Читать интересную книгу Броненосцы Петра Великого - Алекс Кун

Говорили и о политических аспектах проливов. Гроссмейстер соглашался, что кроме России, Ордена, и османов на том берегу, так как избавиться от них все равно не реально, нам тут никто не нужен. Такая позиция Магистра искренне радовала, и объяснялась просто — уже много лет гроссмейстер оббивал пороги Европы и просил помочь ордену. Но помощи ни от кого не дождался, хотя все клятвенно заверяли в дружбе. Так что он теперь знает, цену союзнических обязательств европейских государств. Попросил Магистра обязательно рассказать об этом Петру, при встрече, наш государь еще молод, и верит в союзников. Порой, слишком верит, и даже деньгами снабжает, совершенно не мыслимыми.

Очень плодотворно посидели, будущее вырисовывалось весьма перспективным. До него теперь надо было дожить. А мне, так еще и Орла поднимать, значит, доживем обязательно.

Утром флот в Керчь не вышел. Просто не смог. Смог только после обеда, когда офицеры, во главе со своим адмиралом и командующим флотом, стали способны хотя бы махнуть рукой в ту сторону, куда предполагалось идти фрегатам и транспортникам, давно готовым к отправке.

Приходили в себя уже под морским ветром, с запахом водорослей и соленой моросью, привычно слизываемой с губ. Десант шел ставить точку в Керченском вопросе.

* * *

На этот раз торжественный подход к крепости подгадали на утро, пол ночи дрейфуя в море. Зато встретили дежурный фрегат, разобрались в обстановке и провели ночью совещание капитанов, на котором расписали все наши действия. Все транспортники пропускаем мимо крепости, в сами, блокируем бухту вместе с небоеспособными фрегатами, которые будут стоять в нашей линии для солидности и для трепания нервов османам — «а почему те фрегаты не стреляют? Что они задумали?». Транспортники и без нас до Азова дойдут, они все же достаточно зубастые. А мы займемся Керчью.

Так как снарядов было маловато, основная задача ставилась — сделать наглое лицо, надуть щеки и, отстреляв половину имеющегося боекомплекта, показать городу и крепости, свою великую милость и готовность временно прекратить ураганный обстрел и выслушать, что нам хочет сказать градоправитель, в свое оправдание. Перед совещанием занимался художественной резкой по бумаге, вырезая треугольники, с расчетным углом подъема стволов. Корил себя за желание сэкономить и отсутствие, в связи с этим, лимбов вертикальной наводки у пушек фрегатов. На совещании раздал плоды своих расчетов капитанам, и пояснил, как пользоваться — за одно и оценю, как они со своими пушкарями общаться будут.

План имел всего три этапа, так что его верное исполнение не вызывало сомнений. Первым пунктом — заходим кильватерным строем, перекрываем бухту, пропускаем за собой транспортники и палим по крепости с городом на дистанции полтора-два километра, отстреливаем корабли противника, которые пытаются сблизиться, и начинаем переговоры. Второй частью плана был сброс десанта, а третьей — быстрое убегание к Азову. В случае срыва первой части по причине расхода боеприпасов или возникновении на горизонте флота осман — сразу переходим к третьей части. Дальше следовало подробная роспись первой части, так как вторая будет по обстоятельствам, а с третьей — мои бравые капитаны и так справятся на отлично.

Вот и заходили теперь в Керченский пролив красивым кильватерным строем по зеркальной воде, подернутой слабым волнением. Подгоняемые легким южным ветерком, не столько раздувающим паруса, сколько овевающим потные лица и сдувающим ощущение сковородки.

Пролив вяло нес нас по своему мелкому руслу до планируемого места якорной стоянки. Да-да, именно так. Встать, в наглую, напротив крепости на якоря, и не торопясь заняться приведением крепости Восперо к мысли — стать русской территорией. Транспортники, так же вяло проходили по правому борту якорящихся фрегатов, и не торопясь, скрывались в Азовском море.

Такого непочтения османы не пережили. Три судна в гавани решили наказать нас за немыслимую наглость, но передумали сразу после первого же залпа эскадры, сконцентрированном вокруг нападающих фрегатов, и, похоже, еще и кто-то умудрился попасть. Османы распустили дымные хвосты и ретировались в гавань, переложив всю ответственность на коменданта. Стрелять специально, по практически своим судам — все посчитали, не сговариваясь, саботажем и уходящих османов провожали только выкрики команд, надеюсь, османы не сильны в языках — на их месте, послушав такое — развернулся бы еще раз и устроил показательное самосожжение, прихватив как минимум одного противника.

