Кажется, я про подобное даже фантастическую книжку читал, где какая-то девчонка писала письма Сталину. Да, но там она это делала только для того, чтобы выйти с ним на прямой контакт! И о ее письмах узнало достаточно много лишнего народу, что нас с тем Витей и Ефремовым не устраивает. И вообще, подумал я, в моем возрасте пора бы запомнить, что сразу после завершения половых усилий мысли в голову если и приходят, то далеко не самые умные. Чай, это был не первый раз. Кроме того, курьер скоро должен принести планшет, так что пора собираться обратно в шестьдесят четвертый год. Пожалуй, вместе с планшетом получится перекинуть и деньги за икру, ее же не всю сожрала Света, часть я уже успел продать. Ну, а что часть все-таки ушла на прокорм ненасытной дамы, Витя, думается, мне простит. В конце концов, когда он собрался покупать «Москвич» Ефремову, у меня на приобретение советских банкнот улетела почти четверть пенсии! А сейчас зима, новогодние праздники только-только кончились, и с побочными доходами почти никак. Хорошо хоть с лета остались кое-какие накопления.
Ага, вот и снова появилась мысль, причем не столь глобальная, как перед ней, но, кажется, несколько более пригодная к реализации. Понос, получается, в качестве нелетального воздействия не годится, от него тоже умирают? Значит, нужно полюбопытствовать насчет заболеваний опорно-двигательного аппарата. С парализованными ногами можно жить долго и даже в какой-то мере счастливо, но вот возможности участия в политической деятельности резко ограничатся. Правда, был такой президент в Америке – Рузвельт. Но он все-таки скорее исключение, вряд ли у наших будет такая же сила духа. Ну, а если среди кремлевских старцев все-таки найдется свой Рузвельт, то ему ведь и все остальное будет недолго парализовать. И, кстати, это же не навсегда! После покидания высокого поста к страдальцу придет добрый доктор Витя Скворцов и вылечит. Если, конечно, пациент будет входить в число тех четверых из десяти, что поддаются Витиному влиянию.
Вернувшись в шестьдесят четвертый год, я уже от лица Скворцова посочувствовал Антонову – надо же, какую старую и потасканную тетку ему приходится пользовать! Да на нее в неглиже смотреть нельзя без жалости, то-то он почти сразу выключил свет. Впрочем, это его дело, человек снимает напряжение, как может. Кстати, это почему-то аукнулось и мне. Ну прямо совсем ничего такого не хочется! А ведь перед переходом туда хотелось, и неслабо. Так что надо будет перекинуть ему еще черной икры. Пусть ест сам и кормит Свету перед использованием. После тоже можно. И крабов заодно, они не помешают. Правда, крабы в Астрахани, скорее всего, не водятся, так что Виктору Васильевичу придется придумать себе знакомого еще и с Камчатки.
А его идея насчет паралича – она вроде ничего. Надо будет обдумать, на ком и как ставить эксперименты.
Почти полночи с четырнадцатого на пятнадцатое октября я слушал вражеские голоса, благо обновленная «Октава» это вполне позволяла. Вся ее ламповая часть осталась на месте, и УНЧ был даже подключен, но приемник там теперь стоял совсем другой, на микросхемах и транзисторах, по чувствительности и избирательности заметно превосходящий лучший в теперешнем времени – «Фестиваль». Кроме того, ширина полосы пропускания у меня регулировалась от пяти до пятнадцати килогерц.
Однако в данном конкретном случае все это не помогло – никто не сообщал о том, что товарищи по партии турнули Никиту на пенсию. Я начал волноваться – а вдруг мы с Иваном Антоновичем как-то незаметно ухитрились на что-то повлиять, и лысый так и будет продолжать свою плодотворную деятельность?
На работе слушать Би-би-си с «Голосом» было проблематично, но домой я вернулся немного пораньше обычного и сразу прилип к приемнику. Бинго! Англичане уже муссировали тему – в основном, чего можно ждать от нового первого секретаря, Брежнева.
– Вить, что там у них произошло такого интересного? – спросила Вера. Она ничего не поняла, ведь передача шла на английском.
