Тимея кивнула.
— В середине восемнадцатого века, после предсказания Илиары Видящей, ведьмаки собрали большой совет, на котором постановили запретить ведьмам иметь более двенадцати детей. Тогда это было крайне непопулярное решение. У многих ведьм было по тридцать и даже сорок детей. Сами понимаете, контрацепции никакой, здоровье крепкое, весь ведьминский вид всё ещё слишком немногочислен. Двенадцать детей стало серьёзным ограничением. Сначала внесли предложение убивать только девочек, если они родились тринадцатыми, но здесь возникли свои трудности. Ведьмы держались за своих дочерей, да и ведьмаки тогда ещё нередко создавали семьи и защищали потомство более тщательно. Убивать своих детей никто не хотел. Вот и приняли этот закон-ограничение.
— И его соблюдали?
— Не особенно. Стало понятно, что простые ведьмы не сильно стремятся подчиняться навязанному порядку. Большие семьи тогда были в буквальном смысле залогом выживания, да и родовая ворожба имела значение. Чем больше у ведьмы сестёр, тёток и дочерей, тем она сильнее. Кроме того, ведьмы рождаются и среди людей, поэтому особые усилия бросили на поиск и выявление таких ведьм. И всех ведьм, у кого уже родилось двенадцать детей, подвергали ритуалу.
— И как ведьмы согласились на этот ритуал? — спросил Давид.
— Та долгое время не знали. Поначалу его проводили, как ритуал верности племени. Уже спустя годы начали догадываться. Ведьма-то без сознания во время ритуала. А уже когда выяснилось, что все прошедшие ритуал забеременеть не могут, тогда всё уже понятно стало. Но было поздно. В девятнадцатом веке ситуация стала ещё хуже. Ведьмаки заметно отделились от ведьм, а ритуал стал обязательным для всех. С годами вера в пророчество только набирала обороты, потому что сбывались другие предсказания Илиары. С каждым новым подтверждением отношение к остальным словам провидицы становилось всё более серьёзным. На данный момент это единственное известное оставшееся несбывшимся пророчество Илиары Видящей. Говорят, было ещё одно, посмертное, но я про него только слышала. Есть ли оно, или это просто слухи, мне не известно.
— А в чём состоит сам ритуал?
— Та откуда мне знать? Его проводят ведьмаки. Известно, что одна из тысячи ведьм после него всё равно может забеременеть. Поэтому начиная с двадцатого века таких ведьм убивают сразу. Невзирая ни на пол младенца, ни на другие обстоятельства.
— Но если тринадцатым станет сын, то разве это проблема? — удивился Игорь.
— Я не знаю. Превентивные меры.
— Мне даже подумать сложно, что такое двенадцать детей, — ухмыльнулся Давид.
— Параллельный мир, — согласился Игорь. — Тут двоим-то радуешься безмерно, а уж двенадцать…
— Мы свернули с темы. Итак, что мы имеем? — постучал пальцами по столу Артур.
— Черты заговора против ведьмаков. Тринадцатых дочерей рожают и прячут вполне осознанно. Аборт был бы проще, чем растить, не принимать в род, рисковать. Но схема вполне отлаженная. Наименее одарённая дочь объявляется матерью и выпроваживается из рода или сбегает сама.
— Интересно, сколько их? Если у нас тут целых две? — улыбнулся Игорь.
— Понятия не имею, — Давид постучал пальцами по столу. — От двух и до нескольких сотен. В любом случае наша позиция вполне ясна. Свои пары мы будем защищать до последнего вздоха. Если параллельно удастся ослабить влияние ведьмаков, тем лучше для нас. Баланс сил за последние два столетия сместился в их пользу.
— Прятать тринадцатых ведьм у оборотней очень разумно, — кивнул Артур. — Это обеспечивает и непринятие в род, и защиту, и укрытие от чрезмерного внимания. Игорь, разошли письма в другие стаи, я хочу знать, есть ли у нас под покровительством другие ведьмы. И по возможности нужно проверить их родословные.
— У нас в стае растёт подброшенная девочка, ей сейчас двенадцать. Судя по всему, вырастет ведьмой. Тот случай вышел довольно резонансным, — задумчиво проговорил Игорь.