Выждав еще некоторое время, флот задрал пушки практически по минометному и начал кидать редкие снаряды в сторону города и крепости, на кого пошлет всевышний.

Город и побережье накрыли многочисленные разрывы, вносящие панику, судя по забегавшим по берегу людским черточкам. Город накрыли почти полностью, что ввергло в некоторую оторопь — приказ был целиться по крепости, которая южнее города — это что? У нас так снаряды на высокой траектории сдувает? Хотя получилось очень впечатляюще, и давать отмену стрельбы не стал. Часть снарядов легла в воду у берега, все же дистанция стрельбы была слишком большой для фрегатов. Канонирам нашего фрегата указал взять прицел еще южнее крепости — все же она была главной целью.

К нашим разрывам постепенно подтягивались разрывы с остальных кораблей, канониры на них постепенно нащупывали нужные поправки. Снаряды падали куда-то внутрь стен, поднимая над ними узкие фонтаны пыли, перемежающиеся с редкими струйками дыма.

Темп стрельбы был самый низкий, однако на земле создавалось впечатление ураганного обстрела и непрерывной череды взрывов — все же восемь десятков боеспособных стволов эскадры обеспечивали неплохую плотность огня. Однако повальных пожаров и разрушений этот огонь не создавал — все же надо думать о более крупном калибре.

Разглядывал дымящую крепость в бинокль. Обычная генуэзская крепость в рыцарском стиле с зубчатой стеной, массивными квадратными и круглыми башнями, оседлавшая южный выступ керченской бухты и простирающаяся вглубь выступа до самой подошвы горы. С одной стороны — внушительная. А с другой — попасть навесным огнем легче. Говорил же, что в любом деле можно найти для себя преимущество.

Стены крепости, на вид, скромнее Константинопольских, только вот эти стены благоразумно отступили на десяток метров от воды, и применить против них мои любимые брандеры будет сложновато. Зато крепостные башни на эти стены пожалели. На море смотрели четыре башни. Между двух центральных башен угадывалась небольшая калитка, настолько узкая, что, пробив ее, входить надо будет гуськом, чего защитники, наверняка, ждут с нетерпением.

Как крепость защищена с суши было не видно, но из опыта общения с аналогичными крепостями могу предположить, что там еще хуже — генуэзские крепости традиционно слабее защищены с моря, а вот с земли они защищены добротно. Значит, штурмовать будем с моря.

Ушел вниз, рисовать проклюнувшуюся идею, под мерное и редкое буханье наших пушек. Идейка была свежей, но требовала принести в жертву корабль, а за одно произвести измерения у крепости, значит надо ждать ночи.

К обеду расстреляли оговоренную половину боезапаса, и флот замолчал, неторопливо перекусывая и ожидая послов со стороны крепости, не переставая коситься в сторону моря. Послов не было, хотя суета на берегу явно указывала на активность населения. Флота османов то же не было. Ждем дальше.

На всякий случай начал реализацию своего плана, согласно которому отобрали самое поврежденное судно из небоеспособных фрегатов со снятыми пушками и начали активно разбирать с него все, хоть мало-мальски ценное, в том числе снимали даже реи, гики и гафели. Разгружали часть балласта и сбрасывали его в воду — осадка у судна нужна была минимальной.

За этим вандализмом эскадру застал вечер. Послы не появились — им же хуже.

Ночью к крепости отправили два тузика с лотами, веревками с грузилом, для промеров глубины дна у крепости — велели им не шуметь и не рисковать.

Ночью доводил новый план до офицеров, которые уверились во мне как в непревзойденном полководце, это они напрасно конечно, но зато новый план не встретил никаких возражений, а наоборот, моя очередная авантюра получила единогласное одобрение. Ну, хоть кто ни будь бы, покритиковал! Хоть тот же Крюйс! Он же тут главный, а допускает, чтобы с его флотом такое безобразие вытворяли. Нет, все в восторге, а мне теперь придется одному самому с собой спорить, в отсутствие оппонента.

Ночью готовили операцию «Троянский кит», распределяли роли и вносили изменения. Так же доводили десанту последовательность действий.

Начало операции назначили на раннее утро, как это теперь у нас было принято, а место операции, по результатам промеров подходило вообще одно единственное, ближе к северной башне.