Читать интересную книгу Замогильные записки Пикквикского клуба - Чарльз Диккенс

— Это значитъ, сэръ, — сказалъ Самуэль, — что тюремщики станутъ всматриваться въ ваше лицо, чтобы отличать васъ отъ другихъ арестантовъ.

— А! такъ вотъ что! — сказалъ м-ръ Пикквикъ. — Ну, пусть ихъ дѣлаютъ свое дѣло. Я готовъ къ ихъ услугамъ.

— Они задержатъ васъ недолго, сэръ, смѣю сказать. Видите-ли вы эти стѣнные часы?

— Вижу.

— Ихъ колеса тоже, что тюрьма въ тюрьмѣ, на подобіе птичьей клѣтки: не правда ли, сэръ?

Когда Самуэль дѣлалъ это философское замѣчаніе, м-ръ Пикквикъ уже зналъ, что сеансъ его начался. Толстый тюремщикъ, освобожденный теперь отъ своего череднаго караула, спокойно сѣлъ на стулъ и безпечно посматривалъ на м-ра Пикквика, тогда какъ тщедушный и долговязый его товарищъ, которому приходилось стоять на караулѣ, сталь насупротивъ новаго арестанта, закинувъ руки подъ фалды, и устремилъ на него самый пристальный взглядъ. Третій, довольно суровый, джентльменъ, оторванный, очевидно, отъ своего ужина, потому что въ рукахъ его былъ кусокъ бутерброда, остановился передъ самымъ носомъ м-ра Пикквика и принялся изучать его черты съ напряженнымъ вниманіемъ и любопытствомъ. М-ръ Пикквикъ корчился неоднократно подъ этой операціей и вообще сидѣлъ весьма неспокойно на своемъ стулѣ; однакожъ, въ продолженіе всего сеанса, онъ не сдѣлалъ никому никакихъ замѣчаній, и даже Самуэль, сверхъ всякаго ожиданія, велъ себя съ удивительною скромностью. Вѣрный слуга размышлялъ о несчастномъ положеніи своего господина и старался рѣшить въ своемъ умѣ проблему, поступитъ ли онъ юридически, если позволитъ себѣ заушить кого-нибудь изъ этихъ странныхъ артистовъ.

Наконецъ, портретъ былъ снятъ и м-ру Пикквику сказали, что онъ можетъ идти въ тюрьму.

— Гдѣ я буду спать сегодня? — спросилъ м-ръ Пикквикъ.

— Это еще покамѣстъ неизвѣстно, — отвѣчалъ толстый тюремщикъ. — Познакомьтесь напередъ съ своими товарищами, и завтра, авось, вы устроитесь, какъ слѣдуетъ. Первую ночь, можетъ быть, придется вамъ провести на голыхъ доскахъ; но къ этому можно привыкнуть.

Къ счастію, однакожъ, открылось, что одинъ изъ тюремщиковъ имѣлъ y себя лишнюю постель, и м-ръ Пикквикъ съ удовольствіемъ согласился взять ее на прокатъ.

— Я покажу вамъ и постель, и номеръ, — сказалъ обязательный тюремщикъ. — Постель небольшая но, скажу я вамъ, лихая для спанья. Сюда пожалуйте, сэръ.

Они прошли черезъ длинный корридоръ во внутреннюю дверь. Ключъ повернулся за ними, и м-ръ Пикквикъ, первый разъ въ своей жизни, очутился въ стѣнахъ долговой тюрьмы.

Часть третья

Глава XLI. О томъ, что случилось съ мистеромъ Пикквикомъ, когда онъ углубился во внутренность тюрьмы, какихъ должниковъ онъ увидѣлъ, и какъ провелъ первую ночь

М-ръ Томъ Рокеръ, джентльменъ, сопровождавшій м-ра Пикквика въ долговую тюрьму, круто повернулъ направо въ концѣ длиннаго корридора, прошелъ черезъ желѣзныя ворота, стоявшія отворенными, и, поднявшись на верхнія ступени первой лѣстницы, очутился наконецъ съ своимъ плѣнникомъ въ длинной узкой галлереѣ, грязной и низкой, вымощенной камнями, и тускло освѣщенной двумя небольшими окнами съ противоположныхъ концовъ.

