначе. Я не помнил, владел ли ею кто-то из отряда, но, может, так действовал какой-нибудь из амулетов, которыми они все были обвешаны. Или же это была Далия. Сильные маги обычно специализировались в одной стихии, но некоторые из них худо-бедно владели основами всех существующих. Кстати, а я ведь даже не знал, какая стихия была у нее основной.
Земля опять дрогнула, сильнее, чем в предыдущие разы, и краем глаза я уловил, что крышка «сундука» от этого толчка поехала в сторону, а потом и вовсе упала. То есть она даже не была закреплена? В самом деле, местные строители разочаровывали меня все больше и больше.
Интересно, что там, снаружи, происходило? Я прислушался, но ожидаемых криков не расслышал. Вместо того до меня донесся шелест, и его источник находился подозрительно близко.
Я резко развернулся, одновременно доставая меч.
Шелест доносился из «сундука», а через мгновение я увидел и того, кто этот звук издавал.
Ну-у, для пятитысячелетнего мертвеца обитатель «сундука» сохранился очень даже неплохо. Отлично сохранился, я бы сказал. Вероятно, тут действовала магия, подобная той, которую накладывали на усыпальницы Старших кланов. И выглядел мертвец куда более человекоподобно, чем можно было ожидать.
Два глаза, нос, рот, все было как положено. Черты лица оказались более грубыми, чем я привык видеть в землях аль-Ифрит: широкие скулы, приплюснутый нос, мощный подбородок. Волосы у мертвеца тоже сохранились — длинные, черные, заплетенные в косу и перевязанные кожаными ремешками. Пожалуй, самым нечеловеческим в нем была кожа — ровно белая, будто кто-то засыпал его измельченным мелом, а тот впитался и остался. Кожа, а еще глаза, тусклого красного цвета.
Сперва мертвец сел, глядя прямо перед собой, потом повернул в мою сторону голову. Хм, у людей головы настолько далеко точно не поворачивались — так и шею свернуть недолго. Мертвеца подобная мелочь, впрочем, не заботила.
Несколько мгновений мертвец безучастно смотрел на меня, потом начал подниматься. Что-то я сомневался, что он планировал меня радостно поприветствовать.
Может, стоит снести ему голову не дожидаясь, пока он встанет?
Шагнуть вперед, занести меч, ударить… Я привык к тому, что при желании двигаюсь намного быстрее других людей, но мертвец молниеносно вскинул руку и поймал клинок между пальцами, вцепившись так крепко, что я не смог ни отвести его в сторону, ни отдернуть назад. Поймал, переломил металл, будто сухую ветку, и отпихнул в сторону, заставив меня пошатнуться. Тусклая краснота его глаз в этот миг стала будто ярче.
Иштава мерзость! Что ж он так силен-то?
Я отбросил обломок меча и вырвал из ножен на поясе длинный нож. А мертвец вновь завозился в своем «сундуке», то подтягивая ноги, то вновь их распрямляя. Мне даже почудилось, что его лицо отразило досаду — с ногами у него явно была какая-то проблема. Будь он живым, я бы сказал, что мышцы затекли, но для мертвеца это вряд ли было актуально.
Нет, нож мне тут вряд ли поможет, тут нужно оружие получше.
Я перекинул рукоять в левую руку и правой, по нитям своей крови, через невидимое пространство потянулся к демоническому топору…
И…
И ничего не обнаружил.
Будто не было нигде ни Корневой Башни, ни оружия, окруженного моей ожившей кровью.
Что за…
Мертвец между тем вылез из «сундука». Потоптался на месте, будто оценивая, насколько хорошо ноги его слушаются, и двинулся ко мне. Одет он был в длинное серое одеяние, доходившее до щиколоток и напомнившее мне типпаю Кастиана, в какой тот спал в своем илусе.
Пока что мертвец шагал медленно, но я прекрасно помнил, как быстро он смог перехватить мой меч.
— Может, ты вернешься в свой «сундук», я закрою крышку, и мы притворимся, будто ничего не было? — поинтересовался я, не особо рассчитывая не только на согласие, но даже на то, что меня поймут.
Но мертвец явно понял и насмешливо ощерился, показав два ряда длинных острых зубов.
Сперва я подумал, что его тело оживила магия, что сработало что-то вроде заранее установленной защиты от грабителей могил, но вот эта реакция была слишком эмоциональной. Неужели все эти пять тысяч лет душа оставалась внутри мертвого тела? Или это всего лишь эхо прежней личности?
Потом думать о чем-то мне стало некогда.
Мертвец, похоже, вернул контроль за мышцами ног, потому что прежние медленные осторожные движения начали ускоряться. Оружия у него в руках не было, но учитывая то, как он сломал отличную сталь, он в нем не особо и нуждался.
Он кинулся на меня, и в этот раз я успел воткнуть нож ему в шею, вырвать и отскочить в сторону прежде, чем он поймал и сломал и этот клинок. Все движения получились будто сами. Только никакого толка от моего удара не было — нож вошел в его тело также легко, как в тело обычного живого человека, только вот у мертвецов нет сонных артерий, перерезать их бессмысленно.
Даже вдвойне бессмысленно, потому что нанесенная мертвецу рана затянулась почти мгновенно.
С маридом было так же. И у ветси сильнейшие повреждения заживали в течение нескольких минут. Я помнил, в бестиариях говорилось, что быстрая регенерация была особенностью демонов, и их виды отличались лишь ее скоростью.
Мертвец двигался уже почти так же быстро, как и я. А что будет, когда он восстановится полностью?
А потом он меня достал.
Правда, я успел уклониться, и удар пришелся почти по касательной, но ощущение было, будто в меня врезался каменный таран. В правом боку вспыхнула боль и что-то отчетливо хрустнуло. Наверное, ребро.
А если бы я не уклонился? От подобного прямого удара половина внутренностей у меня бы точно превратилась в кашу.
Происходящее чем дальше, тем меньше мне нравилось. Кажется, я начал понимать, почему все в отряде были на взводе и почему Далия,