– Не у них, у нас. Хрущева отправили на пенсию, вместо него теперь Леонид Ильич Брежнев.
– А почему об этом наши молчат?
– Наверное, завтра скажут. Это англичане могут болтать что хотят, а наши официальные сообщения должны быть взвешенными.
Я оказался прав – утренние газеты вышли с большими заголовками «Пленум ЦК КПСС» и портретами Брежнева. История продолжала идти ранее проторенным путем. Ну, а мне следовало в очередной раз прикинуть, не забыл ли я чего-нибудь для завтрашнего визита в Архангельское.
Глава 18
Думаю, в том, что чеканный афоризм «хорошая мысля приходит опосля» является выражением всеобщего и объективного закона, мне никого убеждать не придется. Всякий, кто хоть немного работал головой, наверняка сможет представить не одно подтверждение из собственного опыта. И я, естественно, никаким исключением не был. Мысль, как показать Косыгину планшет, не привлекая внимания охраны, пришла ко мне днем семнадцатого октября, когда я уже ехал в Архангельское. Правда, сегодня никаких встреч вроде не планировалось. Я прочитаю детишкам лекцию, покажу, как шевелятся рули у модели, потом мы все выйдем на улицу, где я ее запущу. Невысоко, недалеко и ненадолго.
Зато следующий этап будет не завтра, а через неделю. К завтрашнему дню мне никак не успеть, не стоит даже и пытаться. В общем, придется делать вид, что по результатам сегодняшнего полета пульту управления потребовались доработки, но за неделю они будут сделаны. А зрители пусть оповестят всех знакомых, что в следующее воскресенье я снова приеду и вот тогда покажу нечто почти невероятное и совершенно сногсшибательное. Может, так даже лучше – уж за неделю-то Косыгину почти наверняка доложат о циркулирующих по Архангельскому слухах.
Что мне пришло в голову и почему так поздно? Пожалуй, сначала отвечу на вторую половину вопроса. Да потому, что я в обеих ипостасях, мягко говоря, не совсем гений. Прямо скажем, иногда настолько не совсем, что даже самому перед собой неудобно. Вот как сейчас.
Ведь сам же приволок в прошлое дрон и показывал его Ефремову! Используя, между прочим, смартфон в качестве монитора системы FPV. Ну что мне мешает теперь аналогичным образом использовать планшет? Ничего, кроме собственной же несообразительности. Доработки, конечно, понадобятся, и за день их не сделать. Зато за неделю можно успеть, если не щелкать клювом.
Именно так, как планировалось, встреча с учениками и прошла, разве что в своих прогнозах я несколько недооценил их энтузиазма. Ну да, я исходил из того, что радиоуправляемые модели уже существуют, их описывают в «Юном моделисте-конструкторе», схемы приводятся в «Радио», но только, наверное, все это было для учеников в каком-то другом мире. А теперь самая настоящая модель, которая шевелит рулями и элеронами по командам с пульта, – вот она! И не просто шевелит, а летает. И даже не просто летает, а выполняет фигуры высшего пилотажа!
Ну да, я сделал подряд три бочки и две мертвых петли. Все остальное будет потом, через неделю. Но даже такая урезанная программа ввела зрителей в восторг.
Разумеется, все это делал я, Виктор Скворцов. Мы с Антоновым уже заметили, что у меня общаться с детьми получается лучше. Я их почему-то не боюсь, чего нельзя сказать об Антонове.
Вернувшись домой, я начал разбирать пульт. Мне предстояло смонтировать шасси, на котором будет закрепляться стул, изображающий собой пилотское кресло. Под ногами оператора – педали для управления рулем поворота, посередине ручка с двумя степенями свободы – рули высоты и элероны, слева сектор газа. Кнопки всех трех дискретных каналов – на ручке сверху. А спереди будет торчать фанерный ящик с планшетом в вырезе дверцы на рояльных петлях. Покажем детям полет с управлением от первого лица и приемом изображения якобы на небольшой телевизор – ящик нужен именно для его имитации. Только надо не забыть перевести планшет в монохромный режим, а то от цветной картинки офигеют даже самые технически неграмотные. Ну, а если моделью заинтересуется Косыгин, то он, естественно, увидит гораздо больше.