так что мне напомнили о моей бесполезности, хах.
— Не надо слишком гордиться.
— А у тебя как, Лютц? Как все прошло?
Лютц, закончивший есть свой корень калф, печально облизывал последние остатки с пальцев, затем мрачно покачал головой.
— Никто, кажется, не был никогда заинтересован во всем, что я делал, поэтому, даже когда я попросил их о помощи, они все просто сделали вид, что игнорируют меня.
— Я не понимаю этого. Как насчет того, что бы я пришла к тебе сегодня и наложила свое волшебное заклинание?
— Волшебное заклинание?
— Ага! Как только мы получим деньги от мистера Бенно, мы пойдем к тебе, так что жди с нетерпением!
Теперь, закончив с едой, я попросила Лютца взять немного воды из колодца, чтобы вымыть руки и прополоскать рот. Затем я достала калькулятор, который я захватила с собой, и поставила его перед Лютцем.
— Эммм, итак, сегодня у нас уже есть четыре готовых шпильки для продажи. — Поскольку мы обсуждаем бизнес, я все проговариваю ясно и вежливо специально для Лютца. — Вчера мистер Бенно заплатил нам за одну авансом, сегодня нам заплатят за три. Каждая шпилька приносит нам одиннадцать средних медных монет. Итак, сколько денег мы заработаем сегодня?
Пока я объясняла задачку, Лютц слушал с серьезным выражением, перемещая пальцы по бусинкам калькулятора.
— Тридцать три!
— Правильно! Молодец, Лютц! Далее, мы уже установили, что тебе нужно сделать вообще двадцать основ. Вчера ты смог сделать пять. Сколько тебе осталось еще сделать?
Как я и думала, Лютц расстроился, делая вычисления, связанные с вычитанием или суммированием, даже когда у него есть для помощи калькулятор, потому что такие вычисления не могут быть сделаны немедленно. Если он не может научиться автоматически выполнять однозначные вычисления в своей голове, то весь процесс займет некоторое время даже с калькулятором, поэтому я забрала у него калькулятор, написала кучу чисел на своей доске и стала работать над суммой.
— Давай просто поработаем над запоминанием этого, — сказал я небрежно. — Ты должен получать числа достаточно быстро, чтобы ответить сразу, когда кто-то спросит что-нибудь.
Лютц проворчал, но приступил к учебе. Тем временем, я села рядом с ним и стала работать над завершением шпильки. К тому времени, как все было сделано, наступил почти полдень, и тронбэй закончил париться.
— Лютц, их нужно положить в воду, помоги с этим пожалуйста.
По одному за раз, используя палочки, я перемещаю тронбэй в бочку с водой из колодца. От них исходил пар, когда я перемещала их в воду, затем Лютц вытаскивал их и клал на ближайшую доску. Так как это не бегущая речная вода, то вода в бочке быстро прогрелась.
— Вода становится довольно теплой, — сказал Лютц. — Одну секунду.
Пока я ждала, пока Лютц набирал еще воды из колодца для бочки, я села и стала работать над удалением коры с каждой палочки. Как только бочка наполнилась, я вернулась к замачиванию новых палочек. И так повторялось в течение некоторого времени. После того, как мы всю древесину достали из пароварки, я продолжила работать над удалением коры, пока древесина еще теплая, а Лютц мыл котелок и пароварку. Наконец, мы повесили полоски коры на гвозди на складе для сушки, и на этом наша работа на сегодня завершена.
— У-у, все сделали!
— Хорошо, уборку тоже сделали!
Так как я долго работала с горячей корой, то даже после того, как все развесили, мои пальцы все еще стонали от такого количества тепла. Прохладный воздух показался моим рукам очень приятным. Я сделала глубокий вздох, наполняя легкие прохладным, свежим воздухом.
— …Ах?
Я ни в чем не отчаиваюсь. Я ни о чем не беспокоюсь. Все, что я чувствую сейчас — это облегчение и чувство свободы, которые обычно вы можете испытывать после завершения трудной задачи.
Даже сейчас, всепоглощающая лихорадка бушевала во мне. Рефлекторно, я обратила всю свою силу во внутрь, сосредоточив внимание на удержании его снова.
— Вау, Мэйн?!
С тех пор, как я внезапно окоченела перед ним, Лютц лихорадочно затряс меня. Я хочу сказать ему, что пытаюсь сконцентрироваться и хочу, чтобы он прекратил меня трясти, но я так борюсь с болью, что не могу подобрать слов. Я дрожала, протянула правую руку и поймала одну из его рук. Он крепко схватил ее обеими руками.
— Что за…? Ты горишь?! Мэйн, с тобой все в порядке? Ты меня слышишь?!
Я сосредоточилась на своей плотно сжатой руке, изо всех сил пытаясь остановить лихорадку, как уже я делала это много раз раньше. Несмотря на то, что я представляла себе строительство сильной стены вокруг моего внутреннего центра, чтобы удержать его в целости, на этот раз частички пожирателя удалось проникнуть прямо через преграду.
Вернись обратно!
Мне удалось заставить последние угольки вернуться в глубины моего сердца, но я думаю, что этот раз был самым долгим.
Сразу же после того, как моя лихорадка ушла, я внезапно почувствовала усталость настолько сильно, что я даже не хотела шевелить ртом, чтобы что-то сказать. У меня больше не было сил стоять, поэтому я села прямо там, где стояла. Лютц, все еще крепко держал мою руку, он нагнулся ко мне.
— А? Твоя температура… она спала? Что это было такое? Эй! Мэйн! Ты в порядке?!
— …Это был… пожиратель. Знаешь же, о нем говорила Фрейда?
Я издала громадный вздох, когда отвечала, а Лютц встревожено нахмурился.
— Подожди, подожди. Ты же говорила, что нет никаких признаков того, что ты внезапно можешь почувствовать себя плохо?
— Это всегда происходит очень быстро. До сих пор это случалось только тогда, когда я испытывала сильные эмоции, но в последнее время даже мельчайшие проблески эмоций, кажется, выпускают его наружу… о боже, я так сильно перепугалась.
Я действительно была в шоке, но я выбрала такое обычное слово, чтобы закончить предложение, чтобы попытаться уменьшить шок от всего произошедшего. Лютц, однако, все еще выглядел так, будто он готов вот-вот заплакать, все еще крепко сжимая мою руку. Пытаясь хоть немного успокоить его, я широко улыбнулась ему.
— …Что-нибудь