— Брэду не удалось разузнать о ней что-нибудь ещё?
— Нет. Сейчас он воюет с эрмейнскими бюрократами. Тамошний лагерь беженцев закрыли лет семь тому назад. Через полгода после того, как Ларис увезли оттуда. Тамошние чиновники утверждают, будто через пять лет после закрытия лагеря большая часть архивов была уничтожена.
— Утверждают?
— Брэд думает, что они темнят, в расчёте получить на лапу.
Тани хищно улыбнулась.
— Когда вернёмся домой, пусти меня к комму. Тётушка Кейди будет рада показать этим бюрократам, где раки зимуют. Для большинства правительств «Ковчег» очень важен, и если тётя Кейди чего захочет, то желаемое получит. А после того как я сообщу ей, что мы получили образцы тканей двух земных собак, породы которой у неё нет, она добудет нам нужные архивы, даже если ей придётся лично прилететь на эту несчастную планету. И образцов тканей карр у неё тоже не так уж много.
Шторм хорошо знал тётушку Кейди. Она была настоящим учёным. Когда она шла по следу, остановить её не могло ничто. А собаки её порадуют, это правда. Хостин пустил коня в галоп и, поравнявшись с Ларис и Логаном, обратился к девушке:
— Дедран не будет против, если мы возьмём образцы тканей ещё и у карр?
— Не будет… — Ларис озадаченно нахмурилась. — А зачем?
Тут их догнала Тани. Она объяснила Ларис, что на Земле в начале войны был создан «Ковчег», на борту которого находились животные, замороженные эмбрионы и огромные банки тканей. Этот проект был разработан, чтобы сохранить образцы земной флоры и фауны, на случай, если произойдёт худшее.
— И худшее произошло, — негромко сказала Тани. — Но «Ковчег» уцелел, и теперь мои тётя с дядей разыскивают других земных животных или редких зверей с других планет и берут у них образцы тканей на хранение. Тётя очень обрадуется тем тканям собак, что вы нам позволили взять, но и карры тоже довольно редкие животные.
— А что будет, если с «Ковчегом» случится несчастье? — поинтересовалась Ларис.
— Образцы все равно уцелеют. Их берут в трёх экземплярах. Ещё два находятся на планетах, где существуют наземные хранилища. Дядя Брайон в последнее время поговаривает о том, чтобы довести число наземных хранилищ до пяти. Таким образом вероятность того, что имеющиеся образцы могут быть уничтожены, будет сведена к минимуму.
Тани принялась рассказывать Ларис о тех временах, когда она сама жила на «Ковчеге». А потом — о том, как попала на Арзор. Девушка слушала, прикидывая, стоит ли заводить разговор о тех слухах, которые стали известны ей от Дедрана. Неизвестно ведь, от кого он услышал эти истории. Возможно, ей вовсе не полагалось о них знать. Тани, Шторм и Логан ни разу не упоминали о ксикских диверсантах, а ведь об этом стоило рассказать! Уж наверно, если бы об этом можно было говорить, они рассказали бы сами. Итак, Ларис слушала рассказы Тани с интересом, но вопросов задавала мало и только предварительно обдумав, стоит ли их задавать.
Следующая неделя пролетела незаметно. И как-то вдруг оказалось, что до возвращения в цирк осталось несколько дней. Дедран позвонил на ранчо и предупредил, что через пять дней «Королева цирка» покидает Арзор. Он напомнил Ларис, что ей нужно приехать на корабль заранее, чтобы подготовить зверей к полёту. Большинство из них тяжело переносили взлёт. Некоторые начинали беспокоиться заранее, едва заметив признаки скорого отлёта. Так что в итоге у Ларис оставалось всего три дня.
Девушка надеялась, что ответ из лагеря на Эрмейне придёт Брэду до того, как она вынуждена будет уехать. Тани взяла у карр образцы тканей и отправила их вместе с собачьими образцами на «Ковчег». Кейди их пока не получила, однако сообщила, что попытается добыть все необходимые Тани сведения о Ларис, и с тех пор вестей от неё не было.