— Вотъ мы и пришли, сударь мой, — сказалъ проводникъ, засунувъ руки въ карманы и безпечно посматривая черезъ плечо м-ра Пикквика. — Это y насъ галлерея номеръ первый.

— Вижу, любезный, вижу, — отвѣчалъ м-ръ Пикквикъ, устремивъ безпокойный взглядъ на темную и грязную лѣстницу, которая вела, повидимому, въ подземелье, къ сырымъ и мрачнымъ каменнымъ сводамъ.- A въ этихъ погребахъ, думать надобно, вы содержите горючій матеріалъ для отопленія арестантскихъ комнатъ. Гмъ! Спускаться туда очень непріятно; но кладовыя, по всей вѣроятности, весьма удобны для своихъ цѣлей.

— Гмъ! Еще бы они были неудобны, какъ скоро здѣсь живутъ порядочные люди, — замѣтилъ м-ръ Рокеръ. — У насъ тутъ все устроено на широкую ногу, и въ этихъ комнатахъ, смѣю васъ увѣрить, живутъ припѣваючи. Это, вѣдь, Ярмарка.

— Какъ! — воскликнулъ м-ръ Пикквикъ. — Неужели вы хотите сказать, что въ этихъ душныхъ и грязныхъ вертепахъ могутъ жить существа, одаренныя разумною душою?

— A почему жъ я не могу этого сказать? — возразилъ съ негодующимъ изумленіемъ м-ръ Рокеръ. — Что вы тутъ находите удивительнаго?

— И вы не шутите, — продолжалъ м-ръ Пикквикъ. — Вы увѣряете серьезно, что въ этихъ трущобахъ живутъ люди?

— Не только живутъ, но умираютъ очень часто, — отвѣчалъ тюремщикъ. — И было бы вамъ извѣстно, что удивляться тутъ нечему, потому что y насъ все содержится въ исправности, на чистоту, какъ слѣдуетъ. Комнатки хорошія, не темныя, привольныя; всякій можетъ жить здѣсь, сколько ему угодно. И нечему тутъ удивляться. Да.

Много и еще въ этомъ родѣ говорилъ краснорѣчивый тюремщикъ, считавшій, повидимому, непремѣнной обязанностью вступаться за интересы и честь заведенія, гдѣ онъ состоялъ на дѣйствительной службѣ; но м-ръ Пикквикъ уже не сдѣлалъ никакихъ возраженій, тѣмъ болѣе, что проводникъ его, одушевленный своимъ предметомъ, началъ бросать на него весьма сердитые и, въ нѣкоторомъ смыслѣ, яростные взгляды. Затѣмъ м-ръ Рокеръ, продолжая свой путь, пошелъ наверхъ по другой, столько же грязной лѣстницѣ, какъ и спускъ въ подземелье, о которомъ сейчасъ была рѣчь. За нимъ послѣдовалъ м-ръ Пикквикъ, сопровождаемый своимъ вѣрнымъ слугою.

— Вотъ здѣсь y насъ кафе-ресторанъ, — сказалъ м-ръ Рокеръ, останавливаясь перевести духъ въ другой такой же галлереѣ. — Тамъ будетъ еще одна галлерея, a тамъ ужъ четвертый этажъ, и вы будете спать сегодня въ смотрительской комнатѣ, вонъ тамъ, неугодно-ли сюда.

Проговоривъ все это однимъ духомъ, м-ръ Рокеръ пошелъ опять по ступенямъ лѣстницы, ведя за собою м-ра Пикквика и Самуэля.

