– Спасибо, Грейс. Я с удовольствием его надену и буду очень его беречь.
Грейс очень не любила всякие нежности, но на этот раз, всего на мгновение, прильнула к матери:
– Я только хотела поблагодарить тебя. Я знаю, что ты делаешь это ради нас с Томом.
– Я делаю это ради нас всех, Грейс. Все будет прекрасно.
Она надела браслет. Он нарушал все правила стиля, установленные Мейрисой, и подруга, увидев украшение, едва не упала в обморок, но для Лу этот браслет в такой день значил больше всего остального.
Тот день она почти не запомнила. Простая церемония состоялась в саду отеля, по обоюдному согласию на ней присутствовала только семья… и Мейриса (почетный член семьи, как всегда подчеркивала Фенни).
Пока они ждали священника, глаза Лу перебегали с Грейс на мать Патрика в немыслимой шляпе, на Тома в уже выбившейся из-под ремня рубашке, потом на Фенни, одетую в полосатое платье, вышедшее из моды лет тридцать назад, и на ободряюще кивавшую Мейрису.
Лу постаралась улыбнуться каждому из них, а потом повернулась к Патрику, и все исчезло, словно невидимая стена отделила их двоих от остального мира.
Только Патрик был настоящим и ощутимым. В сером костюме и безукоризненно белой рубашке с бледно-серым галстуком он выглядел очень строгим. Лу поймала себя на том, что смотрит ему в лицо, будто никогда его не видела. Этот подбородок, твердо сжатые губы, линия сильной шеи… Он всегда так выглядел?
Он тоже взглянул на нее, и в светлых, сегодня скорее зеленых, чем серых, и почему-то встревоженных глазах она увидела добродушную насмешку над этим разглядыванием. Лу вспыхнула и быстро отвела глаза.
Дама, ведущая обряд, кашлянула:
– Может быть, начнем?
Лу и Патрик повернулись к ней. Лу все слышала и отвечала правильно, поражаясь твердости собственного голоса, но при этом как будто наблюдала за происходящим со стороны.
Потом Патрик взял ее за руку, надел на палец кольцо, и вдруг все это оказалось ужасно реальным. От прикосновений его теплых и уверенных пальцев у Лу внутри образовалась пустота. Ее руки слегка дрожали, когда она надевала кольцо на его палец, но все кончилось благополучно.
Теперь они женаты.
Патрик улыбнулся, вполне естественно повернулся к Лу, пальцем приподнял ее подбородок и поцеловал. От прикосновения его губ земля ушла из-под ее ног. Губы у него были теплыми, уверенными и опасными, у нее в ответ подпрыгнуло сердце. Лу невольно потянулась к нему, и губы Патрика задержались чуть дольше, чем следовало, но все-таки новобрачным удалось взять себя в руки и оторваться друг от друга.
Оба выглядели напуганными. Его потрясла неожиданная сладость поцелуя. Кто бы поверил, что такая малость может выбить его из колеи и что потребуется такое усилие для беззаботной улыбки!
– Мы сделали это.
– Да, – ответила ему она с неуверенной улыбкой.
Патрик чуть не притянул Лу к себе, но она уже отвернулась. Ее улыбка стала шире, когда она увидела, что к ней приближаются Грейс и Том. Он смотрел, как она обнимает их, и понимал, что его мучает зависть. Ведь Лу любит своих детей, они любят ее, и все они могут прижаться друг к другу, когда только им захочется.
Патрик вдруг заметил, что Грейс нерешительно улыбается ему. Он шагнул к ней навстречу, раскрыл объятья, и, к его удивлению, она шагнула в них и крепко его обняла.
– Спасибо, Грейс, – шепнул он.
Патрик уже знал, что Грейс обнимет только того человека, который что-то для нее значит. И ощутил неожиданный прилив гордости.
Потрепав Тома по макушке, он поднял взгляд и увидел, что Лу смотрит на него, окруженного детьми. Она улыбнулась ему, и Патрик почувствовал, что у него внутри что-то отпустило. Он вдруг страстно пожелал, чтобы они оказались одни на вершине вчерашнего холма и чтобы там не смел, появляться никто из желающих поздравить его и поцеловать Лу.
К полудню Патрику уже казалось, что только он один не целовал невесту. Никак не удавалось побыть с ней рядом, оставалось только следить за мелькающей темной головкой и теплой улыбкой. Вот кто-то еще спешит с любезностями.
– Не расстраивайся, скоро ты ее получишь, – подошла сзади старшая сестра и рассмеялась, увидев его расстроенное лицо. – Мы все рады, что ты, наконец, потерял голову. Весь день глаз с нее не сводишь.
Что ему говорят?! Это он-то потерял голову? Он никогда в жизни не давал волю чувствам! Все знают, что он за милю обходит даже намеки на эмоции. Просто его обязанность, тяжкая, не спускать глаз с невесты, вот и все.
Не раздумывая, он взглядом отыскал в толпе Лу. Она стояла с его матерью и Фенни, и все трое смеялись. Лицо Лу было оживленным, темные глаза блестели, и в груди у него потеплело.
Его невестка выглядела прекрасно. Этот костюм удивительно шел ей в отличие от притворно-скромной серости, которую она надевала в офис. Мягкий розовый цвет оттенял кожу, а из-под жакета выглядывало что-то шелковое. От одной только мысли о том, что может быть под шелком, у Патрика перехватило дыхание.
Высокие каблуки придавали ей элегантность и невероятную обольстительность. Вряд ли голубой пластиковый браслет подходил к ее наряду, но ему и это нравилось. Казалось, сегодня Лу свела бы с ума любого.
Но он не потерял голову. Он просто желал, чтобы они остались одни. Чтобы он один заставил ее рассмеяться. Чтобы он мог расстегнуть этот жакет и посмотреть на то, что под…
Патрик проглотил комок в горле.
– Потерял, потерял, – удовлетворенно подтвердила сестра. – Давно пора влюбиться в настоящую женщину, а не в этих девок, вокруг которых ты все время увивался, как молоденький. А еще говорят о кризисе среднего возраста! О, да это Майкл! – Она помахала какому-то мужчине. – Я должна поговорить с ним.
Сестра своими откровенными замечаниями довела Патрика до белого каления и бросила. Он никому ничего не пытался доказать. При чем тут кризис среднего возраста? Он совершенно уверен, что не влюблен в Лу!
Патрик невольно опять нашел ее глазами. Она беседовала с одной из его маленьких племянниц. Он видел жемчужную дорожку на груди, сбегавшую под жакет, шелк темных волос, свесившихся на щеку, улыбающиеся губы, сладость которых он вкусил так остро. Голова у Патрика закружилась, и он закрыл глаза.
Он не влюблен в свою жену.
Немного вожделения, и только.
То-то и ужасно. У него не было свиданий с тех пор, как Лу согласилась выйти за него замуж. Казалось бы, она ясно дала понять, что не может быть объектом его вожделения, но Патрику никак не удавалось с этим справиться. Почему-то.
Ведь ничего не изменилось. Близкие отношения между ними исключены, Патрик имеет полное право выбирать любую другую женщину… Только поэтому он вообще женился на Лу!