казались огромными. – Учить.
Гвенна хотела возразить, но передумала. Ясно, что девочка, как и остальные, испытывает противоестественное возбуждение. Занимаясь, они обе пригасят его усталостью. А если и нет, Крыса будет чуть лучше защищена, когда ее в следующий раз вздумает растерзать какое-нибудь чудовище.
– Хорошо, – кивнула Гвенна. – Поговорим о сухожилиях.
– Сухо… Жилье? – заморгала Крыса.
Гвенна повертела кистью, показала ей протянувшиеся под кожей жилы связок.
– Сухожилия, – повторила она, положив на них пальцы Крысы. – Они связывают мышцы с костями.
Гвенна согнула руку, показывая, что такое мышца.
– Кости, – закивала Крыса. – Как череп. Как ребра. Как…
Она постучала себя по тощей грудке, вспоминая слово.
– Грудина.
Уроки языка Гвенны Шарп: брань, оружие и анатомия человека.
– Верно, – подтвердила Гвенна. – А чем важны сухожилия в драке?
– Резать их, – без заминки ответила Крыса, оскалившись, будто собиралась вцепиться зубами.
– Правильно. Перережь их или порви, и тело не будет работать. Если пересечь вот эти… – она провела себе ногтем по запястью, – я не смогу сжать кулак. А если эти… – Она нагнулась, задрала штанину, показала толстые сухожилия под коленом. – Не смогу ходить. У животных тоже есть сухожилия. И у габбья, даже самых перекрученных.
– Атакуй сухожилия, – заключила Крыса.
– Не всегда. Не всегда это лучшее решение, но не стоит забывать, что бить можно не только в лицо и в грудь.
Крыса вытянула из поясного чехла свой нож.
– Атакуй сухожилия Гвенны Шарп?
Гвенна усмехнулась, царапнув зубами губу.
– Прошу. Попробуй.
Несколько часов они бились под мокрыми локонами деревьев: Крыса отрабатывала обманные ходы, нападала, рубила, резала, уклонялась, перекатывалась по земле, вскакивала и нападала снова с отливающими звездным светом глазами. Гвенна отбивалась срубленной с дерева короткой веткой, наказывала ученицу за каждую промашку ударом по плечам или по коленям. Крыса шипела, но редко повторяла ошибку. Девчонка двигалась быстро – не уступала ни одному кадету с Островов, была сильна для своего роста и совершенно неутомима. Хотелось бы списать это на менкидокскую отраву, не будь Крыса такой с первой ночи, когда их сковали вместе. До кеттрал недотягивала, но девятилетняя сирота просто не имела права быть такой прыткой.
Дождавшись передышки, Гвенна бросила на девочку изучающий взгляд.
– Расскажи мне про рашкта-бхура, – попросила она.
Крыса окаменела.
Килевание, буря, крушение, мятеж не давали им продолжить начатый в карцере разговор. Теперь нашлось время.
– Это такие воины? – настаивала Гвенна. – Тебя учили на такую? Поэтому при тебе Ютака? Поэтому ты уже неплохо умеешь драться?
Крыса вместо ответа кинулась на нее, выпадом в лицо заставила отшатнуться, попыталась подсечь колено, а когда Гвенна отдернула ногу, подкатилась в освободившееся пространство и замахнулась ножом, норовя оставить наставницу одноногой. Та парировала удар палкой, выбила нож, упала, всем телом прижав девочку к земле. Крыса отбивалась, нащупывала подходящий рычаг. За долгие дни в карцере она сильно усовершенствовалась в захватах, но против взрослой женщины еще не вытягивала. И все равно не сдавалась: извивалась, вывертывалась, и только убедившись – очень не скоро, – что вырваться не сумеет, уронила голову на влажную землю.
– На хрен.
Гвенна чуть отстранилась, осторожно заглянула девочке в глаза.
– Почему ты не хочешь мне рассказать?
– Зачем? – вопросом ответила Крыса.
– Затем, что я прошу.