Всѣ эти лѣстницы весьма тускло освѣщались небольшими узенькими окнами, откуда былъ видъ на тюремную площадь, огражденную высокими кирпичными стѣнами съ желѣзной остроконечной рѣшеткой поверхъ ея. Площадь эта, какъ сказалъ м-ръ Рокеръ, назначалась для игры въ мячъ. Немного подальше, въ той части тюрьмы, которая выходила на Фаррингтонскую улицу, была такъ называемая — Живописная площадь, получившая это названіе отъ стѣнъ, гдѣ изображены были подобія военныхъ людей во весь ростъ. Эти и другіе артистическіе рисунки, по свидѣтельству м-ра Рокера, были произведеніемъ какого-то маляра, заключеннаго и умершаго въ этой тюрьмѣ за нѣсколько десятковъ лѣтъ назадъ.

Эти извѣстія выгружались, повидимому, сами собою изъ груди словоохотливаго тюремщика, и онъ сообщилъ ихъ вовсе не съ тою цѣлью, чтобъ увеличить массу свѣдѣній и наблюденій ученаго мужа. Пройдя еще одну лѣстницу, м-ръ Рокеръ пошелъ быстрыми шагами на противоположный конецъ узкой галлереи. Здѣсь онъ отворилъ дверь, и передъ глазами его спутниковъ открылся апартаментъ вовсе непривлекательной наружности. Вдоль стѣнъ этого номера стояло восемь или девять желѣзныхъ кроватей.

— Вотъ вамъ и комната, — сказалъ м-ръ Рокеръ, остановившись въ дверяхъ и бросая на м-ра Пикквика торжествующій взглядъ.

Но на лицѣ м-ра Пикквика не отразилось, при этомъ извѣстіи, ни малѣйшихъ слѣдовъ внутренняго удовольствія, и м-ръ Рокеръ, съ досадой отвернувъ отъ него взоръ, сосредоточилъ все свое вниманіе на физіономіи Самуэля Уэллера, который, вплоть до настоящей минуты хранилъ упорное и глубокомысленное молчаніе.

— Вотъ и комната, молодой человѣкъ! — замѣтилъ м-ръ Рокеръ.

— Вижу, — отвѣчалъ Самуэль, дѣлая ласковый кивокъ.

— Такой комнаты не найти вамъ и въ Фаррингтонскомъ отелѣ,- не правда ли? — сказалъ м-ръ Рокеръ съ самодовольною улыбкой.

Въ отвѣтъ на это, м-ръ Уэллеръ весьма замысловато подмигнулъ и прищурилъ лѣвый глазъ, и это, смотря по обстоятельствамъ, могло означать, или то, что онъ совершенно согласенъ съ мнѣніемъ вопрошающаго, или вовсе не согласенъ, или наконецъ, что онъ совсѣмъ не думалъ о такихъ вещахъ. Выполнивъ этотъ маневръ и снова открывъ свой глазъ, м-ръ Уэллеръ приступилъ къ разспросамъ относительно той знаменитой койки, которая, по рекомендаціи м-ра Рокера, должна была имѣть удивительныя свойства.

— A вотъ вамъ и постель, — сказалъ м-ръ Рокеръ, указывая на стоявшую въ углу желѣзную кровать, покрытую ржавчиной. — При одномъ взглядѣ на нее, такъ и разбираетъ охота повалиться и всхрапнуть. Лихая койка!

— Я такъ и думалъ, — отвѣчалъ Самуэль, обозрѣвая этотъ родъ мебели съ величайшимъ отвращеніемъ. — Не нужно ѣсть и маку, чтобы спать на ней съ аппетитомъ.

— Совсѣмъ не нужно, — сказалъ м-ръ Рокеръ.

Самуэль искоса взглянулъ на своего господина, желая вѣроятно уловить на его физіономіи впечатлѣніе, произведенное зрѣлищемъ этого печальнаго и грязнаго жилища. Великій человѣкъ быль совершенно спокоенъ.

— A эти господа, что спятъ въ этой комнатѣ, джентльмены, я полагаю? — спросилъ м-ръ Уэллеръ.