Несмотря на заверения Тани, Ларис вовсе не была уверена, что учёный, даже если он неплохо разбирается в людях, обладает достаточным влиянием, чтобы заставить чиновников открыть свои архивы. Ларис смутно припоминала, что, незадолго до того как её перевели на Мерил, в лагере творилось что-то странное. По всей видимости, там, как и во многих местах во время и после войны, процветала коррупция. И те, кто был замешан в этих делах, разумеется, не желают, чтобы архивы отыскались. Всегда найдутся люди, которым ни к чему ворошить старое. Как знать, не отразятся ли эти сведения на нынешнем правительстве? Да и вообще, стоит ли её любопытство таких усилий?
В один из вечеров Ларис решила спросить об этом у человека, который, вероятно, должен был это знать.
— Мистер Куэйд, если тётушка Тани всё-таки доберётся до лагерных архивов, что вы сможете оттуда узнать?
— Прежде всего — твоё полное имя. Я пытался узнать его на Коваре, но там ты значишься просто как «Ларис». Без фамилии. Ведь в лагерных документах иногда фиксировались только взрослые члены прибывших семей, а далее писали, например: «с тремя детьми». Случалось, записывали имена детей, без фамилий. Так что, может статься, розыски ничего не дадут. Однако если удастся отыскать твоё полное имя, можно будет копать дальше. И, при известном везении, выяснить, с какой планеты ты попала в лагерь.
Он ласково посмотрел на неё.
— Такие розыски требуют времени, Ларис. Но для любого правительства архивы — дело святое. Так что где-то они есть, вопрос в том, насколько полные сведения они содержат.
Он помолчал.
— Я понимаю, тебе кажется, что прошло ужасно много времени. Но на самом-то деле с момента эвакуации тебя с родной планеты прошло всего десять лет, максимум двенадцать. По меркам правительства целой планеты, это сущие пустяки.
Девушка сидела, нервно похрустывая пальцами.
— Да, но там иногда творились такие вещи… Хотя она не договорила, Брэд Куэйд её понял.
— Там — это в лагерях? И ты думаешь, некоторым из тех, кто стоит у власти, не хочется, чтобы это выплыло наружу? Вполне возможно. Но если дать им понять, что никто не собирается привлекать кого-либо отвечать за прошлое… Не беспокойся, я верю, что-нибудь мы накопаем. Я узнаю, куда отправился ваш цирк, и отправлю тебе любые сведения, которые получу. Или Дедрану это не понравится?
Ларис призадумалась и осторожно сказала:
— Думаю, Дедран возражать не станет. Но, вероятно, будет лучше, если вы отправите их на местный почтамт до востребования. А я смогу их забрать, когда мы приземлимся.
— Хорошо, так и сделаем, — согласился Брэд.
Он снова взялся за книгу, которую читал, и Ларис потихоньку ушла. Она восхищалась роскошной библиотекой, которая была на ранчо, и понимала, что человеку, увлечённому чтением, не нравится, когда ему мешают. Она и сама брала там книги и допоздна засиживалась над ними у себя в комнате. Друзья Ларис удивлялись разнообразию её интересов.
Три дня миновали быстро. Сидя за ужином — последним ужином на ранчо, — Ларис едва сдерживалась, чтобы не заплакать. Прауо растянулся позади неё. Он уже наелся, но хотел побыть с Ларис. Она старалась сохранять невозмутимый вид, но остальные уже знали это выражение её лица и вовсю старались развеселить её: шутили, припоминали разные забавные случаи.
Наконец Ларис извинилась и встала из-за стола. Она чувствовала, что, если немедленно не уйдёт, то наверняка разревётся. А ведь она не плакала с шести лет, с тех самых пор, как ей сказали, что она никогда больше не увидит маму! Что отныне ей придётся жить одной…
«Тебе грустно, бесхвостая сестрица?»
«Я их больше никогда не увижу. Дедран собирается сделать им какую-то гадость. Они меня никогда не простят».
«Ты могла бы их предупредить». Ларис ничего не ответила. Прауо лучше не знать, что у Дедрана длинные руки и жестокое сердце. Он отомстит либо ей, либо Прауо. Она попыталась скрыть эту мысль, но кот многому научился. Кое-что он уловил в её смятенном сознании, а об остальном догадался.
«Ты молчишь ради меня. Ты думаешь, что они все вместе, а у нас с тобой никого нет. Но если появится шанс, если мы сбежим, то надо будет предупредить их».