Читать интересную книгу Сокровища старого Яна - Роджер Пилкингтон

— Скорее! — кричал взбудораженный Майкл. — Что мне с ним теперь делать?

Все трое замерли от изумления.

— Я представляю себе, что его сначала нужно снять с крючка, проговорила наконец Джилл. — Дай-ка я попробую.

Майкл протянул ей леску с извивающимся угрём. Джилл попыталась схватить его, но угорь тут же выскользнул у неё из рук, шлёпнулся на пол и сильными движениями своего мускулистого тела быстро забрался под стол. Майкл и Питер ринулись туда вслед за ним, в то время как Керол, не двигаясь с места, прямо-таки сотрясалась от хохота.

— Я поймал леску! — завопил Майкл.

— Тогда тащи его на палубу, — отозвался Питер, — там я живо выну из него крючок.

Упорно сопротивляющегося угря подняли на палубу, и Питер крепко схватил его обеими руками около головы. Угорь судорожно раскрыл рот, и тогда Питер, изловчившись, выдернул крючок, едва зацепившийся за губу.

Угорь сразу как-то обмяк, перестал биться, и Питер чуть разжал пальцы.

— Вот и всё, Майкл! — воскликнул он. — Теперь можешь заняться им. А мы…

Угорь не стал дожидаться, пока Питер сообщит о своих дальнейших планах. Он рванулся, выскользнул из рук Питера и, скатившись за борт, тяжело плюхнулся в воду между «Нырком» и лихтером.

Питер растерянно взглянул на свои пустые руки, потом перевёл взгляд на Майкла.

— Это я виноват! — буркнул он. — Я не думал, что он такой сильный. Это из-за меня он улизнул, надо было крепче его держать.

Несколько секунд Майкл горестно смотрел на полоску воды между катером и лихтером.

— Пожалуй, я даже рад тому, что угорь опять очутился в реке, медленно сказал он. — Угорь был такой славный, и мне не хотелось бы, чтобы его зажарили.

Глава четвёртая

ДВА УСЛУЖЛИВЫХ МОРЯКА

Питер крепко спал в эту ночь, но всё же видел много снов. Не сокровища снились ему, а море. То он видел волны высотой в сто футов, готовые яростно обрушиться на «Нырок», но судёнышко легко, словно вагончик на американских горках на ярмарке, взлетало по стене волны на гребень её, чтобы тут же беззаботно низвергнуться в глубокое ущелье между волнами; то снилось ему, что катер перевернулся, а он хладнокровно уверяет свою команду, что корабли могут прекрасно двигаться даже дном вверх, и приказывает всем рассесться на киле катера, словно на палубе. Под конец ему приснилось, что он слышит какой-то громкий, неприятный стук в моторе: «тук-тук, чок-чок, тук-тук, чок-чок»… И тут Питер проснулся, встревоженный мыслью, что один из подшипников вышел из строя.

Но стук не прекратился, он проникал сверху через люк.

— Четыре часа, — произнёс кто-то низким голосом. — Четыре часа, и прилив уже достиг почти высшего уровня.

Питер спрыгнул с койки. Он, конечно, проспал бы, если бы не моряки.

— Бегу! — крикнул он и тряхнул Майкла, заставив его мгновенно проснуться и вскочить.

Они поспешно оделись и решили не тратить время на умывание. Прежде чем подняться наверх, Питер повернул кран от бака с горючим. Когда он появился на палубе, Майкл уже был там и разговаривал с моряками.

— Доброе утро, — поздоровались они с Питером. Он кивнул головой.

— Хорошо, что вы меня разбудили. Мы могли бы спать ещё несколько часов. Нам лучше отправиться, не теряя ни минуты. Девочки приготовят нам завтрак, когда мы уже будем в пути.

— Можно отдать швартовы? — спросил Майкл.

— Подожди. Я запущу мотор, пусть немного поработает на холостом ходу. Потом ты отдашь кормовой конец, а один из наших друзей отпустит швартовы на носу.

— Зовите меня Бил, — сказал моряк постарше. — А моего друга зовут Джо.

— Хорошо, Бил, вы встаньте на носу, а Джо оттолкнёт катер посередине.

Мотор заработал сразу же, без перебоев. Питер прибавил число оборотов, проверил давление масла, как учил отец, и дал сигнал отваливать. Прилив уже кончился, наступили минуты самой высокой воды, и Питер, выводя «Нырок» на середину реки, чтобы отправиться дальше, вниз по течению, вспомнил, что говорил ему вчера утром продавец бензозаправочной станции в Хенли.

— Нам нужно попасть в Рамсгет, пока будет отлив, — сказал он, когда все мужчины собрались в рулевой рубке. — Я поведу катер со средней скоростью.

