«Снова я о нём думаю!», укорила себя Саша и вздохнула по этому поводу. Но впредь пообещала быть снисходительнее к Элле, которая так отчаянно стремилась подружиться. И вот, закончилась улица, и кафе приветливо распахнуло перед ними свои двери.
— Я обожаю клубничное мороженое! — Заявила княжна, по-детски захлопав в ладоши в предвкушении. — А ты какое любишь? Давай попробуем всё, что есть! Потом я заболею ангиной, а ты будешь меня лечить, ха-ха!
О, она была чудо! Прямо-таки воплощение непосредственности и доброты, и невинности. И хохотала так заразительно, что Саша пару раз не могла сдержаться и смеялась вместе с ней. Мороженого они съели немереное количество, но Элла всё равно не спешила уходить, ей нравилось общество новой подруги, и она не знала, что ещё придумать, чтобы задержаться.
Потом, наконец, придумала.
— Я хочу устроить званый ужин у нас в особняке! Соберу всех своих друзей и всю местную знать, более-менее интересную! Приходи, пожалуйста! Ты будешь моей самой главной гостьей!
Вот уж точно — одно большое категорическое: «НЕТ!» Саша не имела представления, как отказать тактично, дабы не обидеть это невинное доброе существо. Сослалась на работу, но не вышло, Элла манёвр раскусила и сказала, что без труда договорится с Воробьёвым, чтобы Саше дали выходной. Ещё аргументы есть?
— Моя матушка наверняка будет против! — В отчаянии выпалила Саша. Ложь, конечно, Алёна будет только за, да ещё и в спину подтолкнёт: иди, иди, доченька! Блистай среди дворян, очаровывай их! Ведь именно этого мы с Гордеевым и добиваемся!
— Я и матушку твою приглашу, приходите вместе! — Не унималась Элла. — Ну же, Сашенька, пожалуйста, не отказывай, а иначе я обижусь! — Тут требовалось поджать губки, по детской привычке, что княжна и проделала, лукаво блестя глазами.
Саша вынуждена была сдаться и с обречённым видом кивнуть. Хорошо. Я приду. А куда, чёрт возьми, я денусь?! Ах, милая Элла, ты оказываешь мне медвежью услугу! После предыдущего званого вечера у Софьи Авдеевой ко мне посватался Иноземцев — что будет после твоего? Очень Саша сомневалась, что Мишель Волконский вечно будет отгонять от неё настойчивых кавалеров: ему это ни к чему! А ей что прикажете делать?! Бегать за Авдеевым и умолять его поскорее на ней жениться, пока её не продали очередному богачу?!
Да и сомневалась Саша, если честно, что хочет замуж за Авдеева!
Она вообще уже ничего не хотела.
И, возвращаясь в больницу, чувствовала себя не самым лучшим образом. Забрать бы сейчас сумочку, да уехать домой — но ведь нет, нужно ещё зайти к Любови Демидовне, поговорить с ней около часа, как вчера, да и Владимирцева она до сих пор не проведала.
«А князь, должно быть, уже ушёл от него», подумала Саша с неимоверной тоской, одиноко бредя по больничному коридору.
Однако её ждал сюрприз — Мишель ещё и вовсе не приходил. Об этом ей сказал сам Владимирцев, прежде даже, чем она успела спросить.
— Я грущу в одиночестве, ожидая, кто же из моих визитёров сегодня явится первым! — С усмешкой изрёк он. — Честно говоря, ставил на тебя. Тебе-то, в конце концов, за это платят, а Волконский…
— …должно быть, всё ещё с Ксенией! — Смеясь, предположила Александра, вспомнив вчерашние Володины слова. Тот рассмеялся, затем с деланным удивлением поднял брови, и уточнил:
— До сих пор, что ли? Так долго? Я бы её столько времени терпеть не смог!
— Бедный, бедный его величество! — С наигранным сочувствием произнесла Александра, и, с шумом поставив сумочку на столик, таинственно произнесла: — Владимир Петрович, у меня для вас кое-что есть!
Владимирцев глазам своим не поверил, когда увидел книгу в знакомой тёмной обложке.
— Лермонтов?! — Ахнул он. — Саша, где ты это взяла?!
Это был первый раз, когда он назвал её по имени. А ведь говорил, что не запомнил!
— Купила в книжной лавке. А чему вы удивляетесь? Это же не раритет какой-нибудь от Нестора Летописца! Лермонтова не так уж и сложно найти.
— Я не этому удивляюсь. — Честно сказал Владимирцев, с благодарностью принимая у девушки подарок. — Поразительно, что ты вообще про него вспомнила!
— На память-то, вроде бы, не жаловалась. — Проворчала она недовольно. Опять, ну вот опять! Нет бы «спасибо» сказать, а он снова её оскорбляет, да что за несносный человек?!
Владимирцев спохватился, что ведёт себя как сущий болван и неблагодарное ничтожество, и поспешил исправить ситуацию:
— Спасибо тебе огромное! Мне очень приятна твоя забота. И… неожиданна. Пойми меня правильно, просто за полгода ты единственная, кто обо мне вспомнил!
— А как же князь?
— Не считая князя, — поправился Владимирцев. И, вдруг хитро прищурившись, поглядел на Сашу с улыбкой. — Послушай-ка, прекрасная леди, у меня к тебе есть двусмысленное предложение! Для начала скажи: свободна ли ты этим вечером?
— На свидание позовёте? — Рассмеявшись, спросила Сашенька. И кивнула. — Свободна, Владимир Петрович, полностью в вашем распоряжении!
— Отлично! К свиданиям я, боюсь, пока ещё не готов, ты же видишь, до чего я жалок! — Хмыкнул он, указав на свои ноги, укутанные пледом заботливой тётей Клавой. И ещё, определённо, это был первый раз, когда он говорил о своей беде с усмешкой, а не с вселенской тоской в глазах. И замыкаться в себе, похоже, больше не собирался. Вместо этого он, ловко орудуя руками, подкатил кресло к кровати и достал из-под подушки бутылку виски.
Очень большую бутылку виски. Саша высоко подняла брови, увидев её, и непроизвольно улыбнулась.
— И откуда же такое добро? — Заинтересованно спросила она.
— Слуга принёс.
— Тот, который в прошлый раз принёс вам револьвер? — Уточнила Саша с усмешкой. — Право, лучше б принёс что-нибудь дельное!
— Я не пойму, тебе ещё что-то не нравится? Думаешь, я кому попало предлагаю элитный алкоголь из погребов моего покойного отца? — С насмешкой спросил Владимирцев, и указал ей на стул, приглашая располагаться поудобнее.
— Кому попало? Думаю, нет. Более того, я уверена, что вы вообще никому никогда ничего подобного не предлагали! А знаете, почему я так думаю? Да потому что вряд ли у вас есть, кому предлагать! У вас же ужасный характер, Владимир Петрович! Вы и с Волконским-то сдружились не иначе потому, что его величество — такая же колючка, как вы! — Всё это она произнесла с улыбкой, но, тем не менее, серьёзно. Владмирцев не обиделся, подъехал к противоположной стороне стола и поставил перед Сашей бутылку. И сказал, будто в оправдание себе:
— Я не всегда таким был.
— Не знаю, не знаю! — Смеясь, отвечала Саша, наблюдая за тем, как он разливает свой элитный алкоголь по дешёвым больничным стаканам из мутного стекла.