Читать интересную книгу Отряд - Андрей Посняков

Отыскав соль, девчонка меж тем посолила варево, попробовала… Иван тоже принюхался: пахло вкусно! Рыбой, что ли…

- Чего варишь-то?

- Ушицу стерляжью! - похвалилась девка. - Ох, и вкуснотища же.

- А стерлядь, что, в ручье наловила?

- Зачем в ручье? - Незнакомка стрельнула глазами. - На постоялом дворе сперла.

- Вот славно! Сперла! - Иван покачал головой и наконец спросил: - А ты вообще кто?

- Я-то? Настька Игла.

- А почему - Игла?

- Острая потому что… Ты, чем болтать, подкинул бы хворосту.

Пожав плечами, юноша потянулся за ветками.

- Шла мимо, - помешивая булькавшую уху, пояснила Настька. - Чую - костром пахнет. Я в балку - смотрю, ты тут один. Вот, думаю, повезло - стерлядку сварить, не то ведь протухнет.

- «Стерлядку сварить», - передразнил Иван, решивший не особенно-то церемониться с гостьей: в конце концов, он ведь ее сюда не звал. - А вдруг я бы тебя - ножиком? Иль снасильничал бы?

- Ну, кто кого быстрее зарезал бы - это еще как сказать! - Игла усмехнулась, и взгляд ее голубых глаз на миг стал жестоким, острым. - Я ведь тоже не лыком шита и не в камышах найдена. И ножик у меня имеется, и кистень. Так что не зарезал бы… А вот насчет снасильничать… - Девчонка пристально осмотрела парня. - Парень ты ничего… так я и сама, может, не отказалась бы. Впрочем, там видно будет.

Иван только голову почесал озадаченно - не знал: то ли приветить девицу, то ли поскорее прогнать. Ну, коли уж приветил - чего теперь прогонять? Да и прогони такую, попробуй.

- Все! - Высоко подняв подол платья, девчонка сняла котелок с огня. - Давай трапезничать.

- Давай, - улыбнулся юноша. - Меня, между прочим, Иваном звать.

- Что ж, - Игла вытащила из котомки ложку, - будем знакомы.

- Будем.

Уха вышла наваристой, вкусной, оба и глазом не успели моргнуть, как у котелка показалось днище.

- У меня извар есть, - девушка потянулась к котомке. - Ты котелок вымой, а я заварю.

- Может, лучше вина?

- А у тебя есть?

- Найдем.

Глотнув из баклаги, Иван протянул ее Настьке. Та выпила, улыбнулась - видать, понравилось. Так и сидели, передавая друг другу баклагу, пока та совсем не опустела. Подумав, Иван спустился к ручью - набрать в баклагу водицы. Уже стемнело, хотя, конечно, еще была не ночь. Но все же вился уже над ручьем синий вечерний туман, к тому же похолодало, как бывает иногда у воды даже в самое жаркое лето. Темноту внезапно разорвало яркое желто-оранжевое пламя. Видать, гостья швырнула в кострище весь оставшийся хворост.

- Что ж ты творишь-то?! - Шлепая по воде, юноша побежал к костру. - А ну как заметит кто? Какие-нибудь лихие людишки.

- А, - отмахнулась Настька. - Нету тут никого, и не было никогда. Ты сам ведь не здешний?

- Не здешний, - Иван не стал скрывать.

- Ну вот, а говоришь… У тебя кошмы никакой нету, а то на землице-то жестковато сидеть.

- Кошмы? Ну, разве что казакин подстелить.

- Вот-вот, давай…

Где-то совсем рядом вдруг гулко закуковала кукушка. И так же резко стихла.

- Кукушечка, кукушечка, - протянула Игла. - Плохие ты песни поешь, короткие… А я ведь не хуже тебя куковать умею… - Девушка поднесла ладони к губам. - Ку-ку, ку-ку, ку-ку…

Потом обернулась к Ивану:

- Ну что? Не отличишь?

И тут же снова закуковала кукушка, словно бы откликалась… Странно.

- Пойду коня отвяжу да стреножу. - Иван отошел в темноту и, обернувшись на сидящую у костра девушку, осторожно нырнул под рогожку, вытащив пистоль и пару веревочек. Научили его в лагере под Кромами одной неплохой задумке с пистолем. Задумка эта, в случае неотложной нужды, хорошо прикрывала внезапный отход, а заодно и вводила в заблуждение преследователей, буде таковые оказались бы. Правда, Иван поначалу не собирался ничего устраивать, да вот кукушка его почему-то насторожила. Странным показалось: сначала кукушка кукует, потом - девчонка, затем - опять кукушка. Словно бы переговаривались. Но тогда зачем незваная гостья куковала открыто? Могла бы ведь и уйти в кусты, якобы по нужде… Может, и впрямь зря все опасения? Ну, раз уж начал…

Когда Иван вернулся к костру, на плечи девчонки уже был накинут его казакин. Замерзла?

- Вон там, в котелке - извар.

- Хорошо, - Иван наклонился. - Попью…

- Стой! - внезапно воскликнула девушка. - После попьешь.

