развлекаясь запуском осветительных ракет, чей свет безнадежно вяз в пелене дождя.
Вода в Днепре в середине сентября не отличалась комфортной температурой, но и назвать ее чрезмерно холодной тоже было нельзя. Пятнадцать градусов вполне переносимы организмом даже при долгом нахождении в воде, особенно если на тебе облегающая одежда. Конечно, полноценных гидрокостюмов у нас не было, но, по большому счету, они и не требовались.
Сухую одежду, рацию, оружие и снаряжение мы сложили в заранее подготовленные непромокаемые ящики и погрузили на небольшой плот, тщательно замаскированный под корягу, свалившуюся в воду с подмытого течением берега вместе с опутавшей ее травой и прочим мусором. Будь сейчас день и ясная погода, такая уловка не смогла бы помочь нам остаться незамеченными, но в безлунную ночь под сильным дождем мы вполне могли рассчитывать на успех. Случаи, конечно, бывают разные, но полностью избежать риска на войне невозможно, и остается лишь всеми силами удерживать его в разумных пределах, чем мы и занимались, стараясь не упустить ни одной мелочи.
— Начали, — негромко приказал Щеглов, бросив взгляд на часы.
Провожавшие нас бойцы помогли нам оттолкнуть плот от берега, и мы тихо погрузилась в темную воду, держась за специальные веревочные петли, прикрепленные к бревнам нашего импровизированного плавсредства.
Я активно заработал ногами, толкая плот вперед на середину реки, где течение должно было помочь нам набрать нужную скорость. Остальные разведчики немедленно ко мне присоединились, и плот начал двигаться ощутимо быстрее. Путь нам предстоял неблизкий, а задерживаться никак не следовало — по данным с орбиты немцы уже заканчивали строительство моста и вот-вот должны были приступить переброске на плацдарм танковых и моторизованных дивизий, еще вечером сконцентрировавшихся на западном берегу Днепра.
Темень стояла такая, что рассмотреть что-то в струях дождя было совершенно невозможно. Первое время капитан пытался ориентироваться по редким вспышкам осветительных ракет, но вскоре мы оказались в глубине занятой немцами территории, и даже эта иллюминация прекратилась.
— Нагулин, я больше не вижу, куда нам нужно плыть, — признался Щеглов, — Понятно, что по течению, но ничего же за этим дождем не видно. Можем воткнуться в какой-нибудь остров, занятый противником, или вообще в немецкий берег. Хотя, о чем это я? Здесь оба берега немецкие.
— Пока нормально идем, товарищ капитан, — успокоил я командира. — Справа большой остров остался — стремнина разделилась, огибая его. Там наверняка есть немцы, но не думаю, что они могут нас рассмотреть в этом ливне. Нам плыть еще пару часов. Может и больше, неизвестно ведь, где именно немцы мост строят.
— Ты так уверенно говоришь об этом мосте, Нагулин, как будто видел его своими глазами.
— Товарищ капитан, — ответил я, выплюнув попавшую в рот воду, — сегодня всю ночь будет лить дождь, а завтра погода улучшится, я это по всем приметам вижу. Немцы тоже это знают, у них метеослужба хорошо поставлена. Не будет у них другого времени, если, конечно, они не хотят увидеть над своей переправой всю штурмовую и бомбардировочную авиацию тридцать восьмой армии.
— Ладно, если уверен — показывай путь, — ответил капитан, чуть задыхаясь. Разведчики имели очень неплохую по здешним меркам физическую подготовку, но непривычная нагрузка и тяжелые условия делали свое дело.
Часа через полтора стало ясно, что в планируемые сроки мы не уложимся. К проливному дождю добавился ветер, который все время сносил наш плот к восточному берегу. Кроме того, путь удлинялся из-за необходимости держаться на безопасном расстоянии от крупных островов, занятых противником. Щеглов и его люди окончательно выбились из сил, да и мне, признаться, тоже уже было совсем непросто, поскольку именно на меня легла основная нагрузка по поддержанию приемлемой скорости нашего плавучего сооружения, не блиставшего обтекаемостью форм, зато обладавшего приличной массой.
В очередной раз воспользовавшись «взглядом сверху», я тихо выругался. Вот только этого нам не хватало. До выбранного мной островка оставалось проплыть еще около километра, но именно в тот момент, когда мы оказались на относительно открытом пространстве, от западного берега отделилась целая флотилия лодок — очередная пехотная часть противника нацелилась переправиться на Кременчугский плацдарм. В общем, все логично — мост не резиновый, а за ночь немцам нужно доставить на плацдарм такую массу войск, что все они просто не успеют пройти по понтонной переправе.
Перспектива пересечься с немцами посреди Днепра меня совершенно не радовала, но при нашей скорости разминуться с ними было очень непросто.
— Товарищ капитан, от западного берега приближаются лодки. Нас немцы пока не видят, но их много, я даже отсюда слышу плеск десятков весел и звук лодочных моторов. Нужно повернуть к ближайшему острову и пересидеть там, пока они не пройдут мимо, но чтобы успеть придется поднажать.
— Значит, поднажмем, — задыхаясь, ответил Щеглов, из последних сил толкая плот вперед. Все слышали? Работаем!
Мы успели в последний момент. Даже разведчики заметили несколько темных силуэтов, с ревом промелькнувших в пелене дождя, и оставивших позади шлейф вонючего дыма.
— Штурмовые лодки, — прокомментировал Игнатов, — видел я такие, быстрые штуковины. Как они не боятся гонять на них в этом лабиринте островов при такой видимости?!
— Их немного. В основном немцы на веслах переправляются, а эти, видно, уже неплохо тут все изучили.
Плот ткнулся в берег и заскрежетал по камням. Остров для причаливания нам выбирать не приходилось, и, как назло, он оказался вполне себе обитаемым, причем местное население сплошь носило фельдграу. Хорошо хоть немцев здесь было немного, но нас они все равно услышали. Штурмовая лодка, проскочившая мимо острова, подняла изрядную волну, и плот стало бить о камни. На подозрительные звуки почти сразу явились солдаты. Темнота и ливень им, конечно, изрядно мешали, но у противника имелись фонари, и очень быстро наша «коряга», попала в изрезанное струями дождя пятно света.
Схватка вышла короткой — все-таки по своей подготовке местные немцы не шли ни в какое сравнение с опытными разведчиками, да и фактор неожиданности оказался на нашей стороне. Стрелять не пришлось. Немцев, как и нас, было четверо, и прилетевшие с разных сторон ножи нашли свои цели. Этой четверкой, правда, обитатели острова не исчерпывались. Что тут делало целое отделение немецких солдат во главе с обер-ефрейтором, стало ясно чуть позже, а пока мы медленно пробирались вглубь острова.
Мы понимали, что немцев, посланных на берег выяснить источник подозрительных звуков, быстро хватятся, и решили зачистить остров, не дожидаясь этого момента.
Солдаты противника устроились с относительным комфортом. Межу четырьмя деревьями они натянули тент и развели в ямке небольшой костер. Сейчас вокруг него сидели трое немцев, один из которых настороженно вглядывался