— Да, кстати, — воодушевился Артур. — Подобное случалось несколько раз, не так ли? Только на моей памяти — трижды. Игорь, сделай пометки, чтобы отследить эти случаи. Чёрт, как неудобно, что Стаса нет. Он намылился в путешествие по Китаю с другими одинокими оборотнями. А он бы мне сейчас очень пригодился. Ладно, слухами я займусь сам. Давид, на тебе военные учения и экипировка. Начиная с этого момента ты будешь замом по военной подготовке.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Три зама? Старейшины не одобрят.
— Думаю, что Игоря поставлю исполняющим обязанности Стаса, раз уж тот сорвался в бега, — ухмыльнулся Артур. — А одного нового зама они мне согласуют, тем более что ты — один из сильнейших в стае. И текущие обстоятельства требуют от нас действий.
— Нам будут пенять тем, что у нас у всех пары из ведьм. Это не сможет не всплыть, — заметил Давид.
Под личиной бритого тупого амбала прятался острый ум. Увидев Давида впервые, я бы никогда не догадалась о его прозорливости.
Артур нахмурился.
— Будем решать проблемы по мере их появления. А пока мне нужно посмотреть, что есть по ведьмам в наших архивах.
Мужчины разошлись, а мы сели рядом с бледной Леной, которая скрестила на груди руки, закинула одну ногу на другую и сдвинула брови так, будто хотела обзавестись морщиной на всё лицо.
— Это какая-то игра? — скептически спросила она. — Розыгрыш новогодний?
— Нет, — вздохнула Тимея. — Сейчас.
Она принесла с кухни кружку с водой и дала Лене. Та мгновенно всё выпила и сказала:
— Спасибо.
Тимея закатила глаза и сходила за ещё одной кружкой воды, дала её в руке Лене и сказала:
— Только не пей. Смотри.
В кружке вода сначала закипела, а потом закружилась водоворотом и постепенно застыла, покрывшись корочкой льда.
— Это какой-то фокус?
— Покус! — Тимея вздёрнула брови, упёрла руки в бока и посмотрела на меня. — Ещё идеи?
— Я не стану ничего делать, у меня сил неуёмное количество, испорчу ещё что-то… Мадин?
— А? — девушка оторвалась от созерцания Эльвиры.
— Надо Лене показать колдовство.
— Так свечки вон стоят.
Мадина показала в сторону изящного комода у стены. На нём расположились новые толстобокие серебристые свечи. Фитили вспыхнули, запахло палёным пластиком. Никто же не удосужился снять его со свечей. Лена посмотрела на это и нервно хихикнула, а затем поднесла кружку ко рту, но попить не смогла — вместо этого на неё вывалился кусок льда. Она его поймала, дрожащими руками засунула обратно в кружку и снова нервно хихикнула.
Мы рассказали ей, как на самом деле обстоят дела.
— А что, вампиры тоже есть? — спросила она, когда я закончила.
— Есть, только они на Земле больше не живут, им климат не очень подходит. И солнце они не любят, — ответила я, чувствуя себя умудрённой опытом ведьмой, хотя пару месяцев назад сама задавалась этим же вопросом.
— И что теперь будет? — спросила подруга, тыкая пальцем в лёд из кружки.
— Всё, о чём мечтает среднестатистическая обывательница: брак, дети, верный респектабельный муж при деньгах, — фыркнула Тимея. — Работать особо не дадут, только если тут, в стае. Но я на Давида уже насела, мы будем строить теплицы, плюс он обещал выделить землю для выращивания разных растений и саженцев.
— Да, Тимея будет выращивать нужное, а мы с Лейлой зелья варить. А мама обереги вязать, у неё очень быстро и красиво получается, — вмешалась Мадина.
— А мне что делать? — впала в ступор Лена, даже кудряшки поникли под грузом новой информации.
— Вязать детей, растить борщи, варить носки, — уверенно ответила Тимея.
— Ага, это я могу, — закивала Лена. — Оборотень так оборотень. И потом, мне уже почти тридцать два…
— Лен, да что ты заладила про тридцать два? — всплеснула я руками. — В Пенсионный фонд звонила уже? Место в доме престарелых присматривать начала? Оградку для могилки выбрала? Цены на гробы мониторишь, чтобы урвать по акции?
Ленка фыркнула в ответ.
— Это тебе легко говорить! А у меня выбор — игроман, алкоголик, перверзный нарцисс, маменькин цветочек аленький или лысый толстяк без зубов, но с гонором. Оборотень — это не тот недостаток, на который всерьёз посмотришь после тридцати. Ну что он там делает? По лесу волком бегает? На луну воет? Мелочи какие! И вообще, где он? Почему он меня до сих пор не нашёл?