– Аксочлин нет, – замотала головой девочка. – Всех нет.
– Но куда они делись?
Крыса отвернулась. Гвенна решила уже, что она так и будет молчать. Но девочка заговорила жалобным тихим голосом:
– Плен. Аксочлин были пленники.
– Ты вроде бы говорила: воины.
Гвенна покачала головой: учить пленников бою, снабжать их ручными чудовищами – какой в этом смысл?
– Пленники-воины. Счастливые пленники все равно пленники.
– Поэтому они носили… как ты назвала? Ошейники?
– Аксоч. – Слово хлюпнуло у нее в горле, словно вышло с комком мокроты.
– А ты к ним не хотела?
Теперь Крыса смотрела на нее.
– Нет.
– Почему нет?
– Нет ошейник. Нет кормить Крыса… – Она отчаянно искала слова. – Крыса дикая.
– Что правда, то правда, – невольно усмехнулась Гвенна.
Она откатилась, вернула девочке нож. Крыса вытерла клинок о штаны и вложила в чехол. Под горячим ночным ветром свивались волосы деревьев. Неподалеку от них метался во сне Паттик, словно рвался из невидимых оков.
– Чьи пленники? – после долгого молчания спросила Гвенна.
Крыса повернулась к ней, непонимающе свела брови.
– Ты сказала, аксочлин и те, кто там еще, были пленниками. Кто взял их в плен?
Недоумение девочки обернулось яростью.
– Драные неббарим!
* * *
На третий день пути они вырвались из леса на широкий простор, по колено заросший травой. В двух-трех милях снова маячили джунгли, но пока Гвенна впервые после морского берега смогла заглянуть вперед дальше нескольких шагов. Равнина понемногу переходила в холмы, а вдали за холмами в жарком мареве зубчатой чертой, будто выведенной по горизонту мелом, поднимались горы.
– Нам туда? – спросила Гвенна, повернувшись к Килю.
– К тем горам и за них, – кивнул историк.
– А где именно руины вашей кшештримской крепости?
– Того перевала отсюда не видно.
Все молчали. Одно дело разговор о сотнях миль впереди, а другое – когда это расстояние видишь глазами.
– Там река. – Паттик указывал чуть в сторону, к извилистой пологой долине между холмами. – Она ведет к тем вершинам. Может, по ней проще будет, чем ломиться напрямик?
– Похоже, и Джонон так решил, – отметил Чо Лу.
След, по которому они шли, сворачивал по траве в сторону долины.
– По-видимому, нам предстоит еще какое-то время следовать за адмиралом, – медленно проговорил Дхар.
Однако Гвенна, проследив глазами предложенный путь, насупилась.
– Почему на нас еще никто не бросился? – спросила она у Киля.
– Не бросился? – поднял бровь историк.
– Габбья. Чудовища.
– А про чешуйчатого кота забыли? – удивился Паттик.
– Помню, – ответила она. – Но на нем и кончилось. По рассказам, эта земля кишит габбья, шага не ступишь, чтоб тебе не отхватили ногу. А мы который день идем спокойно.
Паттика она, очевидно, не убедила, но Киль кивнул.
– Переход дается нам легче, чем я ожидал. Намного легче.
– Не по себе мне от такой легкости, – сказала Гвенна и, снова взглянув на след Джонона, покачала головой. – Хватит нам следовать за адмиралом.
Дхар поднял брови:
– Он выбрал не самый прямой путь, но, вероятно, самый быстрый. Компасы у него. Мы же, без компаса и без следа, в джунглях собьемся с пути.
– Заблудимся? – повернулась Гвенна к Килю.
– Тут я в силах помочь, – немного подумав, ответил тот. – Есть способы держаться прямого пути даже в лесу и без солнца.
– Тоже опыт ваших охотничьих времен?
Он скроил улыбку.
– Точно так.
– А почему не пойти по долине? – спросил Паттик.
– По долине протекает река, – покачала головой Гвенна. – К реке ходят на водопой… всякие.
– То есть габбья?
Она