- Почему - после? - Иван обернулся… и застыл.

Под казакином у гостьи ничего не было! Ну да, вон оно, платье-то - висит на ветвях.

- Кажется, кто-то меня собирался снасильничать? - Игла сбросила с плеч казакин…

Обнаженная грудь ее восхитительно покачивалась - большая, с розовыми пупырышками сосков. Делая шаг вперед, Иван машинально отметил и тонкий стан, и стройные бедра, и темную ямочку пупка…

Они повалились прямо на ветки, Игла с жаром принялась целовать юношу, срывая с него одежду, прижимаясь со всем жаром молодого и гибкого тела…

- А теперь - пей! - Когда Иван утомленно раскинулся на ветвях, девушка принесла котелок поближе, зачерпнула березовым туесом приятно пахнущий ягодами извар, погладила юношу по груди. - Пей…

Иван приподнялся на локте, выпил и снова лег, быстро проваливаясь в глубокий и крепкий сон.

А когда проснулся… Когда проснулся, увидел над собой страшную толстогубую морду! Дернулся - и не смог шевельнуть ни рукой, ни ногой - они были крепко привязаны к вбитым в землю колышкам.

- И впрямь красавчик, - обернувшись, ухмыльнулась морда.

Господи! Это была женщина! Огромная дебелая баба с морщинистым страшным лицом и властным взором. Под мужским кафтаном явственно угадывалась огромная грудь, за поясом торчал узкий кинжал в затейливо украшенных ножнах.

Разбойница! Лиходейка! А Настька-то, Игла, какова? Ведь подсыпала ж таки зелье, заразища! Нет, это не Настька заразища, это он сам хорош, ворона. Прельстился девкой - вот тебе результат. Интересно, чего этой бабище от него надо? Зачем связали-то?

- Сейчас пытать тебя буду, соколик, - буднично, как ни в чем не бывало, пояснила разбойница, похотливо погладив голую грудь юноши сильной шершавой рукою.

- Пытать? Но зачем? - удивился Иван.

- А ни за чем, - бабища засмеялась. - Просто так, для души. Верно, Настька?

- Верно, бабуся! - Игла - вон она, тут как тут, змеища - нехорошо засмеялась.

- Ты не ори, - вытащив из ножен кинжал, посоветовала лиходейка. - Иначе первым делом язык отрежу. И не дергайся - узлы крепкие, а место глухое, да и у ручья - наши. Ну, с чего начнем, Иголка? Кожу снимать иль вены потянем? Иль - кое-что отрежем?

- Хм… - Девчонка с хищным прищуром оглядела беспомощного парня. - Давай-ко, бабушка, не торопясь подумаем.

- Хорошо, - неожиданно покладисто согласилась бабка. - Думай. А я пока посплю - ночка-то, чай, бессонной была… никакого теперь довольства. Да, а ты пошто мешкала-то? Я когда куковала?

- Да он ведь, ирод, никак не хотел отвар пить! Уж как уговаривала… почти до утра…

- Смотри у меня, живо плети отведаешь! - погрозила старуха и, грузно поднявшись, отошла.

Иван повернул голову и увидел, как к разбойнице тут же подбежали несколько татей в армяках на голое тело, с рогатинами.

- Матушка атаманша, дозорные говорят - люди какие-то скачут!

- Что за люди? Обоз?

- Не… вроде без телег. И все оружны.

- Оружны, говоришь? И далеко скачут?

- У Лютова…

- Ну, и пущай себе скачут, - подумав, заключила разбойница. - От нас - пять верст, дорога там прямая, не помешают. А нападать на них не будем. Раз уж они оружны да, может, и пусты, эвон, как этот. Подождем обоза.

Иван даже не ругал себя - зачем? Некогда ругать, поругать и потом можно, а сейчас надо думать, как выбраться. Старуха-то, похоже, упырь, не хуже чертольского ошкуя! Ишь - пытать!

- Что зенки вылупил? - подойдя ближе, нагло осведомилась Настька Игла.

- Красивая ты дева, - через силу улыбнулся пленник. - Нет, ей-богу, красивая… И ночь мне чертовски понравилась… жаль, маловато.

- Ишь, - девчонка ухмыльнулась, видно было, что слова Ивана ей пришлись по душе. На то и расчет был! И еще кое на что…

- А пытать вы меня не сможете. - Юноша широко улыбнулся.

Настька насторожилась:

- Это еще почему?

- Слово я тайное знаю… Заговор. Вот скажу его - и умру тут же!

- Врешь!

- Ей-богу! - шмыгнул носом Иван. - Вот перекрестился бы, да никак - руки связаны.

- Не развяжу, и не думай даже!

Но Иван не о том сейчас думал, а о страстной любви, точнее даже сказать, похоти, коей предалась вчера разбойная девчонка. Со слов атаманши ясно следовало, что Настька Игла должна была опоить Ивана зельем в первый же попавшийся момент, безо всяких там разговоров и уж тем более без всего, что за этим последовало. А ведь девка не дала сразу зелье, хотя возможность такая у нее была! Почему? Хм… Понятно почему… Вот на это сейчас и давить, пока не проснулась старуха!