Ранний выход в плавание давал преимущества, которых Питер даже и не представлял себе. Ещё не было пяти часов утра, отлив ещё только начался, а они уже прошли Брентфорд; река при впадении в неё канала Гранд Юнион не была ещё запружена в этот предутренний час буксирами и лихтерами, что начинают деловито сновать по ней с наступлением дня. Из-за раннего времени «Нырку» пока не встречались «восьмёрки» и байдарки, тренирующиеся к гребным состязаниям, и это позволяло двигаться с любой скоростью, не опасаясь, что волны от катера опрокинут лодки. Позднее они подошли к Лондонскому порту, но он ещё не проснулся, и караваны лихтеров, которым предстояло отправиться вверх по течению, всё ещё стояли у своих швартовых буев посреди реки.

Ничто так не убаюкивает людей, плывущих на судне, как монотонная воркотня мотора, особенно когда она сопровождается мягким покачиванием на волнах, поднятых сменой приливно-отливного течения. Питер предполагал, что Джилл и Керол вот-вот проснутся, но время шло, а из каюты, где они спали, по-прежнему не доносилось ни звука; Питер не будил их, наоборот, он решительно отклонял все просьбы Майкла стащить с девочек простыни и заставить их заняться приготовлением завтрака. В виде утешения Питер разрешил ему управлять «Нырком».

Майкл напрасно опасался, что моряки захотят сами вести катер и лишат его этого ни с чем не сравнимого удовольствия. Они, казалось, удовлетворились тем, что, покуривая трубочки, спокойно сидели в углах рулевой рубки. Правда, одно неудобство они всё же причиняли: воздух в рубке стал от курения таким спёртым, что Майклу для проветривания каюты пришлось поднять ветровое стекло. Время от времени он принимался их уговаривать рассказать какую-нибудь морскую историю, но выяснилось, что они не могут поведать ничего интересного. В общем, они оказались довольно молчаливыми людьми.

Весь путь до Лондона Питер и его команда проделали без всяких осложнений. Около Барнса они заметили полицейский катер, на котором в это время происходила смена экипажа, и один из полицейских поздоровался с ними. Майкл догадался, что «Нырок» известен им как катер главного инспектора Скотленд-Ярда. В этом не было ничего удивительного — ведь мистер Бренксом частенько приплывал сюда на «Нырке» посмотреть лодочные гонки и полицейские на своих катерах нередко причаливали к «Нырку» для дружеского разговора с отцом. Но сейчас, как никогда раньше, Майкл не имел ни малейшего желания общаться с полицией. Он опасался, как бы кто-нибудь из полицейских случайно не сообщил в Скотленд-Ярд, что катер Бренксома зачем-то направлялся во время отлива вниз по реке. Майкл даже подумать боялся, что произойдёт, если это сообщение каким-нибудь путём станет известно подчинённым отца. Ему уже чудились целые флотилии полицейских катеров, устанавливающих заграждение поперёк реки с целью задержать «Нырок». Он оттянул назад акселератор и увеличил скорость хода на два–три узла.

Джо, полузакрыв глаза, молча посматривал в окно, расположенное с правой стороны рулевой рубки. Заметив, что полицейский поздоровался с ребятами, он резко вскочил на ноги.

— Эй, что это с полицейским? — воскликнул он.

Бил при этих словах насторожился и тоже поспешно поднялся со своего места в противоположном углу рубки.

— Что? С каким полицейским? — спросил Бил.

— Вот тот полицейский на катере, — ответил Джо, — По-моему, он очень заинтересовался нами.

Бил повернулся к Питеру.

— Вы, случайно, не украли этот катер? — торопливо спросил он. — А может, ещё чего натворили?

Майкл засмеялся.

— Нет, нет! — добродушно ответил Питер. — Я полагаю, он знает наш катер — вот и всё. Это какой-нибудь знакомый отца.

— Знакомый вашего отца? — повторил Джо. От изумления у него изо рта выпала трубка.

— Ну да. А почему бы и нет? Ведь отец — главный инспектор Скотленд-Ярда, — объяснил Питер, — и, возможно, встречался с этим полицейским во время расследования какого-нибудь дела. Отец служит в отделе уголовного розыска.

— Это там, где сыщики, — авторитетно разъяснил Майкл.

— Да? — спросил с усмешкой Бил. — Ну и ну! Вот уж не предполагал, что окажусь в составе команды на катере главного инспектора шпиков.

— Никогда не называйте детективов шпиками, — возразил Майкл, слегка поворачивая штурвал вправо и направляя катер по излучине реки. — Папа говорит, это глупое прозвище. Если бы люди знали, чем они обязаны полиции, они не говорили бы «шпики».

— Но я же никого не хотел оскорбить, — сказал Бил, снова усаживаясь на свой стул. — Это слово как-то само собой сорвалось у меня с языка. Но у меня и в мыслях не было оскорбить вашего отца.