Читать интересную книгу Последыш. Книга III - Макс Мах

в ширь дубов. Здесь выгрузились и, не задерживаясь, — ибо береженого сами боги берегут, — прошли в палаццо, где слуги, направляемые немолодым мажордомом, споро взялись разводить прибывших по приготовленным для них спальням.

Ковенское палаццо оказалось роскошным дворцом. Бармину, который приехал сюда впервые, оно напомнило виденные им во время путешествия по Италии генуэзские палаццо. Впрочем, строили это великолепное здание именно генуэзские мастера, только в отличие от самой Генуи, это был, что называется, новодел. XIX век, а не XVI и уж, тем более, не XIII.

Отметив, что интерьеры палаццо выглядят не только изысканно, — мебель в стиле ар-деко[49], витражные необычной формы окна, потолочные росписи и шелковые обои, — но и ухоженно, Бармин кивнул одобрительно мажордому, помнившему еще Карла Менгдена, и, памятуя, что доброе слово и кошке приятно, сказал тому пару подходящих случаю одобрительных слов. Затем поинтересовался, как обстоят дела с поздним завтраком, — по случаю ранней побудки, семья вылетела из Усть-Углы толком не поев, — выслушал краткий, но вполне удовлетворивший его отчет и, не заморачиваясь этикетом и законами приличия, подхватил под руку ожидавшую его Варвару и ушел с ней в графские апартаменты. Естественно, Бармин здесь прежде не бывал, и теперь был приятно удивлен тем, что предки не просто понимали толк в роскоши и комфорте, но и обладали отменным вкусом. Во всяком случае, все, что он здесь видел, — от планировки помещений и до последней мелочи, типа хрустальных стенных бра, — не просто радовало его эстетическое чувство, но также представлялось уютным, удобным и уместным. Впрочем, все это было неважно. Всего лишь необязательный фон для главного. А главное…

Едва за ними закрылась дверь, Ингвар привлек Варвару к себе и крепко поцеловал. Сильно, со страстью и надолго. Секунд на сорок-пятьдесят, пока хватило дыхания. Не у него, разумеется, у нее.

— Извини, не удержался, — улыбнулся, оторвавшись от ее губ. — Всю дорогу хотел…

— Конкретно меня или вообще? — «простодушно» поинтересовалась Варвара. Она, к слову, даже не запыхалась.

«Спортсменка!»

— Конкретно тебя.

— Тогда почему прервался? Я бы еще секунд тридцать вполне могла… Ныряю я на восемьдесят три секунды. Да и вообще, — усмехнулась вдогон, — всего один поцелуй? Серьезно? И это любовь?

— Предлагаешь опоздать на завтрак?

— Нет, пожалуй, — тяжело вздохнула Варвара, возвращаясь к суровой действительности. — Нехорошо получится… Но сегодня я ночую с тобой! — закончила она свою мысль энергичным взмахом руки.

— Читаешь мысли, — улыбнулся ей Бармин, довольный тем, как легко и точно совпадают их желания по месту и времени. — Сам хотел тебе это предложить.

— А кстати, — Варвара отошла от Ингвара и встала перед ростовым зеркалом, проверяя, не растрепалась ли, случаем, ее прическа, вернее, не расплелась ли замечательная, всем на загляденье, коса, — давно хотела тебя спросить, да все как-то, знаешь ли, то недосуг, то неловко.

— Сегодня «ловко»?

— Сегодня снизошло вдохновение, — подмигнула ему через зеркало Варвара.

— Тогда, вперед! — он подошел к ней вплотную и взял в руки ее косу, длинную, — до поясницы, — толстую, причудливого плетения и того удивительного цвета, который, как объяснила ему недавно сама Варвара, назывался «легендарный блонд». То есть, на самом деле, так называлась франкская краска для волос, но у Варвары это был ее естественный цвет.

Бармин до последнего времени считал их обоих, себя и Варвару, — ну, и праматерь Марену заодно, — светло-русыми. Но, как говорят умные люди, век живи, век учись. Оказалось, что Варвара скорее блондинка, хотя блондинкой у них всегда считалась Елена. Однако его женщины ему все растолковали. Светло-русой с пепельным оттенком была Дарена Глинская, сам Бармин — скорее русым, чем светло-русым, а Варвара и Марена являлись настоящими блондинками. Елена же была той, кого называют золотистыми блондинками. Но, в любом случае, обе они, и Варвара, и Елена считались «натуральными блондами», хотя дурами, видят боги, ни разу не являлись. Умные, образованные женщины. Молодые и красивые, но тут, в этом мире, красивыми были практически все аристократки. Естественный отбор, здоровый образ жизни и магия поистине творят чудеса.

— Так что там с твоим вдохновением? — напомнил Бармин замолчавшей, было, Варваре.

— С вдохновением? — переспросила она. — Хотела тебя спросить, как ты справляешься с нашими хотелками? Ты же отдал нам право решать, кто с тобой в тот или иной день. А ты? У тебя что, нет своих желаний, настроений, предпочтений? Тебе что, все равного с кем, когда и как?

«Сгущает краски, разумеется, — отметил мысленно Бармин. — Но следует признаться, есть в ее словах сермяжная правда».

— Сложный вопрос, — поморщился Бармин. — Я, если честно, сам хотел поднять его перед общественностью, — усмехнулся не без горечи, — но ты меня опередила.

— Ладно, — продолжил, взглянув на часы. — Переодеваться нам не надо, любиться прямо сейчас, увы, не получится, так что можем поговорить и даже на завтрак не опоздаем.

Ингвар поискал взглядом, уверенный, что не может такого быть, чтобы в его спальне слуги забыли приготовить чего-нибудь эдакого, чем можно горло промочить, в прямом и переносном смыслах. И в результате, нашел небольшой поставец[50] на высоких ножках, чтобы удобно было им пользоваться, не нагибаясь. Открыл, исследовал пытливым взглядом его содержимое и повернулся к Варваре:

— Аперитив или соком обойдешься?

— Какой там сок? — поинтересовалась женщина, не отрываясь от зеркала.

— Вишневый и земляничный, — пригляделся Бармин к бутылкам, похожим на пивные.

— Тогда земляничный.

— Пусть будет земляничный, — повторил он за ней, подхватывая соответствующую бутылку и сворачивая ей «головку».

— Мне самому это не нравится, — признал очевидное, наливая сок в толстостенный хрустальный стакан. — Но вдруг, если начну выбирать я сам, кому-то из вас это не понравится. День не подходящий или настроение не то, а «нет» сказать, вроде бы, неудобно. Или ссорится вдруг начнете. И так у нас не все гладко. Я же не дурак, все вижу и все понимаю, а тут еще ревность вмешается, обидки всякие, большие и малые… Помнишь, как на Машку все взъелись, когда она вас сонным зельем траванула?

«А что было бы, знай вы правду?»

— А ты? — спросила между тем Варвара, принимая у него стакан с соком.

— А что я? — Бармин вернулся к поставцу и, поколебавшись, все-таки не стал брать алкоголь. Налил себе в стакан вишневого сока и